Судьба - Алексей Миронов

раскинувшихся крыш в сторону Южного предградия, где тоже шел ожесточенный бой, воевода решил сначала задержаться здесь, чтобы самому оценить обстановку. Повернув коня, Коловрат направил его по узкой улочке к воротам, но вскоре вынужден был остановиться, уткнувшись в людскую массу, запрудившую все подходы к башне. У ворот столпились ратники, на первый взгляд не меньше сотни.

– Чьих будете? – громко вопросил воевода, осаживая коня у ворот.

– Сотника Наума люди, – ответил один из бойцов.

– А сам он где?

– На башне, – был ответ, – оборону держит.

– А ну расступись! – приказал Коловрат. – Дай дорогу воеводе.

Поднявшись с Ратишей на стену, Евпатий быстро разыскал Наума, который действительно находился в горевшей башне. Сотник командовал тушением пожара. К тому моменту, когда воевода, преодолев несколько пролетов узкой лестницы, оказался на самом верху башни, пожар был уже потушен.

– Здрав будь, – поприветствовал расторопного сотника воевода, возникая словно из-под земли.

Ратиша неслышной тенью встал позади Коловрата.

– И тебе не хворать, Евпатий Львович, – ничуть не удивился Наум, продолжая разглядывать примыкавшую к башне стену. Там из темноты наверх карабкались по лестницам татары.

Кроме воеводы, Ратиши и сотника, на верхнем ярусе башни находилось еще трое – два арбалетчика и один лучник. Еще с десяток стрелков скрывались на нижних ярусах. И у всех была работа.

– Ну, что тут у тебя? – перешел к делу Коловрат, всматриваясь сквозь мглу в то, что происходило под стенами.

– Все лезут и лезут, – сплюнул от досады сотник, – как тараканы. Чую, надолго это.

Татары действительно стягивались к Исадским воротам со всех сторон и ползли наверх по приставным лестницам. В наступивших сумерках передвижения отдельных отрядов в тылу нападавших были почти незаметны. Но у рва перед башней, который татары снова завалили вязанками хвороста, воины врага передвигались уже не особо прячась. А кое-где даже с факелами. В одном из таких ярких пятен Коловрат разглядел махину на колесах, которую толкало несколько дюжин человек. Рядом с ними кружил отряд всадников с луками.

– Таран тянут, – выдохнул Наум, – скоро ворота сотрясать начнут. А их едва залатать успели опосля первого приступа.

В этот момент послышался громкий свист. Из окружающей тьмы на защитный навес стены справа от башни обрушился огромный камень. Очередного попадания уже подломленная во многих местах крыша не выдержала. Рухнула, придавив несколько ратников. Громкие стоны, раздавшиеся из пролома, были тому подтверждением. Вслед за этим Коловрат заметил небольшой огонек, вдруг загоревшийся во мгле на другой стороне рва. И вскоре прямо в башню прилетел горшок с зажигательной смесью. Угодив чуть пониже того места, где стоял Коловрат, горшок разбился вдребезги, обдав его жаром. Воевода едва успел укрыться от разлетевшихся во все стороны черепков. Пожар на бревенчатой стене занялся с новой силой.

– Метко бьют, сволочи, – сплюнул Коловрат, осторожно распрямляясь, – не ровен час, спалят нас к чертовой матери. Вот если бы их приструнить немного. Как думаешь, далече пороки стоят?

– Не очень, – рассудительно заметил Наум, – две сотни шагов ото рва, может три[9]. Не дальше.

– Вот и я так думаю. Так может, выйдем навстречу дорогим гостям? – хитро подмигнул воевода, которого опять потянуло ввязаться в драку. – А, Наум? Я там внизу у башни твою сотню видал. Для короткой вылазки достаточно. Если повезет, изничтожим пороки. Замолчит на какое-то время татарин, а нам передышка выйдет. Заодно и таран новый к воротам не дадим подтянуть.

Наум молчал, размышляя.

– Твоя правда, Евпатий Львович. – выдохнул он, наконец. – Чего тут сидеть? Бить их надо, поганых, пока они сами стену с воротами не проломили.

Словно в подтверждение его слов еще один большой камень со свистом врезался в стену в том месте, где уже рухнула крыша, и выбил еще несколько бревен из навершия. Справа от Исадских ворот в стене появился внушительных размеров пролом, слава богу, пока на большой высоте от земли. Но татарские лестницы тут же потянулись к нему со всех сторон, словно щупальца морского чудовища.

– Идем, Наум, – выдохнул воевода, глядя на эти разрушения. – Нечего больше ждать. И отряд с самострелами прихвати, у тебя тут должно быть десятка два таких умельцев. Нам они сейчас все понадобятся.

Приказав помощникам тушить новый пожар и держать оборону, сотник направился вслед за воеводой.

Глава одиннадцатая

Дерзкая вылазка

Когда ворота со скрипом отворились, воевода увидел, что татары уже втаскивают таран на насыпь из бревен, которыми вновь был завален недавно очищенный ров перед Исадскими воротами.

– За мной, ребятушки! – воскликнул Коловрат, стоявший впереди строя из пеших ратников. – Угостим незваных гостей.

Подняв меч и прикрывшись щитом, он первым бросился на пехотинцев, охранявших таран. Верный Ратиша устремился за ним. В завязавшейся схватке у ворот звон мечей почти пропадал за воем ветра – вокруг разыгралась вьюга. А свист стрел вообще был не слышен.

Появление русичей за стенами крепости во время приступа стало для татар полной неожиданностью. Рязанцам удалось быстро уничтожить половину охранения тарана, изрубив и сбросив в ров легковооруженных пехотинцев врага. Но едва их заметили конные лучники, гарцевавшие неподалеку, как в русичей тотчас полетели стрелы.

– Эй, – позвал одного из арбалетчиков Коловрат, прячась за тараном, и указал на группу всадников с луками, – снимите-ка мне вон тех, ближних. Задержат, не ровён час. А нам поспешать надо.

Арбалетчик кликнул еще пятерых, и все вместе они открыли огонь по всадникам. Человек двадцать конных лучников находилось на дальнем краю рва, а перед ним, сгрудившись, стояли пятеро пехотинцев с факелами. Это были выжившие бойцы из охранения тарана, только что отбежавшие от него на безопасное расстояние под защиту своей конницы. И благодаря их бегству конные татары теперь были хорошо различимы в отсветах факелов. Воевода просто не мог упустить такой шанс.

Первый же залп арбалетов выбил из седла четверых татарских лучников. Второй залп еще сильнее проредил и без того небольшой отряд. Третий – практически освободил проход. Один из всадников, с короткой арбалетной стрелой в груди, свалился с коня в ров и покатился по обледенелому склону вниз. Размахивая руками, словно живой, он замер, лишь когда уткнулся головой в сугроб на дне.

– Вперед, ребятушки! – выскочив из-за укрытия, вновь закричал Коловрат, перекрывая вой ветра.

Колонна рязанских пехотинцев, чуть задержавшись у тарана, снова устремилась в атаку. Евпатий увидел, как сотник Наум, взмахнув мечом, лично зарубил последнего из татар, что еще оставались на насыпи, пытаясь сдержать внезапный натиск защитников крепости. Остальные, побросав факелы, уже растворились во тьме. Как и редкие выжившие после обстрела всадники.

Рязанцы тоже потеряли не меньше десятка ратников от