Судьба - Алексей Миронов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На глазах воеводы несколько русичей подтащили к самому краю стены и опрокинули чан с горящей смолой. Снизу раздались душераздирающие крики. Опустив чан, ратники едва распрямились, как один из них тут же получил стрелу в грудь. Покачнулся, сделал несколько шагов назад и рухнул вниз на крышу амбара. Второго стрела поразила в шею. Захлебываясь кровью, тот перегнулся через стену и упал прямо на головы татар.
Место возле лестниц ненадолго опустело, и воины Батыя не преминули этим воспользоваться. Тотчас через обугленную стену перемахнули двое татар в кожаных куртках, меховых шапках и с саблями в руках. На мгновение они остановились, озираясь по сторонам.
– Ратиша, за мной! – приказал воевода и, выхватив меч, бросился к ближнему.
Заметив русича, тот сам прыгнул навстречу Коловрату и нанес хлесткий удар саблей. Клинки со звоном скрестились, вышибая искры. Ратиша проскочил за спиной Коловрата и напал на второго, оттесняя того обратно к лестнице, над которой уже показалась голова третьего татарина. Но не успел тот перекинуть одну ногу через ограждения, как пущенная кем-то арбалетная стрела отправила его в последний полет к земле.
Первый татарин бился против Коловрата яростно, но недостаточно умело. Он так махал саблей, пытаясь устрашить бородатого русича в доспехах, что воевода быстро понял – перед ним сильный, но не самый опытный воин. Отбив два мощных удара, которые должны были рассечь его напополам, Коловрат изловчился и вонзил свой меч в пах татарину одним коротким ударом. Кожаная куртка треснула, по мечу заструилась кровь. Татарин охнул, чуть опустил саблю и, словно не веря своим глазам, уставился на рану. В этот момент он оказался спиной к стене и лицом к Коловрату. Неожиданно полумертвый татарский воин вздрогнул, качнувшись вперед, потом еще и еще раз. Выронил меч и, с удивлением посмотрев на воеводу, рухнул на колени. Из его спины торчали сразу три стрелы.
– А вот за это спасибо, – усмехнулся Коловрат, отступая на шаг, – можно сказать, от смерти спас.
Татарин бросил ошалелый взгляд на русича, распластался на досках и умолк навеки. Рядом Ратиша загнал своего противника к самой лестнице и там, пронзив насквозь, отправил в полет через ограждение стены ударом ноги.
– А ну, подмогни, Евпатий Львович! – крикнул тотчас Ратиша, хватаясь за один край лестницы.
Коловрат, прислонив меч к стене, тут же схватился за другой. Вместе они поднатужились и, оторвав крюки от мерзлого дерева, оттолкнули тяжелую лестницу. Снизу из полумрака донеслись крики и яростные ругательства. Десяток татар был уничтожен. Рядом раздался треск последней, облитой горящей смолой лестницы. Прогорев, она обрушилась и погребла под собой еще несколько человек.
– Пригнись! – едва успел крикнуть Коловрат Ратише, ныряя под частокол, когда над их головами засвистели стрелы. В ярости татары пускали волну за волной, но вызвали только ответный смех. Воевода повеселел. Он уже втянулся в драку и был готов схватиться хоть с дюжиной врагов прямо сейчас. Но не для того князь его сюда поставил, чтобы самому мечом махать. За всю Рязань отвечать должен был Евпатий.
Ратники давно заметили появление воеводы. А вскоре рядом оказался и Бушуй.
– Благодарствую, Евпатий Львович, – прохрипел он осипшим голосом, стараясь перекричать грохот сражения, – вовремя ты здесь случился.
– Ну, подмогнули маленько, пора и честь знать, – произнес воевода так громко, чтобы Бушуй его тоже расслышал. – Дальше ты тут и без меня справишься. Люди у тебя есть. Держи стену – ни шагу назад. А мне еще кое-куда прогуляться надо.
В этот момент над их головами пролетел огненный шар и, рухнув на один из домов Среднего города, разлетелся вдребезги, обдав крышу огненными брызгами. Тотчас в доме начался пожар. Заметались испуганные фигурки людей, едва различимых во мраке.
– Запалить Рязань хотят супостаты. Хорошо, что зима на дворе, – словно рассуждая сам с собою, произнес воевода. И обернувшись к Бушую, добавил: – Стену береги, огонь сразу туши, если заполыхает. Пожар нам не надобен. А за такими стенами отсиживаться можно долго. Ну, ты и сам знаешь.
– Сделаем, Евпатий Львович, – кивнул Бушуй, отползая.
Евпатий на мгновение задержался, разглядывая княжеский кремль. От Среднего города его отделяли стены и ров, через который сейчас был перекинут подъемный мост. Из ворот кремля по мосту выехал небольшой отряд всадников. Втянувшись в Средний город, отряд вскоре пропал меж боярских теремов, затерявшись на улицах.
«Князь, что ли, куда направился? – подумал воевода, вглядываясь во мглу, но так и не смог больше разглядеть никого. – Ладно, скоро узнаем, когда с докладом явимся».
Покинув стену, Коловрат с Ратишей спустились к своим коням и, оказавшись в седлах, направились в сторону Южного предградия. Проезжая вновь неподалеку от своего дома, воевода осмотрел место падения двух зажигательных горшков. Оба едва начавшихся пожара рязанские жители уже потушили своими силами, зима и снег тому благоприятствовали. Остальная часть Среднего города пока не пострадала. Не повезло пока только терему Доброжира, в который угодил огромный валун, облитый зажигательной смесью. Что не рухнуло, то сгорело.
– Жив ли хозяин? – осведомился воевода, подъехав к уцелевшим воротам, возле которых толпилось несколько человек, среди которых он разглядел главного приказчика.
– Помер наш хозяин, – с растерянным видом ответил приказчик, – аккурат в доме был в то время. Его и раздавило. Слава богу, боярыня жива.
Помолчав, приказчик вновь посмотрел на воеводу.
– Что же нам делать теперь, Евпатий Львович?
– Пожар тушите покамест. Добро спасайте, – посоветовал Коловрат, нахмурившись. – Да на небо поглядывайте, приступ только начался. Если переживем – там видно будет. Боярыню берегите, она и скажет вам потом, что делать.
Глянув на свой терем, что виднелся в отсветах пламени неподалеку, воевода пришпорил коня и поскакал вон из Среднего города. Вскоре Коловрат с Ратишей оказались у перекрестка улиц, одна из которых вела в сторону Исадских ворот, где к тому времени разыгралось настоящее сражение. Камни барабанили по стене, которая, к счастью, была укрыта мощной бревенчатой крышей и выдержала не одно прямое попадание из камнеметной машины. На глазах воеводы загорелась стена Исадской башни, – об нее разбились сразу два горшка с зажигательной смесью. Обстрел здесь был заметно сильнее, чем в Среднем городе.
Глянув через море
