Зверь (СИ) - Рейн Елена

Кровь принадлежала не собакам.

Как и не людям.

Тогда чья?

Обмазали…

Прижалась к шее Омона, ощущая в груди боль. Какая подлость! Не сомневалась, что эта малолетняя дрянь виновата во всем.

Прижалась к носу своего красавца и прошептала:

– Ну, мальчик, все хорошо… Я вас больше не оставлю.

Злость вскипела во мне. Ждать не стала и спустя минуты завела немцев в вольер. После недолго прощания, закрыла их, обещая вернуться с гостинцами. А сейчас мне хотелось тесно пообщаться с Захарией. Пришло время для разговора. Главное – без свидетелей.

Мое желание сбылось быстро. Только зашла за вольер, как передо мной выросла белая стена. Захария. Выжидала, желая пообщаться, что видела по ее пылающим глазам. Она с ненавистью взирала на меня, мысленно расчленяя на кусочки, скармливая моим же собакам. Очевидно, когда мысленно скормила все, соизволила ядовито процедить:

– Это только начало. Если хочешь, чтобы твои псины не сдохли, уходи из королевства. Тебе здесь не место! Я будущая королева. Лишь я!

Вот самомнение у девочки! На десятерых хватит. Не удивлюсь, если в зеркало себя целует, как только видит отражение. Звезда, блин.

Для дальнейшего плодотворного общения на всякий случай осмотрелась по сторонам, не желая невольных свидетелей или доброжелателей с лопатой, и сделала шаг к Захарии.

– Помечтала, и рот закрой.

К такой дерзости девчонка оказалась не готова. Она раскрывала рот, тут же закрывая, дергая головой. Ей бы к неврологу, ну там десять дней укольчиков внутримышечно для успокоения. Хотя тут сложный случай: двадцать минимум.

– Да как ты со мной разговариваешь?! Да я…

Стала еще к ней ближе, примечая длинные волосы, и почти вежливо сообщила:

– Как заслужила, так и разговариваю. А могу и продемонстрировать...

– Да я…

– Дятел, я уже поняла. Но у тебя ничего не получится. Ты и другие гости в ближайшем будущем отсюда уедете в свои королевства, а мои собаки выйдут на свободу. Так что зря стараешься.

– Я пострадала из-за них! – мерзко запищала звездуля, искренне возмущаясь этому факту. Напридумывала и поверила, как печально.

– Не заметила, все кусочки на месте.

– Они напугали меня!

– Тебя напугаешь… – не удержалась от едкого комментария.

– Да они почти загрызли меня. Их зубы…

– Овчарки, как и я, ненавидят лживых мерзких тварюшек. Так что совет на будущее: не шастай рядом вблизи вальера. Мы тебя, конечно, упакуем в склепе, но не хотелось бы чтобы твой злой дух отпугивал всех желающих помолиться.

– Вульгарная гусыня! – завизжала она и занесла руку в мою сторону.

А мне больше и не нужно было. Только и ждала нападения. Отразила удар рукой и вцепилась в ее длинные косы, дергая вниз, разворачивая, прижимая лицом красотку к стене вольера.

– Какая есть! И на моего мужчину советую слюни не пускать, если не хочешь без зубов остаться. Убого, знаешь ли, получится: беззубая со слюнями.

– Я буду жаловаться! – зашипела она, пытаясь вырваться.

Сильнее нажала на спину, отчего Захария полностью распласталась на стене. Такая неописуемая картина предстала перед глазами. И ведь я очень даже скромно с ней, а она не ценит.

– Да кто тебе не дает? Вперед и с песней! – с этими словами отшвырнула ее от себя в снег. – После так не получится…

– Я не отступлюсь! – с обидой бросила Захария, с паникой прикасаясь к своим взлохмаченным волосам. Потрепались немного. – Ты еще пожалеешь…

– Это мы еще посмотрим…

– Я не сдамся! – бросила мне девчонка и, поднявшись на ноги, бросилась со всех ног к замку. Сто процентов – жаловаться. Дятел.

Смотрела ей вслед и понимала, от этой змеи только можно ждать неприятности. Просто так она не поймет.

***

Сегодня как никогда холодно. Лютый мороз обжигал кожу, но я продолжала идти по бережку. Решила пройтись, в этом очень нуждалась. Не могла находиться в замке, где на меня смотрели как на врага. Маркиза Захария усердно настраивала сородичей против несведущей принцессы. Но я не сдавалась, откровенно игнорировала провокации и парировала любые выпады. К вечеру поняла, что устала. Еще как назло Оберон уехал с мужчинами по делам. Я осталась одна.

Брела по бережку, когда увидела девушку, полоскающую вещи в пруду. Руки у нее оледенели, тело тряслось от холода. Замерзшая прачка их грела и вновь принималась за работу. Почти прошла ее, когда вдруг она закричала и заплакала.

Не раздумывая, бросилась к ней.

– Что случилось? – спросила, опускаясь на колени.

– Парадную форму барона Грея уронила, – со слезами на глазах выдала девушка и посмотрела на меня. – Что теперь делать? Он будет злиться. А если…

Слушала урывками, вглядываясь в лицо своей сестры. Алены. Невероятно. Неужели?

Только она меня не помнила, не знала.

– А тебя… как зовут? – спросила, рассматривая ее красные от холода руки.

– Алиная…

Надо же… и имя подходит.

Хотелось обнять ее, но не могла. Как объясню? Что она моя погибшая сестра? Не поверит.

– Значит, уронила, – присела, отмечая, что пруд в стороне от течения и здесь повсюду деревья. К тому ткань тяжелая.

– Подожди, попробуем достать.

Поднялась и пошла к деревьям, выхватив толстую и длинную ветку. Как раз подойдет. Осторожно опустила и стала тыкать. Нащупав твердое, стала медленно поднимать. Получилось лишь с третьей попытки. Показалась черный ворот и, я тут же ухватила рукой, вытаскивая эту огромную форму.

– Спасибо! Огромное спасибо! – благодарила меня Алиная, убирая форму в таз, радуясь как ребенок. – Я не представляю, чтобы он со мной сделал.

Ее слова насторожили. Кто такой этот барон?

– У тебя руки в волдырях, – прикоснулась к пальцам, задирая рукава теплого платья, и тут увидела на локте синяк. Черный на всю руку. – Тебя бьют?

– Работы много, а я порой не успеваю… – виновато объяснила она.

– И если ты не успеваешь, тебя бьют?

– Я… я… не знаю, – прошептала Алиная, быстро хватая мужскую сорочку, начиная полоскать.

– Но почему ты служишь мужчине? – на этот вопрос я не получила ответ. Схватила последнюю сорочку и стала полоскать вместе с ней. Жаль вода обжигала холодом, невозможно было долго держать руки в проруби.

– Вам не следует это делать… – со страхом прошептала Алиная.

– Так почему ты служишь мужчине? У вас такие обычаи?

– Нет.

– Тогда как так получилось?

– Я не могла одна выжить в северных краях, вот и согласилась на все условия капитана.

Мелькнула поганенькая мысль, что мужику сестра не только стирает, но и постель греет.

– И что за условия?

Ответа я не услышала. Алиная не хотела делиться. Или от страха или от стыда.

Значит, нужно другую тему искать, раз эта под запретом.

– А ты ела? – спросила, желая как можно больше говорить с ней. Не могла насмотреться на лицо девушки, своей сестры. Это же надо…

– Мне еще нужно два таза перестирать, затем убрать в комнате. И потом нужно…

– Я могу помочь… – отмечая, как расширились глаза девушки, нахмурилась. Чего она испугалась? Я ведь сама предложила помощь.

В глазах Алины видела страх. Она отдвинулась и поспешно проговорила:

– Нет, что вы. Я знаю, что вы жена короля Оберона. Вы не должны…

– Неси!

– Если кто узнает…

– Ты неси остальное и вместе мы быстро справимся, а потом ты перекусишь, хорошо?

Девушка была смущена. Она пожала плечами и поспешила за вторым тазом, а я тем временем грела руки. Не из приятных работенка, только здоровье убивать.

Через пять минут таз стоял у проруби. Справились мы довольно быстро, разговаривая о том, где она жила.

– Ты мне напоминаешь сестру… – вдруг призналась, желая объяснить свою помощь.

– Сестру? И где она сейчас?

– Она… в новом мире. Поэтому когда увидела тебя…

– Как странно. А я после болезни сильно изменилась, и теперь меня не узнают. Думали, что умру, но вот выжила. Только зачем?