Солдаты эры Водолея - Дмитрий Агалаков

— Сеньор Дандоло примет вас через несколько минут, герцог, — спешно поклонился он гостю. Многозначительно улыбнулся. — Его светлость ждал вас с нетерпением. У него сейчас лекарь… Как здоровье понтифика? Вы, кажется, сразу из Рима?

Гость хотел было ответить вопросом: «Что стрясется с этой лукавой лисой?» — но сказал:

— Слава Богу, папа чувствует себя хорошо.

Секретарь, черкнув взглядом по лицу юноши, что стоял чуть поодаль от Вествольфа, дал ходу назад.

— Несколько минут, — пропел он, — несколько минут, и я позову вас!

Вествольф размеренно прошелся по зале. Он вспомнил недавний визит в Рим. По наущению венецианцев крестоносцами была взята Зара — католический город. За его разгром Энрико Дандоло обещал простить воинам Христа долг за корабли. Папа был в бешенстве — он предал крестоносцев анафеме. Но Бонифаций Монферратский по-своему общался с Богом. И хотя часть крестоносцев покинула Балканы и разъехалась по домам, самые отчаянные остались. Но Зара была только началом! Для похода на Константинополь требовались куда большие основания, чем презренные деньги! Герцог привез в Рим царевича Алексея, законного наследника, и сказал папе, что лучшего момента подчинить мир православный — миру католическому уже не наступит. Велико было искушение! Папа согласился поддержать справедливость — помочь Алексею вернуть себе трон. Но юноша был чересчур подавлен и слаб. И потому он должен был предстать перед выкованным из стали полуслепым старцем — венецианским дожем. Тем паче, что деньги и корабли были именно у венецианцев!

— Высокочтимый сеньор Дандоло ждет вас, — поклонился Вествольфу и Алексею, державшемуся в сторонке, секретарь. — Следуйте за мной!

Вдвоем, в сопровождении стражи, они прошли через десяток зал — больших и маленьких, пока не достигли покоев властелина республики.

Перед ними открыли двери…

Первый гражданин Венеции, Энрико Дандоло, в расшитых золотом одеждах, пурпурном плаще и шапочке, казался сухой щепкой, крепко вонзившейся в великолепный трон.

Вествольф и молодой человек поклонились.

— Я плохо вижу, герцог, — голосом, тронутым глубокой старостью, но все еще полным несокрушимой воли, сказал дож, — роковая битва с греками на море. А потому подойдите ближе…

Они встали напротив окна, попав в широкую полосу света. Лицо дожа было сморщенным, сухим, точно задеревеневшим, но сохранившим незыблемую маску величия.

— Еще ближе, юноша, — потребовал дож.

Вествольф отступил, взглянув на молодого человека, кивком головы указал на величественного старца. Юноша осторожно подошел к знатному венецианцу. Тот вытянул сухую руку, дотронулся до его лица. Молодой человек вздрогнул, но не отпрянул.

Дож с горечью улыбнулся этой реакции.

— Страха в нем больше, чем желания победить, — сказал он. — А страх — серьезная болезнь.

— Но его испуг понятен, — заступился за спутника Вествольф. — Родной дядя ослепил его отца, заточил в каменный мешок, занял трон. Самого юношу отправили во дворцовую башню, где он, повзрослев, каждый день ждал своей участи — скорого ослепления и жестокой смерти. Только юный возраст спасал его от жестокой расправы!

— Сколь труден был побег из Византии?

— Мои люди подкупили стражу, охранявшую царевича, помогли ему выбраться из крепости. На быстроходном корабле мы тотчас отплыли на запад. Все было сделано с такой точностью, что византийцы даже не успели опомниться! — Вествольф усмехнулся. — Что до страха, который вы разглядели в царевиче, то против него есть надежное лекарство — хорошее войско и надежные корабли. Стоит только одержать первую победу, и болезнь отступит, как непогода перед солнцем!

Дандоло поднял почти слепые глаза на юношу.

— Скажите, принц, вы хотите вернуться домой, в Константинополь? Вернуться повелителем всей Византии?

— О, да! — горячо воскликнул Алексей.

Дож Венеции улыбнулся этому порыву.

— Но вам придется быть благодарным другом, — продолжал старик. — Любая услуга, скажет вам венецианец, должна быть вознаграждена. Военный поход — тем более…

— Я готов принять ваши условия, — сказал Алексей.

— Иннокентию Третьему вы пообещали, в случае победы с помощью Запада, подчинить восточную церковь — Риму. А вот и наши условия. Венеция получает большую часть греческих колоний, ныне принадлежащих Византии, остров Крит, беспошлинную торговлю в пределах вашей родины, большой квартал в Константинополе. Конечно, безоговорочное изгнание проклятых генуэзцев. Вы сможете выполнить эти условия?

Юноша не сводил глаз с высушенного временем лица дожа Энрико Дандоло.

— Думаю, да.

— Думайте, царевич. Войска франков и венецианцев находятся в семи днях плаванья от Константинополя. Они только что взяли Зару, но не насытились, и кровь ваших врагов оказалась бы им как раз кстати. Вам сейчас решать: отплыть им в Египет или повернуть на Босфор. Первое для вас означает — навечно стать изгнанником. Второе — освободить оскорбленного отца и провозгласить себя императором Восточной Римской империи.

Взволнованно дыша, царевич в упор смотрел на полуслепого гордого старца.

— Так что выбирает византийский царевич?

Алексей Ангел кивнул:

— Я буду императором!

Герцог Вествольф украдкой взглянул на юношу: в отличие от благочестивого папы Дандоло не долго рассусоливал с мальчишкой. Что значит венецианец — дело прежде всего! А это значит — скоро быть великому походу на Восток!

…Он открыл глаза.

Одной ногой он еще стоял в покоях венецианского дожа Энрико Дандоло, другая — уже перешагнула вечность. Странный шум заставил его нахмуриться, но он тотчас понял — это звук турбин. «Боинг», принадлежавший компании «Даймон и Даймон», летел высоко над Атлантикой. Во все стороны света под серебристой птицей простирался океан. Было видно, как он по-хозяйски охватывает землю, с какой жадностью заключает ее в свои объятия.

Из-за его спины вышла мисс Блэк, села напротив. Дерик стряхнул остатки наваждения, огляделся…

За плотной портьерой шел разговор. Помимо охраны в самолете летели два красавца-атлета, как сказала Каролайн, «ее старые друзья». Братья-близнецы Роберт и Томас Доуни, по всему — отпетые авантюристы, не вызывали у юного мистера Даймона большого доверия, но каждому из них в самое ближайшее время предстояло сыграть в их спектакле важную роль.

— Рассказывай, — с нетерпением попросила мисс Блэк. — А я, в свою очередь, хочу сказать, что очень скоро тебя ждет волнующее знакомство. Еще одно откровение, но уже наяву!