Оперные тайны - Любовь Юрьевна Казарновская

Вообще я видела очень много интерпретаций «Дон Жуана», но то, что я вижу в последнее время, мне, к сожалению, нравится всё меньше. Как, скажем, последний спектакль в Зальцбурге…

А напоследок не могу не рассказать одну романтическую историю о великом болгарском басе Николае Гяурове. Однажды он пел Дон Жуана в Зальцбурге и впервые встретился на сцене с Миреллой Френи. И вот он решил – прямо под окном гостиницы, в которой она жила! – спеть ей серенаду Дон Жуана «Deh, vieni alia finestra, о mio tesoro…». И простудился при этом так, что от следующих спектаклей вынужден был отказаться. Вот она, любовь…

«И милосердие воспел…»

Один из первых предметов, которые начинают изучать в институтах будущие юристы, – римское право. Потому что многие знакомые и близкие нам сюжеты – ив политике, и в экономике, и в искусстве, – которые мы считаем «вечными», происходят именно оттуда. Казалось бы, кто и что нам этот Древний Рим, сколько веков прошло!

Однако он на протяжении очень долгого времени так или иначе волновал и историков, и художников, и музыкантов. Не оттого ли, что под сенью римских тог, римских колонн и вообще римского декорума и композитору, и либреттисту было легче вести речь о том актуальном и даже сиюминутном, что волновало не только творцов, но и простых людей? И эти люди с ходу улавливали то, что хотели сказать им со сцены!

Бах, Глюк, Моцарт

Тема «Милосердия Тита», где римский Капитолий[9] – символ абсолютной власти и фактически одно из действующих лиц, актуальна всегда и везде. В том числе и в опере-сериа, где её звучание ещё усиливает яркость характеров, костюмов и декораций. Власть. Борьба за власть. Месть. Желание беспощадно сковырнуть кого-то с трона и – немножко интриг, немножко страсти, немножко крови! – самому занять на нём сладкое местечко.

Монета императора Тита

Так, как хотела сделать моя героиня Вителлия, главная интриганка в этой опере, которая хотела женить на себе императора Тита. У того, однако, были совсем другие планы. Её, понятно, это до крайности разъярило, и она решила использовать для мести без памяти влюблённого в неё мальчика-патриция Сесто (Секста), очень простого, очень честного и очень горячего сердцем. Его задача – либо убить Тита, либо заставить его жениться на Вителлин. Великолепный оперный сюжет!

Напомню, что XVIII столетие было диктатурой либреттистов, и совсем неспроста либретто по трагедии Корнеля «Цинна», написанное аж в 1734 году знаменитым Пьетро Метастазио, было использовано композиторами больше десятка раз – в том числе «лондонским Бахом», Иоганном Кристианом и реформатором оперы Глюком. Моцарт, несомненно, знал его, но вряд ли планировал использовать, поскольку в это время, весной и летом 1790 года, активно работал над «Волшебной флейтой».

Император Леопольд II

Однако человек предполагает, а государь располагает: летом 1790 года австрийский император Леопольд II собирался короноваться в соборе Святого Вита[10] в качестве короля Чехии. К церемонии коронации полагалась соответствующая опера… И мог ли Моцарт отказать своим любимым пражанам, столь горячо принявшим за три года до этого премьеру «Дон Жуана»? К тому же и гонорар был весьма впечатляющим – 200 дукатов. Моцарт заканчивал «Милосердие…» на уже хорошо знакомой ему по работе над «Дон Жуаном» пражской вилле «Бертрамка» – в ней сегодня располагается Дом-музей Моцарта.

Но в итоге опера, в отличие от «Дон Жуана», имела весьма скромный успех. Здание пражского Сословного театра, где впервые были представлены «Дон Жуан» и «Милосердие Тита», существует и используется по первоначальному назначению до сих пор – это единственный из сохранившихся «премьерных» моцартовских театров.

Постоянный либреттист Моцарта, аббат Лоренцо да Понте, совместно с которым были созданы «Свадьба Фигаро», «Дон Жуан» и «Cosi fan tutte», к этому времени впал в немилость у венского двора, и Моцарту волей-неволей пришлось воспользоваться краткой переработанной версией либретто Метастазио. Её сделал венецианец Катерино Мадзола – три акта были сжаты до двух.

«Другой» Моцарт

Связано это было и с тем, что в это время бедный Моцарт чувствовал себя, очень мягко говоря, не лучшим образом – ему оставалось всего-то полтора года жизни… Проще говоря, он был тяжело болен, всё время отказывали почки, он страшно отекал и, как сказали бы мы сегодня, держался только на лекарствах.

Говорят также, что Моцарт за недостатком времени воспользовался помощью своего ученика Франца Ксавера Зюсмайера при написании речитативов-secco, хотя обычно все речитативы он писал сам. И оперу он создавал, что называется, на коленке – в карете и в гостиничных номерах: вся музыка была написана, по свидетельству Констанцы Моцарт, за восемнадцать дней.

Зюсмайер, в отличие от «Реквиема», где он, грубо говоря, напустил в партитуру Моцарта немало отсебятины, в этом случае каши маслом не испортил. Речитативы-secco написаны очень деликатно и не тормозят сквозное действие, по правилам которого развивается сюжет оперы. Хотя и там есть и чисто «номерные» и очень любимые публикой арии, которые как бы останавливают действие: рондо Вителлин, ария Сервилии, клятва Сесто…

К тому же, сочиняя «Милосердие Тита», Моцарт рассчитывал на певцов просто какого-то вселенского масштаба и поистине сумасшедшего профессионализма. Ведь ария Сесто, ария Вителлин, ария Аннио (Анния), дуэт Аннио и Сервилии – все это вокал исключительной сложности. И сегодня исполнителей на роли Вителлин и Сесто найти очень трудно. Нужны не просто большие, а очень подвижные голоса. При этом певцы должны обладать, помимо вокальной техники, очень хорошими ушами. Дабы понимать, что Моцарт предлагает им совершенно новый музыкальный язык, новые гармонии. И при этом быть прекрасными актёрами, способными нести эту драму в себе.

Где сейчас найти для роли Сесто таких, как Тереса Берганца, Агнес Бальтса, да и Фредерика фон Штаде, с которой мне не однажды доводилось участвовать в спектаклях? Таких певиц, как Кэрол Ванесс, которая пела Вителлию в Зальцбурге, в спектакле под управлением Рикардо Мути? У неё при очень подвижном голосе был огромный диапазон, отличный низ, замечательные верхние ноты и – last but not least![11] – царственная фигура.

Композиторы, обладающие более чутким, более «заточенным» ухом, обычно лучше других художников предчувствуют смену стиля, эстетики, наступление новой эпохи не только в музыке, но и в живописи, в архитектуре… Даже в политике!

Моцарт «Волшебной флейты» и «Милосердия Тита» – это