Могила для горбатого - Александр Чернов

Деев притащил из соседней комнаты матрас, бросил его на пол. Мужчины уложили на него девушку, и верзила снова встал перед ней на колени. Жадно, похотливо ощупал тело Ксюши. Потом задрал на девушке подол сарафана. Потная волосатая рука, дрожа от нетерпения, прошлась вверх по бедру Ксении к священной девичьей развилке.

— Предохраняться не забудь, — бросил Нечистый, направляясь к выходу из комнаты. — А то сядешь еще за изнасилование. — Когда Алиферов прикрывал за собой двери, Хряк уже срывал с девушки бикини.

Нечистый вышел на веранду к супругам.

— Вот что, голубки, — сказал он с наигранной веселостью. — Освобождение твое, Сашка, отпраздновать нужно. Неси из машины коробку с продуктами, она на заднем сиденье стоит, и накрывай на стол. А мы с Зойкой купим еще жратвы, сгоняем за двумя шалавами да Кольке с Женькой позвоним. Пускай ребята приедут, вместе с нами посидят. Ну чего стоишь, Сашка? За дело!

После того случая, как Нечистому таким чудесным образом удалось вытащить Шиляева из милиции, Сашка просто боготворил своего спасителя и все его поручения выполнял со щенячьим восторгом. Веселой трусцой он побежал к двери.

А Зойка была в отчаянии. Факт освобождения мужа и последующее примирение с теткой успокоили ее. Вроде бы дело с ограблением Клавдии Павловны улаживалось и вдруг этот новый трюк Нечистого с Ксенией. Что еще удумал этот выродок?

— Для чего ты привез девушку? — спросила она, прекрасно сознавая, что ничего в планах Алиферова изменить не сможет — все будет так, как он решил.

Нечистому сейчас совсем не нужны были какие-либо сложности с Долженковой, а уж тем более, чтобы она спутала ему карты, поэтому он постарался ее успокоить.

— Да все нормально, Зойка, — сказал он с подкупающей улыбкой. — Так для дела нужно. Дед-то девчонки заартачился, не откажусь, говорит от своих показаний. Да еще собак на нас с Хряком спустил. У корешка-то видала, вся рука в бинтах, да и меня вон, — Алиферов осторожно провел рукой по ноге, — собака за ляжку цапнула… Ты за девку не переживай. Ее никто и пальцем не тронет. Хряк покараулит ее до вечера и отпустит. А перед этим деду ее позвоним да припугнем, мол, сделай по-нашему, иначе в другой раз внучку не пощадим. Вот так-то! А на глаза тебе лучше ей не попадаться. Девка-то в обмороке была, когда ее сюда привезли. Видать, от жары в багажнике сознание потеряла. Она даже не знает, что в твоем доме находится. Так что держись от нее подальше, тебе же в случае чего хлопот меньше будет. Усекла?.. Ну вот и отлично. Пойдем у нас дел еще навалом. — И Нечистый подтолкнул Долженкову к двери.

…Женька полулежал на диване в зале и от скуки смотрел по "видику" тупую американскую комедию, когда зазвонил телефон.

— Привет, Женечка! — бархатным голосом пропела на другом конце провода Долженкова. — Как настроение?

После вчерашней взбучки от отца настроение у Женьки было скверным, но он бодро ответил:

— Все нормально. У тебя как? Слышал, муж твой вернулся?

— Вернулся, — уныло подтвердила Зойка. — Только радости мне от этого мало. Давай увидимся, Женя. Я по тебе соскучилась.

Отец строго-настрого запретил Женьке даже нос показывать на улицу, но разве он взрослый человек признается в том, что его наказывают, как пятилетнего ребенка, тем более женщине?

— Извини, Зоя, не могу, — постарался он как можно мягче, чтобы не обидеть Долженкову, отказаться. — У меня дел много.

— Вот как? — разочарованно произнесла Зойка. — Жаль. А я думала, ты приедешь ко мне домой, и мы проведем вместе еще один чудесный день.

— Какой день, Зоя? — в голосе парня прозвучало недоумение. — У тебя же муж дома.

— Ах, так ты его боишься? — засмеялась Долженкова. — Напрасно! Ему до меня давно уже нет никакого дела. У него на уме героин один. Он с утра "ширнулся" и укатил куда-то с Нечистым. Сказал, приедет вечером или завтра утром. Дела у них какие-то. Приезжай, Женя!..

Перед глазами парня промелькнули несколько ярких картинок из череды восхитительных воспоминаний о дне, проведенном в Зойкином доме. Он заколебался.

— А муж твой точно не заявится?

— Да не заявится! — снова хохотнула Долженкова. — Не волнуйся, — и трубка выжидающе замолчала.

Женька посмотрел на часы. Было тринадцать ноль-ноль. Отец возвращается с работы около семи часов вечера. До этого времени он пять раз успеет съездить к Зойке и вернуться.

— Жди, сейчас приеду, — сказал он и положил трубку.

Не знал парень, что Зойка говорила под давлением Нечистого, который стоял рядом с ней в телефонной будке и контролировал каждое ее слово.

Когда через сорок минут Женька добрался до дому Долженковой, на веранде его уже поджидала шумная компания, сидевшая на полу за импровизированным низким столом, сооруженном из снятой с петель двери, которую положили на кирпичи. Кроме самой Зойки здесь был ее муж, Нечистый, какой-то краснорожий верзила и две девицы — пышногрудая брюнетка с набеленным, словно у Пьеро, лицом и худенькая шатенка с детским личиком. Совсем не ожидавший увидеть в доме стольких людей Женька сконфузился. Нечистый тут же пришел ему на помощь.

— А вот и Женька заявился, — заорал он, радостно махая рукой. — Мы тебя ждем не дождемся. Проходи, садись. Сейчас и дружок твой Колька должен подойти. Я ему по телефону звонил.

А Женьке ничего не оставалось делать, как пройти к столу и усесться на предложенное Алиферовым место между ним и верзилой.

— Знакомься, — светским тоном изрек Нечистый и указал на краснорожего. — Это мой кореш Деев Сергей. Помнишь, я тебе как-то говорил, что он должен вернуться из зоны. Так вот, он на днях откинулся. Можешь звать его просто Хряк. Вон ту чернявую, что рядом с ним сидит, Катей кличут, а эту, — Алиферов обнял жавшуюся к нему шатенку — Ирой. Классные девки. Они сегодня нам стриптиз показывать будут. Такие штуки вытворяют, закачаешься.

Нечистый с Хряком понимающе переглянулись, а девушки, бросавшие на пришедшего парня заинтересованные взгляды, прыснули со смеху.

— Мы вот освобождение Шиляева празднуем, — продолжал Алиферов. — Налейте-ка ему штрафную, пусть выпьет.

Хряк взял со стола бутылку, наполнил водкой стограммовый стакан и поставил его перед Женькой. Парень все еще не мог оправиться от смущения. Он чувствовал себя так, как если бы все эти люди застали его с Зойкой в постели. Зачем же она завлекла его сюда, выставив напоказ их отношения? Он исподлобья укоризненно посмотрел на Долженкову, пытаясь прочитать в ее глазах ответ на свой вопрос, однако женщина, сидевшая на другом конце стола рядом с мужем старательно избегала взгляда парня. Тогда Женька, чтобы преодолеть стыд и стеснение, взял со стола стакан и залпом осушил его.

После второй стопки Хряк достал из кармана начиненную анашой папиросу, прикурил ее и протянул Женьке.

— Курни, браток!

— Я не буду, — покачал парень головой.

— Ты кого к нам привел? — удивленно вытаращив на Нечистого свои желтоватые глаза, спросил Деев. Пацан-то маменькин сынок, видать. Такой и ментам настучать может.

— Он не из таких, — заявил Алиферов и незаметно толкнул Женьку в бок. Мол, не позорь меня, возьми папиросу.

Парень и взял. Два раза курнул как следует, передал Нечистому. Через некоторое время все поплыло перед глазами Женьки, стало волнообразным, будто он смотрел на мир через очки из бутылочных стекол. Затянувшись, Алиферов передал папиросу Ире, та отказалась и он вернул ее Хряку. Взглянул на Женьку — тот кажется, "заторчал". Парень бессмысленным взглядом таращился на окружающих и глуповато улыбался. Именно такого состояния и добивался от парня Алиферов. Он похлопал его по плечу и шепнул ему на ухо:

— Давай-ка, Женька, выйдем в соседнюю комнату, ноги разомнем и поговорим заодно.

Парень повиновался, встал и, нетвердо держась на ногах, направился вслед за Нечистым. В зале Алиферов уселся на подоконник, предложил сигарету Женьке и закурил сам.

— Вчера от отца-то, наверное, попало? — спросил он, сочувственно глядя сквозь табачный дым на парня.

— Попало, а ты откуда знаешь? — спросил тот удивленно.

— Так я же вчера с ним встречался. Он тебе разве не говорил? — в свою очередь удивился Алиферов.

— Нет. Он мне вообще ничего не рассказывает.

— Даже так?.. — Нечистый несколько секунд молчал, потом раздумчиво спросил: — Так ты, выходит, ничего не знаешь?

Женька помотал головой.

— Нет.

— Тогда слушай! — Алиферов убрал в сторону руку с сигаретой и разогнал ладонью клубившийся перед лицом дым. — Дело Серебряковой к отцу твоему попало. Шиляева-то он расколоть не смог. Ну, он за Зойку взялся и на меня выходить потихоньку стал. Прикинул я, думаю, докопается ведь майор до истины и тогда всем нам крышка. Ну, и предпринял я, как говорят умные люди, превентивные меры. Поехал я к твоему отцу с повинной. Дал ему полный расклад, как дело было, и говорю, мол так и так, Юрий Иванович, я один во всем виноват. Пацанов, говорю, и Сашку с Зойкой не трогай, а меня можешь посадить. Я все на себя возьму. А отец у тебя классный мужик оказался. Подумал он и говорит: "Ладно, Вовка, иди с богом. Старуха жива осталась, не такое это уж серьезное дело, замну я его. Но пацану своему дома хорошую головомойку устрою. Пусть знает в следующий раз, как к старухам в дом лазить…"