Том 1. Авиация превращений - Даниил Хармс

декабрь 1932

«моя любовь…»

Моя любовьк тебе секретне дрогнет бровьи сотни лет.

пройдут годапройдёт любовьно никогдане дрогнет бровь.

тебя узнавя всё забыли средь забавя скучен был

мне стал чужими странным светя каждой дамемолвил: нет.

<1932>

1933

«однажды господин Кондратьев…»

Однажды господин Кондратьевпопал в американский шкап для платьеви там провел четыре дня.На пятый вся его родняедва держалась на ногах.Но в это время ба-ба-бах!Скатили шкап по лестнице и по ступенькам до землии в тот же день в Америку на пароходе увезли.Злодейство, скажете? Согласен.Но помните: влюбленный человек всегда опасен.

Наблюдение

Два человека в злобном спорезабыли всё вокруг, но вскореим стал противен этот спор,и вот они не спорят больше с этих пор.Они друг к другу ходят в гости,пьют сладкий чай, жуют печенье,угасли в них порывы прежней злости,они друг к другу чувствуют влеченье.И если нет возможности им встретиться,то каждый в лоб себе из пистолета метитсяи, презирая жизни лодку,спешит в тартар и восклицает во всю глотку: «Порвись, порвись моя окова —держать в разлуке нас нет смысла никакого!»Счастливые натуры! В наше времяне часто встретишь ловкую пару.То кнут сломается, то лопнет стремя,то боком ногу конь прижнет к амбару.Удачи редки в наши дни.Вы, в этом случае, однив своей удаче двухсторонней.Мой глаз, хотя и посторонний,следит за вами со вниманием.Вот вы расходитесь. За «досвиданием»вы кажете друг другу спины,идёте по домам, но чудные картинывитают в вашем проницательном мозгу, —об этом вы до этих пор друг другу ни гу-гу,молчали, чаю в рот набрав.Но кто из вас неправ,кто виноват во всей создавшейся никчёмной сложности? —судить об этом не имею никакой возможности.При следующем свидании вы сами выйдете из тупика.Ну, до свидания, пока!

Страсть

Я не имею больше властитаить в себе любовные страсти.Меня натура победила,я, озверев, грызу удила,из носа валит дым столбоми волос движется от страсти надо лбом.

Ах если б мне иметь бы галстук нежный,сюртук из сизого сукна,стоять бы в позе мне небрежной,смотреть бы сверху из окна,как по дорожке белоснежнойко мне торопится она.

Я не имею больше властитаить в себе любовные страсти,они кипят во мне от злости,что мой предмет любви меня к себе не приглашает в гости.Уже два дня не видел я предмета.На третий кончу жизнь из пистолета.

Ах, если б мне из Эрмитажаназло соперникам-врагамукрасть бы пистолет Лепажаи, взор направив к облакам,вдруг перед ней из экипажаупасть бы замертво к ногам.

Я не имею больше властитаить в себе любовные страсти,они меня как лист иссушат,как башню временем, разрушат,нарвут на козьи ножки, с табаком раскурят,сотрут в песок и измечулят.

Ах, если б мне предмету страстипересказать свою тоску,и, разорвав себя на части,отдать бы ей себя всего и по куску,и быть бы с ней вдвоем на много лет в любовной власти,пока над нами не прибьют могильную доску!..

7 января 1933

«Передо мной висит портрет…»

Передо мной висит портретАлисы Ивановны Порет.Она прекрасна точно фея,она коварна пуще знея,она хитра, моя Алиса,Хитрее Реине́ке Лиса.

<7 января 1933>

«Камнями милая подруга…»

Камнями милая подругаискала ночью тёмный лесона бродила как лунатикеё ногами двигал бесона с дороги быстро сбиласьеё сердечко быстро билосьона звала, она кричалано только эхо отвечалона одинокий девы крикда ветер плакал как старик.тут между скал бродили волкиблистали ночью их глаза.зрачки волков остры и колкии если горная козазавидит волчий блеск зрачкаона несётся с кондачка.

<1933>

Архитектор

Каблуков:

Мария!

Мария:

Кто зовет меня?Я восемь лет не слышала ни звука,и вдруг в моих ушахзашевелилась тайная пружина.Я слышу грохот ломовой телегии стук приклада о каблук при смене караула.Я слышу разговор двух плотников.Вот, говорит один, махорка.Другой, подумав, отвечает: суп и пшенная каша.Я слышу, на Неве трещит моторка.Я слышу, ветром хлопает о стену крыша.Я слышу чей-то тихий шепот: Маша! Маша!Я восемь лет жила не слыша.Но кто зовет меня?

Каблуков:

Мария!Вы слышите меня, Мария?Не пожалейте ваших ног,сойдите вниз, откройте двери.Я весь, Мария, изнемог.Скорей, скорей откройте двери!А в темноте все люди звери.

Мария:

Я не могу сама решиться.Мой повелитель — архитектор.Его спросите,может быть, он вам позволит.

Каблуков:

О, непонятная покорность!Ужель не слышите волненья,громов могучих близкий бой,домов от страха столкновенье,и крик толпы, и страшный вой,и плач, и стон,и тихое моленье,и краткий выстрел над Невой?

Мария:

Напрасна ваша бурная речь.Мое ли дело — конь и меч?Куда идти мне с этого места?Я буду тут —ведь я невеста.

Каблуков:

Обязанности брачных узимеют свой особый вкус.Но кто, хоть капельку не трус,покинув личные заботыи в миг призвав на помощь муз,бежит в поля большой охоты.

Мария:

Смотрите!Архитектор целится вам в грудь!

Каблуков:

Убийца!твой черед не за горами.

(архитектор стреляет)

Мария:

Ах!Дым раздвинул воздух сизыми шарами!

Архитектор:

Очищен путь:восходит ясный день,и дом закончен, каменный владыка.Соблюдена гармония высот и тяжести.Любуйся и ликуй!Гранита твердый лоб,изъеденный времён писанием,упёрся в стен преграду.Над лёгкими рядами оконвверху, воздушных бурь подруга,раскинулась над нами крыша.Флаг в воздухе стреляет.Хвала и слава архитектору!И архитектор — это я.

весна 1933

«Шарики сударики…»

Шарики сударикиблестят шелестятшарики сударикиблестят шелестяти люди тоже шелестяти шарики шелестяти люди тоже шелестятблестят шелестяти шарики тожеблестят шелестяти люди блестят шелестяти шарики блестят шелестяти люди стояти блестят шелестята шарики летяти блестят шелестята люди глядяткак шарики летяткак шарики летяти блестят шелестяти люди тожеблестят шелестяти глядяткак шарики тожеблестят шелестятлюди с палками стояти блестят шелестяти на шарики глядяткак шарики летяткак шарики летяти блестят шелестяти палки тожеблестят шелестяти люди блестят шелестяти палки блестят шелестяти шарики тожеблестят шелестята люди стояти на шарики глядяти на шарики глядяти блестят шелестяти палки тоже блестят шелестят.

13 апреля 1933