Двери паранойи - Андрей Дашков

29

Любая другая сучка на месте Эльвиры приходила бы в себя две недели, но эта явилась через два дня. Мешки под черными злобными глазками набухли еще больше, однако ее пыл не только не угас, а разгорался все сильнее. Она напоминала алкоголика, попавшего на склад готовой продукции ликеро-водочного завода.

И снова состоялся многочасовой секс-марафон, хотя повторением пройденного это назвать нельзя – Эльвира не повторялась. Ей следовало родиться несколько столетий назад – ее мозги были мозгами инквизитора. Она принадлежала к породе тех, кто раскаленными щипцами выдирал ведьмам срамные места. Если она иногда и получала физическое удовлетворение, то утолить голод пожиравшей ее отравленной страсти оказалось невозможным. В душе этого создания зияла сквозная дыра, в которую проваливалось все что угодно, и любые попытки наполнить ее хоть чем-нибудь были абсолютно тщетными.

Наши битвы продолжались регулярно в течение трех месяцев с частотой по крайней мере два раза в неделю. Я неизменно терпел поражение – такова была моя роль. Потом моего общества ей показалось недостаточно.

Не знаю, находила ли она время заниматься бизнесом или же взяла длительный отпуск. В самом деле: зачем нужны деньги, если не можешь получить то, что хочешь? Постепенно она привыкала ко мне, как слепой привыкает к ненавистному псу-поводырю, без которого уже не в состоянии обходиться. Чем глубже зависимость, тем сильнее ненависть. Со временем мое полное равнодушие спровоцировало ее на чудовищные откровения.

В перерывах между оргиями я узнал о том, как она отравила своего мужа и как прибрала к рукам его дело, кто держит то или иное казино, сколько человек и за что было убито с ее подачи и сколько стоила каждая отрезанная голова. На мой взгляд, она знала слишком много и о купленных прокурорах, и о продажных политиках, и об аферах городских властей с недвижимостью, и о происхождении крупнейших состояний, и о ходах на самый «верх». Она ездила в бронированном «мерсе», и, по ее словам, общая численность ее охраны достигала двадцати человек. Позже я убедился в том, что большая часть всего этого дерьма оказалась правдой.

Она стала брать меня с собой в кабак и в бассейн. И в том, и в другом месте на глаза попадались не менее живописные парочки, чем мы с Эльвирой, – чаще разнополые, но иногда и однополые. Не редкостью были и «шведские семьи». В кабаке она познакомилась с громадным негром Ошогбо из Камеруна, который, судя по всему, трахал хрупкую зомбированную блондиночку по имени Снежана (я не понимал, как это возможно, пока сам не увидел, – слишком уж велика была наблюдаемая разница в размерах).

Ошогбо являлся президентом какого-то совместного предприятия и чувствовал себя здесь хозяином. Психология обезьяньего царька идеально соответствовала обстоятельствам. Его самомнение, амбиции и расовый комплекс неполноценности были такими же огромными, как его член. В «Маканде» он нашел то, чего ему не хватало для полного счастья. Делая бизнес, он помыкал светлокожими мужиками, а вне работы подвергал белую, будто присыпанную снегом, малолетнюю любовницу немыслимым унижениям.

Все это я узнал довольно скоро – после того, как Эльвира увидела Ошогбо в бассейне. Содержимое его плавок произвело на нее неизгладимое впечатление, и при следующей встрече в кабаке она предложила черномазому партию «два на два» в смешанном разряде, на что тот немедленно согласился. Естественно, у нас со Снежаной никто ни о чем не спросил, а нам самим все было по фигу.

Уже через день мы кувыркались вчетвером на огромном квадратном сексодроме в номере 2-27. Этот Ошогбо был помешан на белом цвете: вся мебель и драпировки в его комнате были белыми, к тому же в помещении горели все лампы без исключения. В результате любые физические недостатки приобретали гипертрофированный вид, но негру, нанюхавшемуся «снежка», припудренные телеса Эльвиры, судя по всему, пришлись по вкусу. Два сапога нашли друг друга (на мое счастье, я оказался в скромной роли ассистента).

После непродолжительной прелюдии он насадил мою бриллиантовую корову на свой шомпол и в считанные минуты довел ее до экстаза. Она же приняла его целиком, что само по себе казалось почти невероятным. Снежана скрылась где-то под ними, упражняя язык, а я, по приказу Ошогбо, с размеренностью метронома обрабатывал Эльвиру цепью, пока она не стала похожа на красно-белую зебру. Под конец уже было неясно, отчего она визжит – то ли от боли, то ли от наслаждения, то ли от того и другого вместе.

Ошогбо свалил ее наповал, выстрелив свой заряд, и очень скоро принялся за Белоснежку. Той хватило надолго, а негр лишь слегка размялся. Мне повезло – не иначе я показался ему слишком смугленьким и только благодаря этому избежал экзекуции.

Тем временем Эльвира очухалась и предельно озверела. Если бы я хоть что-нибудь соображал, то наверняка решил бы, что тщедушную блондинку придется хоронить. Оба мясных рулета терзали ее, словно резиновую куклу, но она была вынослива, как бельевая веревка. Черный придурок заранее заготовил целый набор рыболовных крючков и занялся ловлей «белого угря». Эпизод закончился почти ритуальным жертвоприношением в соответствии с племенным обычаем – очевидно, Ошогбо придавила ностальгия…

Мне все это было на руку – меня оставили в относительном покое. На некоторое время я выскользнул из фокуса внимания и частенько отдыхал в сторонке.

Оргии повторялись еще трижды, и всякий раз Снежана демонстрировала чудеса живучести, а негроид доказывал свое несомненное превосходство над «белим мущинкай». Но вскоре выяснилось, что Эльвира утрачивает интерес и к этим забавам. Она сожрала блондиночку и чернокожего кобеля-рекордсмена, переварила их и выбросила – а ненасытная утроба требовала новых жертв, новых впечатлений, новых экспериментов…

Я постепенно превращался в некое прикрытие, нелепое свидетельство сексуальной респектабельности этой выживающей из ума охотницы за мужскими черепами и сопровождал Эльвочку повсюду, уже не только обслуживая ее в качестве штатного факера, но и обеспечивая ее непрерывный поиск.

Так при моем молчаливом соучастии она заполучила в свои сети двух гомиков-мазохистов, которые появились в «Маканде» совсем недавно, но очень скоро решили поискать место поспокойнее. Эльвира чуть не прикончила обоих.

Потом был темпераментный ближневосточный гость с двумя курочками: Лолой (номер шестнадцатый) и Люсей (номер сорок шестой). Что касается выносливости, до Ошогбо ему было далеко, зато он мог посоревноваться с Эльвирой по части изобретательности. Однажды во время «карусели» он настолько разошелся, что все-таки придушил Лолу до смерти. Несмотря на это, мы продолжали рубиться до победного конца, а перевозбудившийся араб пользовал свою холодеющую жертву…