Столетовы. Часть 1. Верьте в любовь, девчонки! - Лена Гурова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прошла в международный зал. Показала свои документы. Ей всё подтвердили. Путь в Италию был открыт хоть сегодня. Лена позвонила Витторио, узнала, что они улетают завтра. И взяла себе билет. Её здесь ничего не держало. А работать, интересно работать можно и нужно в Милане, в одном из центров мировой моды.
На даче было пусто. Никого. Одна. Подняться в свою комнату она бы сейчас не смогла ни за что на свете. В ней жило её счастье, ещё сегодня утром жило.
Позвонила Наташке.
– Ты где? Сможешь приехать?
– Да, да, сейчас, жди. – сразу же ответила подружка.
«Через час, не раньше», – подумала Елена. Невыносимо одной. Тоска сковала всю душу. Как она устала от этой своей души. Немного отпустит, и опять, немного отпустит, и снова… Решила ждать на улице. Наташка приехала даже раньше.
– Это кто тебя возит туда-сюда? Что-то скрываешь?
– Да нет, это мой студент. Я ему с дипломом помогаю.
– Ну да. Ваша разница в возрасте не позволяет даже предположить "романтик". Целый год.
– Два. Пойдём уже, хочу есть. Я тут привезла кое-что. А где Сергей?
– Вот почему ты не спрашиваешь где мама, где папа, где Оля или ещё кто? Сразу Сергей.
– А ещё кто, это кто?
– Вопросом на вопрос? Так почему?
– Да потому что вам давно пора быть вместе. Потому что он тебя любит. И ты любишь его. И все знают об этом. И то, что вы повыдёргивали друг другу и нам кучу нервов, только подтверждает это. И не говори ничего. Сама хороша – осерчала Наташка.
– Мне иногда кажется, что родной и любимый у вас Сергей, а я…
– Да замолчи ты уже, – Гусева закипала.
Обычно тактичная и внимательная, не позволяющая себе повышать голос ни при каких жизненных обстоятельствах, Наталья заткнула Лене рот. Прошла на кухню, поставила чайник, вытащила продукты.
– Так где он?
– Он улетел, но обещал вернуться.
– Куда?
– Куда-то туда.
– Прекрати ты. Куда?
– Наташка, я сейчас умру. Я даже в свою комнату не могу войти, потому что…, потому что…
– Свершилось. Какому богу молиться?
– Да какому богу? Он уехал, он опять меня бросил. На полгода. Нормально?
– Нормально. Никто же не знал, что ты явишься, мужнина жена. Это у тебя, что хочу, то и ворочу. А у него работа. Служба такая. Да он во всех зонах конфликтов побывал! Я случайно узнала. Слышала разговор Ивана Ивановича с Сергеем перед очередной поездкой, кажется, в Африку.
– Да-да, к мулаткам и негритоскам.
– А ты откуда знаешь? Жила там себе счастливо с Игорёшей своим…
– У Людки фотографии видела. А сегодня его уже наши профурсетки провожали, отечественные. Две такие вульгарные девицы.
– Послушай, он свободный мужчина. Еле оторвал от себя эту уродку Светика, отдал ей всё, откупился. А мог бы вообще ничего не давать, по закону. Ведь и ребёнок не его. Но он же у нас благородный, хоть и на улице остался. И, по-твоему, получается, что сильный, здоровый, мужик с нормальными инстинктами в 30 лет должен завязать бантиком? Спустись на землю, принимай мир реально. Ну не успел он оповестить всех о твоём появлении в его жизни. Не успел!
– Я не буду его ни с кем делить.
– А себя делишь, мужняя жена? И потом, полгода пролетят. Ну так получилось, ничего уже не изменишь. Просто живи и жди. Не забивай голову, не придумывай ничего, ну прошу тебя.
Наталья обняла свою подружку, такую несчастную и потерянную. Ну как ей помочь?
Они поели, попили чайку.
– Натусь, помоги мне собраться.
– Куда, в город?
– Я завтра улетаю в Италию, буду учиться и работать.
– Обалдеть! Ты свихнулась! А мама с папой?
– Они ещё не знают.
Наталья Егоровна Гусева, кандидат наук, старший научный сотрудник и преподаватель высшей школы, имеющая семь пядей во лбу, чувствовала себя неразумным ребёнком. Мозг отказывался понимать, но сердце подсказывало: сейчас что-либо говорить, только воздух колыхать. Она, Лена, ре-ши-ла. Баста. "Люминий", как говорил Иван Иванович.
Они собрали большой розовый чемодан, который чуть не был выброшен. Елена хотела избавиться от всего, связанного с Борисовым. Наталья её убедила, что выбрасывать нужно из головы, а вещи здесь совершенно ни при чём. По лениной логике получалось, что и баньку, подаренную Игорем Ивану Ивановичу, нужно сжечь, и шубу Зинаиды Васильевны порвать на мелкие кусочки. Ну а у Ольги только начать, и до скончания века провозишься.
Спали внизу, завалившись во втором часу ночи.
Утром приехал студент. Они довезли Елену до офиса. Наташка долго не отпускала подружку.
– Помни, моя дорогая. Я везде и всегда с тобой. На любых баррикадах буду тебе патроны подавать. Только не пропадай. Звони, пиши. Держись, мой самый лучший друг!
Елена поставила в известность Витторио, что летит с ними (мама миа!), оставила чемодан и поехала к маме. Зинаида Васильевна ничего не поняла, назвала Елену взбалмошной дурой, провожать не поехала и, вообще, отправила на все четыре стороны.
Иван Иванович примчался в аэропорт. Увидев его, Витторио с Алицией поздоровались и быстренько удалились.
– Это что такое? Что за очередная авантюра?
– Я буду работать и учиться. Мне это нужно.
– 1,5 года?
– Да
– А Сергей?
– Что Сергей? Он пусть со своими профурсетками разбирается и…
– Какие профурсетки? – зашипел отец. – Человек родину защищает, жизнью рискует. А ты о чём? Ты же никогда не была такой циничной. Это тебя твой муженёк научил? Если не по- твоему, то никак?
Господи! Её отец, дисциплина для которого была не пустым звуком, выработал в себе железное качество: чтобы не случилось, держать себя в руках, в рамках приличия. Но сейчас он бросал ей в лицо слова как пощёчины.
– Явилась, поджавши хвост. Ты нас не спрашивала, когда замуж пошла. Да ты вообще не спрашиваешь, как мы. Ты же чистой воды эгоистка. Тебя интересует только ты сама. А Сергей всё это время был с нами, помогал во всём. А когда Ольга попала в беду, они с Виктором отбили её у пятерых бугаёв. Ты в курсе? Да куда тебе. В чём ты ещё не в курсе? Во многом. Так и не разобралась, в чём там было дело, у Сергея с этой Светкой. Не захотела. Всё, ничего больше не
