Приключения вертихвостки - Ира Брилёва

Фёкла привыкла доверять этой добрейшей тетушке больше, чем самой себе, и такого объяснения ей вполне хватило. Тем более, что баба Маша теперь часто рассказывала ей всякие истории из своей жизни, которые Фёкла до этого дня считала чем-то вроде легенд или сказок. Но сегодня одна из этих легенд ожила и превратилась во вполне осязаемое приключение. Да еще какое! Она не знала, что означает вся эта загадочная история, но ждала от жизни только приятных сюрпризов.

— Я тебе, дева моя, потом обязательно про все расскажу. А сейчас пока некогда. Не приставай, — ответила бабМаша на робкую Фёклину попытку все-таки добиться правды.

Приведя себя в порядок и еще раз тщательно проверив экипировку, они вдвоем с бабой Машей, взявшись под ручки, неторопливым старческим шагом вышли из подъезда, стараясь не попадать под яркий свет дворовых фонарей, и растворились в предвечернем, смешанном со смогом, городском тумане.

Баба Маша привела Фёклу прямо к себе домой. Ведь она никогда не приходила сюда после того, как появилась в моей бывшей квартире, чтобы стеречь драгоценную Фёклу, значит, здесь было, по ее мнению, вполне безопасно. И не звонила она мне по той же причине — конспирация! А вдруг мой телефон прослушивался! А зная, что я нахожусь на территории врага, она даже думать не хотела, что там со мной могли сделать, проведай мамаша Эмика, что я все это время сижу у нее прямо под носом!

Баба Маша как настоящий детектив-профессионал на всякий случай не включала свет в своей квартире.

— Понимаешь, Зиночка, это ведь только в кино все хорошо заканчивается. А в жизни выстрелы всегда настоящие. И не могла я беспечно ко всему этому отнестись. Тем более, что враг твой уже однажды проявил себя, что удумали, в людей стрелять! А потом она, мадама твоя, совсем обнаглела, и сама пришла. Во второй раз она, вишь, поганка, от своей затеи не отступилась! — БабМаша возмущенно покачала головой. — И один раз, и второй раз! Гадюка какая! Плохо это. Поэтому я и подумала — береженого бог бережет.

«И третий, — подумала я. — Какое счастье, что я ничего не рассказала бабМаше про Вована».

Баба Маша деловито рассказывала мне о своих приключениях, а я словно бы слегка раздвоилась. Я одновременно думала о том, как странны все эти превратности судьбы и слушала бабМашу.

После благополучного прибытия «на историческую родину» — бабМаша любила сочные метафоры, — они вместе с Фёклой наспех поужинала захваченными на всякий случай бутербродами и легли спать, предварительно заперевшись на все замки и придвинув к двери тяжеленный комод — для надежности. Моя мисс Марпл строго-настрого наказала Фёкле никуда не звонить ночью по мобильнику и, тем более, никуда не выходить.

Весь следующий день они потихоньку выглядывали в окна и вели себя как можно незаметнее — не появится ли и под этими окнами тот, вчерашний, незнакомец. Мало ли что!

А поздним вечером появилась я, вся в слезах, и по моему громкому вытью за стеной баба Маша определила, что пора ей уже выходить из подполья.

Так запросто старушка-божий одуванчик и ничего не подозревающая «миска» провели матерых детективов, бдительно наблюдающих за дверью и содержимым их квартиры. Но, самое главное, совершенно невредимыми улизнули из-под самого носа совсем недобро настроенных чужих дядек и тетек, у которых за плечами было столько всякой всячины, что нам лучше и не знать.

Наверное, изрядная доля такого же, как и у меня, везения была и у этих двух женщин! Скорее всего, везение такая же заразная штука, как и невезение! Ничем иным нельзя было объяснить их благополучный исход из-под неприятельского глаза.

Я слушала эту удивительную историю и думала: «Как же странно, но правильно устроен этот мир! Вот жила где-то посреди города бабуля. И я о ней ничего не знала. И вдруг, в один прекрасный день она спасает жизнь и мне, и Фёкле. И все так ловко! Даже дюжий мужик из детективного агентства не провернул бы все так замечательно, как эта чистенькая маленькая старушечка. Просто чудеса какие-то!»

Мы сидели на бабМашиной кухне. Свеча еле-еле коптила, и мне не хотелось включать свет. Так это было уютно и патриархально — запах свежих пирожков, коптящая свеча и неторопливый интересный разговор. БабМаша исподволь все же пыталась внушить мне, что положение наше пока неизвестно, и лучше себя никак в ее квартире не проявлять:

— Знаешь, детективы твои теперь в курсе. Они здесь тоже вчера вечерком крутились. Но смысла никакого им показываться я не видела. Мало ли, кто за ними самими наблюдает. Но пока я бы повременила сильно на улице отсвечивать. Кому не надо, тот пусть про то, что мы здесь, и не догадывается. Еда есть, если что, ребята подкинут. Найдут способ. — Ее голос звучал неторопливо, как лесной ручеек, и я с ней полностью соглашалась, кивая головой, и думая при этом о чем-то своем. И мне было так хорошо и спокойно, что хотелось просидеть здесь, на этой, вкусно пахнущей пирожками, кухне целую вечность. И если бы даже наше инкогнито и было бы кем-нибудь раскрыто, я бы ни за какие коврижки не хотела бы, чтобы сейчас включился свет и исчезла магия этой длинной, волнующей и прекрасной ночи.

Рядом со мной примостилась Фёкла — она проснулась и пришла к нам на кухню. Девушка сидела со спокойным и безмятежным выражением лица, прислушиваясь к нашему разговору. По ее лицу совершенно невозможно было угадать о чем она думает.

За прошедшие месяцы она сильно изменилась. Повзрослела, что ли. Я не могла с уверенностью сказать, что с ней произошло, но у нее изменился взгляд. Теперь вместо лупоглазой несерьезной дурочки на меня смотрело вполне осмысленным взглядом совершенно другое, здравомыслящее существо. И в его взгляде иногда был легкий укор. Ну, конечно! Теперь, мало того, что она знала, что я ее, как бы это помягче выразиться, слегка подставила, но она еще и понимала, что это означает. Наверное, мне теперь предстояло как следует поговорить с Фёклой и объяснить ей кое-что.

Но моя замечательно умная и проницательная мисс Марпл и сейчас не подкачала! Словно считав мысли с моего лба, она прервала прямо на середине своё жутко интересное повествование, и вдруг, ни с того ни с сего, сказала:

— Ты, Зина, не думай. Фёкла на тебя зла не держит. Я ей тут вечерком кое-что объяснила. Про настоящую дружбу, про верность, да и еще про всякое такое. Да еще и напомнила, что не забесплатно вся ее работа намечалась. Так что девушка теперь ко всему с пониманием относится.

Я благодарно взглянула на бабу Машу — ну вылитая миссис Хадсон!

Я вспомнила про Эмика, и у меня защемило сердце. Зачем я так налетела на него? Обвинила человека черт знает в чем! «Сам виноват, — мысленно оправдываясь перед самой собой, я все же чувствовала себя неуютно, — надо было сразу все это прекратить, а он развел со своей мамашкой-монстром «сюси-пуси». Ведь она ему открытым текстом говорила, что собирается убить человека! А с него как с гуся вода. «Поступай, как знаешь!» Ничего себе! На что он рассчитывал? На то, что она раскается или одумается? Ага, щас! — Я вспомнила окровавленного Дэвика, и у меня прибавилось решительности. — Она же ему прямо сказала, что не пожалеет меня ни капельки! И где бы я сейчас была, если бы сама себя не защищала?» В этом утверждении был резон, и я опять немного успокоилась. Но не до конца.

«Ладно, поживем — увидим», — продолжала я дальше успокаивать себя, но в моей душе скребли то ли черти, то ли кошки. Заметив, что я погрустнела, баба Маша со свойственной ей проницательностью, ласково сказала:

— Не грусти, дева моя. Все образуется. И все на место станет, чему должно быть. А если не судьба, то и печалиться здесь не о чем.

Я была согласна с каждым ее словом. Но… Ах, Эмик, Эмик. Какого лешего тебе нужно было уродиться у этой кикиморы! И теперь я совершенно не представляла, что делать. Конечно, я обидела его своим недоверием, и теперь это, само собой, вылезет наружу. И какого черта я не рассказала ему все с самого начала! Может, он бы и понял меня. А вдруг бы сыновние чувства не дали бы ему защитить меня? Ведь мы были знакомы с ним без году неделя! «Нет, он не такой, — уговаривала я себя, — но сейчас гадать на кофейной гуще поздно».

Все другие обстоятельства просто кричали мне, что я поступила правильно. Ведь, не просиживай я в его квартире сутки напролет, не предприми столько мер безопасности, не расставь ловушку-Фёклу для эмиковой мегеры-мамаши — и все могло закончиться не так радужно. «И Эмик бы мне не помог. Ведь его мамаша меня так ненавидит, что никто бы её не переубедил отвязаться от меня. Причпокнула бы меня где-нибудь в темном углу, а ему бы сказала, что понятия ни о чем не имеет».

Я наконец окончательно успокоилась, убедив себя, что все и всегда к лучшему!

Глава 11

Я проснулась от тихого шороха. Звук был такой, словно кто-то мел веником по полу. Я прошлепала на кухню и убедилась, что не ошибаюсь. Фёкла стояла посреди кухни с веником в руках и смотрела на меня.