Пробужденный - Коллин Хоук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я чуть было тебя не потерял, – прошептал он у меня над плечом.
Я решила не сопротивляться и обвила руками его шею, сложив губы то ли в улыбку, то ли в гримасу. Почти вывихнутое плечо наливалось пульсирующей болью, и это несколько мешало насладиться моментом.
– Спасибо, что спас мне жизнь.
Амон вскинул голову.
– Как же иначе?
– Гм, действительно. Вряд ли в этих пещерах переизбыток кандидатов в доноры органов.
Амон нахмурился.
– Я спасал тебя не ради органов, Юная Лилия.
– Разве нет? – я вызывающе вскинула подбородок. – У тебя есть другие причины не хотеть моей безвременной смерти?
– Сотни.
– Назови хоть одну.
Амон отстранился, явно раздумывая над наиболее дипломатичным ответом.
– Например, ты… – нерешительно начал он, пальцем стирая пыль у меня с щеки.
– Ну? – подбодрила я.
– Ты… прекрасный писец.
– Серьезно? Нет, серьезно?! Какое счастье, что тебя устраивает мое чистописание! – последнее слово я почти выплюнула.
Я попыталась обиженно скрестить руки на груди, но жест получился не слишком эффектным, потому что меня снова перекосило в гримасе. Амон тут же сжал мое плечо. Я зашипела от неожиданности – но спустя мгновение по руке начал растекаться знакомый солнечный свет, и боль отступила перед его теплом. Амон тихонько напевал под нос, пока к плечу не вернулась полная подвижность, – но даже завершив лечение, так и не поднял на меня глаза.
– Лилия, я не хочу об этом говорить.
– Не понимаю. Я для тебя недостаточно красива?
Амон наградил меня озадаченным взглядом.
– С чего ты взяла?
– Не знаю. Ты меня все время отталкиваешь. Что еще я должна думать?
Амон положил вторую руку мне на здоровое плечо.
– Лилия, я могу искренне сказать, что за все свои жизни не встречал создания более прелестного, чем ты. Твоя красота и свежесть могут сравниться лишь с драгоценным цветком, увенчанным жемчужной росой в лучах рассветного солнца. Аромат твоей кожи – это аромат жизни и надежды. Ты не просто красива. Ты… воплощенное искушение.
Похоже, вырвавшиеся у Амона слова удивили его не меньше меня.
– Прости, – быстро добавил он с изменившимся лицом. – Забудь все, что я сказал.
– Почему? Это была ложь?
Амон застонал.
– Некоторые из даров солнечного бога становятся тяжкой ношей. Приступив к своему служению, я потерял способность лгать.
– Тогда я и правда не понимаю. Если я тебе так сильно нравлюсь, почему ты меня до сих пор не поцеловал?
Амон вздохнул и, положив ладонь на сдвинутый мной камень, разразился горьким смешком.
– Вот почему.
Я подошла ближе, вглядываясь в иероглифы на рычаге.
– И что тут написано? – спросила я тихо.
Амон не ответил – лишь протянул мне руку, помогая обойти разверзшийся в полу провал. Затем еще раз сверился с обнаруженными мной рисунками и углубился в коридор в дальнем конце комнаты. Когда мы свернули за угол, он не оборачиваясь бросил:
– Смерть. Символы на том камне означали смерть.
– Если кто-то хотел нас убить, зачем об этом предупреждать?
– Резьба в виде солнца, луны и звезд очень старая, а вот изображения на камне появились позже.
– Значит, кто-то тебя поджидал.
– Кто-то предупредил нас о ловушке. А кто-то ее устроил. Сложно сказать, когда были добавлены те рисунки. Может, совсем недавно. А может, пару веков назад.
Я молча обдумывала его слова, пока хитросплетения коридоров уводили нас все дальше к сердцу подземного лабиринта. Стоило мне попытаться вернуть разговор к теме красоты и смерти (а также их взаимосвязи), как из темноты выныривал новый проход или гробница – и я сосредотачивалась на том, чтобы ни во что не врезаться.
Я спросила Амона, стоит ли нам ждать других ловушек, и он ответил, что строители египетских гробниц обычно пользовалась проклятиями, а не капканами. Это известие не очень меня успокоило, но парень считал, что мы идем верным путем, и в конце концов я решила ему довериться.
Амон шел первым – поэтому когда он внезапно остановился, я чуть в него не врезалась.
– Не двигайся, Лилия, – прошептал он.
– Что такое? – настороженно откликнулась я.
Амон вытянул руку – и кончик его указательного пальца тут же окрасился пурпуром.
– Нити смерти. Натянуты на уровне шеи, чтобы отрезать головы непрошеным гостям. И на этот раз предупреждения не было.
Мы медленно подались назад. Амон пробормотал несколько слов, и вокруг его ладоней начали закручиваться тонкие струйки песка. Постепенно они собирались воедино и затвердевали, пока не обрели форму смертоносного оружия – ножа с длинным изогнутым лезвием. В исходящем от Амона сиянии он казался почти белоснежным.
– Держись позади, – предупредил он и с размаху ударил по невидимой нити.
Та лопнула с протяжным звоном, словно оборванная струна, и, отскочив, прочертила на щеке парня алую дорожку. Амон нанес второй удар, третий, четвертый… Я видела, как он мрачнеет с каждым новым открытием. Парень расслабился, только когда мы добрались до конца коридора и, сверившись с очередной иероглифической картой, свернули за угол.
Я решила, что главная опасность миновала, начала с любопытством крутить головой по сторонам – и тут же за это поплатилась, запнувшись о какой-то камень. Не прошло и секунды, как стены принялись дрожать, будто при землетрясении.
– Амон? – испуганно позвала я. – Это ты?
– К этим волнениям я не причастен, – ответил парень.
Больше он ничего сказать не успел: стены начали стремительно сдвигаться, и через какое-то мгновение мы оказались замурованы в тесной каменной коробке. Воцарилась поистине гробовая тишина.
Придя в себя, Амон попытался всунуть лезвие ножа между стенами, но так и не нашел ни малейшего зазора. Тогда он вызвал несколько миниатюрных смерчей, надеясь отыскать хоть узкую щель – но песок бессильно опал к его ногам. Наша камера была абсолютно герметичной.
Я уселась на пол и принялась вытирать руки о джинсы.
– Извини, конечно, но твоя теория о капканах не выдерживает никакой критики.
Амон нахмурился.
– Это не имеет смысла. Гробницы никогда не защищали таким образом.
– Может, за последнюю тысячу лет твои защитники заскучали от безделья и решили для пущей надежности нагородить ловушек?
– Может быть.
– Тогда им стоило лучше стараться, потому что тебя все равно откопали и увезли, – я вздохнула. – Не пора ли вызвать песчаную бурю?
Амон покачал головой.
– Если песок не смог найти пути наружу, мы тем более его не отыщем. Придется выбираться другим способом.
Парень опустился рядом и, воздев руки в воздух, принялся пробовать различные заклинания. Когда одно не срабатывало, он переходил к следующему. На третьем или четвертом я заметила, что свет, исходящий от его кожи, начал блекнуть. По правде говоря, теперь он едва мерцал.
– Что с твоим сиянием? – удивилась я.
– Не знаю, – ответил Амон, поднося руку к глазам. – Сейчас…
При этих словах у него на ладони появился шар огня – но тут же фыркнул и исчез.
– Не понимаю, – сдался парень. – Такого не должно быть.
– Погоди-ка. Ты можешь зажигать руками огонь?!
Амон кивнул.
– Да ты полон сюрпризов, – протянула я благоговейно.
Пару секунд – и несколько вдохов – спустя я почувствовала в груди легкую ноющую боль.
– Кажется… у нас заканчивается кислород, – поняла я, когда боль усилилась, затопив всю грудную клетку. – Он нужен… чтобы поддерживать огонь. И свет твоего тела.
Амон схватил меня за руку и резко погасил сияние. На нас обрушилась кромешная тьма. Меня решительно не устраивала идея сидеть и дожидаться, пока у нас кончится воздух, так что я перебралась на четвереньки и начала ощупывать стену перед собой.
– Ищи какую-нибудь выемку. Или рычаг, – объяснила я невидимому теперь Амону. – В кино про мумий из любой ловушки есть выход, надо только как следует поискать.
Парень принялся ощупывать противоположную стену. Закончив с ними, мы обшарили две оставшиеся и взялись за пол. Признаться, я ни на что особо не надеялась – и страшно удивилась, действительно наткнувшись на углубление в камне.
– Я что-то нашла! Как думаешь, для чего это?
Амон подполз поближе и нашарил мою руку, прикрывающую выемку.
– Не уверен, – наконец сказал он.
Углубление было сферическим, словно в него предполагалось класть шар. Однако, как бы мы ни давили и стучали по нему, ничего не происходило.
Я тяжело привалилась к стене. Амон сел рядом.
– И что теперь? – громко спросила я, обращаясь скорее не к парню, а самой ситуации. – Мы просто задохнемся? Или нас расплющат стены?
Не прошло и минуты, как откуда-то сверху послышался угрожающий скрежет. Амон поднялся, чтобы выяснить, в чем дело.