Тетрадь с гоблинами - Дмитрий Перцов

Блаженный рассмеялся. Потом рассказывал о других поэтах. Эти разговоры навели меня на новый вариант последней строчки: “Не стукнись только косточкою лобной”. Но нет, нужно больше лирики. Не подходит.

– Сыграем в три “почему”, – сказал Блаженный, когда мы переместились на другую сторону крыши с расставленными полукругом табуретками, на которые мы тут же расселись. Блаженный занял крайнюю табуретку, как в летнем лагере. Я сел между Ромой и Алисой. Точнее, когда я садился, место рядом было вакантно, и Алиса его заняла.

– Что за игра? – спросил я.

– Мы со всеми выпускниками в нее играем. Суть проста: каждый из вас, по очереди, говорит, куда он поступает. Мы у него спрашиваем: “Почему?” Он отвечает. Мы еще раз спрашиваем “Почему?” Тогда, чтобы ответить, он копает глубже. И, наконец, третий раз.

– А в чем смысл?

– На первый взгляд кажется, что его нет. Но поверьте: игра может привести к самым неожиданным результатам. Попробуем?

– Я ничего не понял, – сказал Сидорович. Остальные, кроме Угрюмова, поддакнули.

– Что ж, – объявил Блаженный, – начнем на моем примере. Только вопрос мне задайте в прошедшем времени. Не куда я поступлю, а куда поступил уже когда-то давно.

Повисла пауза.

– Ну? – сказал Блаженный.

– А что делать?

– Спросите, куда я поступил.

– Куда вы поступили? – спросила Аннет.

– На филфак.

– Почему? – спросила Аннет.

– Потому что я с детства любил читать книжки.

– Хорошо, – сказал Сидорович.

– Не “хорошо”. Спросите еще раз: “Почему?”

– Почему?

– Потому что каждая книга – это путешествие. А я заядлый путешественник.

– Почему?

– Потому что, на мой взгляд, путешествие – это шанс для заблудшей души обнаружить себя.

– Почему?

– Достаточно трех “Почему?”.

– Почему?

– Сейчас еще кто-то у меня двойку получит. Теперь по очереди. Алиса, начнем с вас.

– Ой, с меня?

– С вас.

– Ну… Я хочу поступить на ВЭД. Институт внешней экономической деятельности.

– Почему?

Она посмотрела на меня, словно ища поддержки. Но я без понятия, что движет людьми, которые поступают на экономический.

– Потому что… Потому что это самый подходящий для меня вариант.

– Почему?

– Потому что у папы ректор – хороший друг. Они служили вместе в армии.

Как иначе. Еще один случай, когда решение за нас принимают обстоятельства и сеттинг, в котором мы оказываемся по рождению.

– Так может, вы бы не хотели туда поступать? Может, у вас есть другие стремления и мечты? Что вы любите делать в свободное время?

– Я люблю петь.

– Чудесно! Споете нам?

– Нет, я не могу.

– Что ж, уговаривать не буду. Тем не менее, подумайте еще немного о своем будущем. Время ведь есть, не так ли? – Он подмигнул Алисе и обратился к Горгоне: – Давайте теперь вы, Татьяна.

– Я хочу поступить в педагогический.

– Вот как? Почему?

– Потому что я считаю педагогов самыми благородными людьми.

– Почему?

– Потому что благодаря им мы те, кто мы.

Я добавил:

– …есть.

– Не мешай!!! – обиделась Медуза.

– Димон, ну правда, дай дорассказать, – неожиданно встрял Рома, и я посмотрел на него с подозрением.

– Почему? – улыбнулся Блаженный.

– Потому что знания делают нас людьми, – подумав, ответила Таня.

Дошла очередь до меня, но получилось неинтересно:

– Я хочу поступить в гуманитарный институт Топре.

– Почему?

– Потому что там красивый кампус.

– Почему?

– Потому что строители видимо постарались.

– Почему?

– Потому что старательные.

Но Сидорович меня переплюнул.

– Я не хочу никуда поступать.

– Почему?

– Потому что все так необычно.

– Почему?

– Потому что вокруг столько всего.

– Почему?

– Потому что… Я не знаю.

Блаженный, кажется, начал терять веру в правила своей игры, но слово взял Рома, и разговор вошел в заданное педагогом русло:

– Я буду градостроителем.

– Почему?

– Потому что это востребованная профессия.

– Почему?

– Потому что градостроители делают жизнь красивой, безопасной и… Получают много денег.

– Почему?

– Потому что… Потому что они могут работать там, – Рома махнул в сторону “Антимы”, самой узнаваемой высотки Бьенфорда. Она казалась воплощением чарующего будущего и поразительно контрастировала с Башней печали – олицетворением мрачного и таинственного прошлого.

– Хорошая цель, Федоткин, – улыбнулся Блаженный. – У моего приятеля сын стажировался в “Антиме”.

– Забьемся, кто первый снимет прямой эфир из холла “Антимы”, тому остальные будут торчать по сотке! – Предложил я.

– А если это будет через пять лет? – поинтересовался Рома.

– Неважно. Уговор есть уговор.

– Ты как Иськин, – сказала Алиса. – Это у него вечно какие-то пари.

– Это хорошее пари.

– Я согласна, – сказала Барышня. – Но условия – примитивщина! Если я выиграю, купите мне курицу.

– Грудку? – уточнил Угрюмов.

– Чой-та? Живую! У меня на балконе ферма, не хватает только живности. Кипарис уже растет и томаты.

– Курица все поклюет…

– Тогда я ее сам поклюю.

– Ок.

– Я тоже в деле, – сказал Рома. – Хорошая идея. С вас моделька Audi TT. Желтая.

Вдруг на этой волне осмелела Таня Медуза:

– Я хочу торт.

– Какой? – спросил Рома.

– С миндалем, который в “Малинке” продается.

– Мне и сотка нормально, – сказал Евроньюз. – Но если что, я хочу раритетный выпуск журнала. Любого.

– А мне, – сказал Угрюмов, – кальян.

– Что?!

– Нет, Угрюмов, кальян нельзя. – Блаженный, ошалев, как и мы все, погрозил отличнику пальцем.

– Хорошо… Тогда – ”Властелина колец” в новом издании. Которое с иллюстрациями.

Угрюмов, оказывается, тоже нормальный пацан. В какой-то степени. Аннет попросила чехол с кроликами для ноутбука, Алиса, пытаясь придумать что-то получше, попросила переводные татуировки. Остался я один.

– Ну, ты придумал, Канон?

– Да. Я не пойду по пути накопления материальных ценностей. Сделаем так, что, если я выиграю и запишу прямой эфир, вы все напишете в комментариях “Я тебя люблю”.

– Что за извращения? – спросил Евроньюз.

– Согласен, – сказал Сидорович. – Пари есть пари.

Остальные ничего не сказали, а значит, сделка заключена. Мы забились. К всеобщему удовольствию Блаженный тоже поучаствовал. От денег он отказался и попросил заварное пирожное. Оставалось придумать, каким образом заполучить этот чудо-приз.

На крыше было здорово. Мы болтали, учитель приготовил нам еще пару интересных интеллектуальных игр, мы проводили мысленные эксперименты и сочиняли хайку.

Вот мое:

Башня печали,

Еще темнее ты стала сегодня.

Где же луна?

А вот (из избранных) – Сидорович:

Крыша потекла!

Думаю, как бы ее починить.

Весенняя головоломка.

С Аннет мы вроде помирились. И это не хайку, а вроде бы правда. Закрыл гештальт.

Ура!

Глава 16. Ражд

У пацанов с обидами попроще, поэтому с Ромой мы помирились по умолчанию. С урока возвращались вместе. Он твердил, что обязательно выиграет пари Блаженного. Потом вспомнил о наших злоключениях и снова заметил, что его сосед – маг, а я – балбес,