Новые семейные обстоятельства - Маша Трауб

На всех значимых праздниках, которые поселковая администрация не пропускала, отмечала, поздравляла и чествовала, считая себя хоть и маленьким, но культурным центром, тетя Шура и дядя Вася были главными героями. Раз в два месяца приезжали журналисты, чтобы узнать мнение тети Шуры или дяди Васи о том или ином событии.

Дело в том, что тетя Шура и дядя Вася не только родились, выросли и состарились в этой деревушке, но и сыграли здесь свадьбу, недавно отметили золотую годовщину и оставались образцово-показательной парой. В День защиты детей тетя Шура рассказывала про счастье материнства, в котором она трижды все понимала, и выступала главным судьей на праздничном конкурсе для молодых пап, соревновавшихся в скорости смены подгузников на куклах. В День семьи супруги поздравляли молодоженов деревни. Тетя Шура устраивала невестам мастер-класс по лепке пельменей, а дядя Вася учил женихов вбивать в стену гвоздь одним ударом. Во время спартакиады местного масштаба он вручал грамоты – как-никак мастер спорта.

В общем, общественная жизнь тети Шуры и дяди Васи оставалась очень насыщенной. И все не переставали восхищаться – бывает же в жизни такая любовь, и взаимопонимание, и многолетняя мудрость. К дяде Васе приходили за советом – он слыл мужчиной рассудительным, прозорливым и, несмотря на почтенные годы, так сказать, современным. Мог и про кредит в банке рассказать, и в ипотеке разбирался, и в машинах, да и в женщинах тоже, чего уж говорить. Всегда мог посоветовать – на какой девушке жениться, а к какой еще стоит приглядеться, какую и вовсе бросить, пока не поздно. Дядя Вася при этом с пониманием относился к адюльтерам, однако культ семьи для него был превыше всего – разводы категорически не одобрял. Даже присказка в поселке была: «Дядя Вася сказал…» Ему и цитаты великих людей приписывали. Мол, кто сказал? Дядя Вася, конечно!

Тетя Шура, в свою очередь, пользовалась огромным уважением и непререкаемым авторитетом у женской половины деревни. Женщина терпеливая, заботливая, и в травах целебных все понимает, и готовит прекрасно, и в доме – ни соринки, ни пылинки. Муж всегда наглажен, начищен, аж лоснится. И как только успевает тетя Шура все делать? А уж как про секреты семейного счастья рассказывает – заслушаешься, хоть с блокнотом ходи и записывай. Да еще и трое детей, пусть и давно разъехавшихся по большим городам, но все выучены, устроены в жизни и на праздники присылают родителям подарки. Мужиков тетя Шура ну буквально насквозь видит, с двух шагов. Сразу понимает, кто скряга, а кто выпить любит, кто бить начнет за здорово живешь, а кто хорошим мужем станет. К ней и как к свахе ходили, и как к экстрасенсу, и как к гадалке. Опять же, присказка «к бабке не ходи» имела здесь особый смысл. То есть к тете Шуре не ходи, и без того все понятно.

Так продолжалось бы и дальше, если бы однажды, прослышав о такой уникальной семейной паре, из большого города не приехала журналистка, чтобы написать большой репортаж для центральной газеты. По замыслу, она два дня должна была провести с тетей Шурой и дядей Васей бок о бок, чтобы увидеть их жизнь «изнутри». Журналистку встретили, накормили щами по старорусскому рецепту, напоили чаем с целебными травами, тетя Шура рассказала про семейное счастье, а дядя Вася показательно вбил гвоздь в стену одним ударом. Потом постелили ей на раскладушке, но сон никак не шел.

– А дядя Вася вам изменял? – спросила шепотом журналистка у тети Шуры, не особо рассчитывая на откровенный ответ.

– Так конечно. Мужики без этого не могут, – ответила спокойно тетя Шура, перекладывая подушки.

– И что делать нужно, если муж изменил? – уточнила журналистка.

– Так это смотря с кем. Если с Настькой, так я и виду не подала, что знала. А вот когда он к Наташке хотел уйти, так я плакала. Тут от человека зависит, – глубокомысленно заметила тетя Шура, поворачиваясь на бок.

– Дядя Вася, а вам в жене все всегда нравилось? – спросила журналистка, когда рано утром тетя Шура вышла к соседке за парным молоком для завтрака.

– Так никогда ничего не нравилось. Характер у нее склочный. И злопамятная она. Я уже и думать забуду, а она все помнит. Как пилить начнет, так все, считай, из дома лучше сбегать – всю душу выймет, вытрясет, пока не успокоится. И язык у нее, что у змеи. Шипит и шипит.

– А вот дети ваши? Как они?

– А что дети? Это все она рожала, чтобы я из дому никуда не делся. Нет, детей я люблю. Но меня ж никто не спрашивал. Она своими бабскими штучками пользовалась. Хитрила. Вот троих и нарожала.

– А вы не хотели, значит, детей? – ахнула журналистка.

– Почему не хотел? Хотел. Куда деваться-то? Не чужие ведь. Дочка только в мать пошла – своему мужу теперь плешь проедает. Жалко парня. Боюсь, раньше срока помрет, – покачал головой дядя Вася.

Остаток дня тетя Шура учила журналистку лепить пельмени, а дядя Вася показывал фотографии молодости, где он – мастер спорта.

И только когда пришло время уезжать, журналистка вдруг поняла, что за все время эти двое не сказали друг другу ни единого слова. Или ей показалось? Да нет, точно, ни словом не перемолвились.

– А вы что, друг с другом не разговариваете? – спросила дотошная журналистка тетю Шуру.

– Нет, уже двадцать лет, – ответила тетя Шура с неожиданной гордостью.

– А почему? – Журналистка аж рот раскрыла от удивления.

– Поругались. Он говорит, что я виновата, а я считаю, что он, – пожала плечами тетя Шура.

– Из-за чего поругались-то? – не отставала журналистка.

– Так я уж и не помню. Давно это было, – призналась Шура.

– И что, живете под одной крышей и не разговариваете? – на всякий случай уточнила журналистка.

– Ну да. А зачем? Что он мне может сказать, чего я не знаю? – обиделась тетя Шура.

– А еще кто-нибудь об этом знает?

– Конечно, все знают. Чего скрывать-то? У него своя жизнь, у меня – своя.

Журналистка, приехавшая искать секреты семейного счастья, чуть не заплакала. Но глядя на тетю Шуру и дядю Васю, которые стояли рядом и махали вслед машине, поняла, что слова им были и не нужны. За столько-то лет…

* * *

Возвращаясь к собакам. У меня есть близкая подруга, мама чудесной девочки Маши и хозяйка не менее чудесного лабрадора Эрни, названного в честь писателя Хемингуэя. Приехала к ним в гости. Эрни, совсем не