Солдаты Омеги (сборник) - Виктор Глумов

Лекс смежил веки, но был настороже.

– Вот этот – похож, а тот – ни мутанта. Дерганый какой-то, на Орва с кулаками полез, командовать начал…

Толкнули в бок, Лекс сделал вид, что не понимает, о чем речь. Петру пришлось повторить вопрос.

– Тоже провалил испытание, наверное, – прохрипел Лекс. – У нас же как? Мы много знаем, и выпускать ненадежных к диким… то есть в Пустошь рискованно. А вдруг сбежим и все тайны растреплем? Такое уже случалось. Вот нас и… сюда.

Интересно, кто это был? Завтра. Думать, действовать – все завтра. Веки слипались. «На минуту, а после – в хижину», – пообещал он себе. А потом пришла Вита, гладила руки, плечи и вздыхала. Лекс пытался ее обнять, но она уворачивалась и смотрела с упреком. «Что ж ты меня бросил? Я тебе доверилась, а ты…»

Что-то коснулось руки – Лекс открыл глаза: мутант.

– Парень, ф-ф, не ффпи под открытым небом. Идем в дом.

Засыпая, Лекс дал себе команду проснуться перед восходом, чтобы успеть к Вите к полудню вернуться, но послушается ли уставшее тело, он сомневался.

Глава 16 День четвертый. Симбионты

Лекса хватились на рассвете. Игнорируя полный ненависти взгляд Радима, Гус носился по дому и орал:

– А я говорил! А я предупреждал! А я так и знал, что он сбежит! Как думаете, куда он побежал?! Он к моей жене побежал, паскуда похотливая!

Радим задумчиво покрутил головой. Авдей, Петр, Ломако и мутант Орв следили за своим предводителем и молчали.

В том, что Лекс ушел, Артур винил себя. Лекс сбежал от… как это называется? От выбора: считать Артура врагом или продолжать делать вид, что Артур ему друг.

– К жене… – с непонятным выражением сказал Радим. – Называй уж вещи своими именами, Гус-падальщик. Никуда твой парень не денется, мы ему нужны.

– Оружие заберет из схрона! – продолжал бесноваться Гус. – Как пить дать, заберет! Никуда не денется, говоришь?! Ну, пойдем, пойдем, вместе прогуляемся по окрестностям, тогда-то ты мне поверишь? И сам ты паскуда, Радим. Редкостная.

– Пойдем, – согласился Радим, поднимаясь, – тебя одного я не отпущу. Ты-то точно исчезнешь. Авдей! За главного. Ты, пацан, – Радим повернулся к Артуру, – слушайся старших. Мы скоро придем. Пожрать сделайте.

Гус выскочил на улицу. Радим не спеша последовал за ним.

Артур остался наедине с больной совестью и четырьмя бродячими бандитами. Этакие кетчеры Полигона, смотреть страшно. Авдей и Петр – еще куда ни шло, а Ломако на человека не больше, чем Орв, похож. Мутант сидел на корточках, разводил костер. Лицо его ничего не выражало. Казалось, он был целиком поглощен действом. Седые бандиты о чем-то вполголоса препирались, Ломако смотрел на Артура сочувственно. Хотел что-то сказать – и не решался.

– А почему – падальщик? – спросил Артур у окружающих. – Почему ваш Радим Гуса так обозвал?

– Дерьмо твой Гус, – откликнулся Авдей. – Редкостная дрянь. Его бы пришлепнуть по-тихому, пока он нас не…

– Молчи, – велел Орв. – Молчи. Не убифать. И не пугай пафана.

– Я не пацан! – взвился Артур.

– Хлопец, – Ломако моргнул единственным глазом, – нэ заводысь. Тэбэ обидеты нихто не хотив. Орв старше за тэбэ, намного старше. Вин просто не змэняеться со временем, а так – в батькы тэбэ годится.

Авдей кивнул, Петр улыбнулся. Артур от злости сжал зубы. Совсем нервы расшатались, потерял контроль над собой, вызверился. Действительно, как ребенок. Присмотрелся к Орву: а не поймешь, сколько на свете прожил. Может, правда в отцы годится, а может, в младшие братья. Ни бровей, ни ресниц, ни легкого пушка даже, не говоря уж о бороде. И движения эти – если бы у птиц были руки, птицы так же сидели бы у занимающегося костра. Извиниться? Да вроде не за что. И не хватало еще перед мутантами извиняться. Обойдется.

– Вода есть? – спросил Авдей. – Надо бы сходить за водой, тут в скалах ручеек, пока не пересох еще. Ты… взрослый мужчина, сходи вот с Ломако за водой. Побольше принесите, надо же и умыться.

– А когда выходим? – поинтересовался Артур, проглотив издевку.

– Как Радим скажет, так и выйдем. Это не нам решать и не Гусу твоему. Давай, давай, бери ведро и топай.

Ломако уже ждал Артура с четырьмя пустыми ведрами. К скалам пробирались узкой тропкой по обломкам бетонных плит, битым кирпичам, кускам арматуры, протискивались между полуразрушенными стенами, следящими за людьми проемами окон. Ни у Ломако, ни у Артура не возникало желания говорить.

Живности в развалинах было видимо-невидимо, из-под ног прыскали лысые длиннохвостые твари, похожие на крыс; сидя на уцелевшем столбе, свистела сизая пичуга с белой грудкой. Ломако уверенно топал вперед, Артур пристроился позади.

Ручеек стекал со скалы, и вода за прошедшие сезоны выдолбила в камне углубление – получилось маленькое озеро. Киевлянин опустился перед ним на колени, сложил ладони лодочкой, напился, умыл лицо, деликатно высморкался в сторону. Артур подставил ведро под струю – она со звоном ударила о жестяное дно. На Артура снизошло спокойствие. Ему показалось, что он дома, у колодца. Сейчас наполнит посудину и пойдет к себе, а там будет Ника. Ника, которой не все равно, жив сын Шакала или сгинул, которая не предала и не предаст, которая…

– Заснул, хлопец? – спросил Ломако. – Ты лучше зачерпни, так долго ждать придется.

Скрипнув зубами, Артур последовал совету. Очарование мирного уголка нарушилось, вокруг снова был смертельно опасный Полигон, где друзей не бывает, а врагов – сколько хочешь.

– Пойдем? – Ломако мерил шагами поляну, ведра в его ручищах смотрелись игрушечными.

Артур, повесив голову, поковылял обратно.

Уже на подходе к лагерю стало ясно, что там творится неладное: бандиты бросили костер и орали в доме. Киевлянин аккуратно поставил ведра на землю и поспешил на голоса, Артур побежал следом.

– Быстрее! – разорялся Гус. – Ползунья отрыжка, быстрее! Ему уже не поможешь, бежать надо, мутафаги как сбесились! Скорее!

– Ломако дождемся, – возразил Авдей, – и твоего парня.

– Какой – дождемся?! Драпать надо!

– Мы здесь, – сказал Ломако, встав в дверном проеме.

За его широкой спиной Артур не видел, что в доме происходит.

– Надо Радиму помочь. Или хотя бы похоронить, – сказал Авдей. – Мы никуда не пойдем, пока…

– Ну и оставайтесь! Оставайтесь, кальмарку вам в зад и попутного ветра! А я пойду! – убедительно истерил Гус. – Там та-акие мутафаги! Да я еле ушел! Это вам не манис, не панцирный волк! Это… это те самые тени, я знаю! Я понял! Они же его сожрали просто, Радима, на куски разодрали и сожрали!

Ломако посторонился, пропуская Артура. Дикие стояли напротив Гуса, плечом к плечу. Авдей и Петр, сейчас совершенно неразличимые, прожигали его взглядом. Орв наблюдал за сколопендрой, ползущей по стене.

Что произошло, в общем, понятно: Гус и Радим отправились искать Лекса, и Радим погиб.

– Тени? – Шея Орва дергалась, будто выталкивая лишенные выражения слова. – Были тени?

– Да! Это были тени! – Гус охрип. – Ну что мне сделать, чтобы вы поверили, что? А, к мутанту в зад! Я ухожу. Артур, идем. Бежим. В пещеру. Нечего здесь ловить.

– Подожди, – подал голос Авдей. – Мы с тобой, Гус. Но не под твоим началом, имей в виду. Мы – сами по себе, я – старший. И если я узнаю, что мутафагов не было, что ты сам Радима… Ты меня понял, Падальщик?

Гус беззвучно открывал и закрывал рот. Видимо, предположение Авдея его оскорбило.

– Команда! – Авдей посмотрел на своих. – Быстро собираем вещи. Уходим.

Артур вышел на улицу, чтобы не путаться под ногами. Да и Гусову наглую рожу видеть не хотелось. Сел на пороге, вытащил пистолет. Если нападут, он успеет поднять шум. Вот и повод побыть в одиночестве.

«Не ходи,  – предупредил голос в голове, – не ходи с ними, останься здесь».

Артур охнул и сжал виски: этого еще не хватало, голос-то вернулся! Как там говорили? Тени? Вот они, тени, с ним и разговаривают, не бывает же таких совпадений. И что теперь делать? Он вскочил, заозирался. Поблизости никого. Неудивительно: в развалинах запросто спрячется не то что тень – стая мутафагов. Тут холмовейник заныкать можно так, что никто не заметит. И все же…

«Не ходи с ними»,  – беспокоился голос.

Вот ведь навязчивый! Артур зарычал, затряс головой. Кем бы ни были тени, в его черепушке они хозяйничать не будут! Помогло. Обладатель голоса, обидевшись, замолк, но теперь ощущалось его незримое присутствие.

Ведра с водой грелись на солнце. Артур рухнул на колени, сунул голову в прохладную влагу. Полегчало. Выпрямился, отряхнул волосы, отдышался, повторил процедуру. Как с перепоя. Один раз так с Романом напились – стыдно вспомнить. После охоты они нашли укромное местечко: с одной стороны развалины древнего поселка, с другой – покрышки, сваленные грудой. Заползли в полуразрушенный дом без кровли, без окон, без межэтажных перекрытий, развели на полу костерок, зажарили мясо, да и приговорили две бутыли. Каждый взял с собой на охоту для согрева, вот и пригодились… А потом поехали за добавкой – ночью, по Пустоши, на двух сендерах. Никто их не тронул. Наверное, от запаха и молодой дури все мутафаги попрятались. А потом был отцовский кабак. После – дом и Ирена, Нику тогда еще не привезли. Утром он с трудом продрал глаза и понял, что заблевал пол и даже кровать. Ирена это наверняка видела. Как же было стыдно! Так стыдно, что хотелось сначала прикончить Романа, а потом самому застрелиться…