Тень предъявляет права - Кресли Коул

Ранее, когда к столу регистрации подошел Каспион, толпа приветствовала одного из своих. Когда подошел вампир, никто не издал ни звука.

Сверчки. Вдали залаяла собака. Заплакал демонский детеныш.

— Твое имя? — в замешательстве спросил Раум.

— Меня называют Принцем Теней, — ответил Дакийский звучным голосом.

— Откуда ты родом? Какое у тебя знамя?

— Я родом из земель, неведомых тебе. — Вампир достал из-под плаща красивое старинное знамя красно-серого цвета и протянул его Рауму. — Вот мое знамя. Я вступаю в турнир за руку Беттины.

Он не может лгать? Значит он здесь не только ради того, чтобы убить Каса? Он хочет жениться на мне? Беттина едва удержалась, чтобы не обмахнуть лицо.

Почему я не могу отдышаться?

Крестный окинул Дакийского изучающим взглядом. Раум не может запретить вампиру участвовать, но, несомненно, потребует больше информации.

Вместо этого Раум рассмотрел знамя, вернул его и предложил Дакийскому клинок и перо.

— Ну что ж, Принц из Ниоткуда. Впиши свое имя.

Продолжая удерживать взгляд Беттины, вампир полоснул лезвием по ладони, хлынула кровь. Не колеблясь ни секунды, он расписался, даже не взглянув на контракт, ни на мгновение не отрывая от нее взгляд своих пронзительных глаз.

Беттина знала, что Моргана переводит взгляд с вампира на нее и обратно, но не собиралась удовлетворять любопытство крестной.

Как только Дакийский подтвердил свое участие, Раум объявил:

— Регистрация завершена! Турнир официально считается открытым.

Зрители зааплодировали, но Раум жестом приказал им успокоиться.

— В первую ночь турнира, участников ожидает схватка. Все разоружатся и будут стараться как можно быстрее добраться до стратегически размещенного на арене оружия, а потом могут убивать друг друга столько, сколь пожелают.

— Ох, я всегда с радостью наслаждаюсь хорошей схваткой! — сказала Моргана, словно говорила о беге в мешках.

Она посмотрела куда-то мимо Беттины, ее глаза сияли одобрением… несомненно, строит глазки вампиру.

Когда Беттина отказалась смотреть на него, Моргана поддела ее подбородок металлическим когтем:

— Кажется, для него ты не будешь дополнением, дорогая глупышка. Кажется, его интересуешь именно ты.

* * *

Я все-таки сделал это. Треан стоял перед тысячами зевак Ллора, обещая себе завоевать Беттину. Он покинул комфортные тени и оказался в центре внимания, под сокрушительным, изучающим взглядом толпы.

Не быть ему больше блюстителем законов Дакии. Не жить больше среди книг, читая о социальных взаимоотношениях. Отныне он не просто наблюдатель; он непосредственный участник с непоколебимой целью: «Я буду обладать ею».

Треан не только оставил позади все, что любил, но и сбросил скорлупу беспросветного существования. И сейчас предвкушение будущего перевешивало сожаление о прошлом.

Находясь так близко к Беттине, он ощущал запах ее легких духов и сладкой кожи, слышал неровное дыхание, в то время как она усердно игнорировала его.

Да, я буду обладать ею… и сделаю намного больше того, что уже сделал, ради этой привилегии.

Треан с нетерпением ожидал возможности сразиться за ее благосклонность. Убийство — дело его жизни, все, что он знал. А Каспион? Он не более чем препятствие, с которым Треан разберется, когда придет время.

Каким-нибудь образом Треан найдет способ еще раз соблазнить Беттину. Я пойду на все, чтобы она вновь ответила мне взаимностью. Возможно, ему стоит взять пример с сумасшедшего Лотэра и заключить с ней сделку?

Турнир начнется завтра ночью, так что Треан успеет подготовиться: напиться крови и, возможно, наконец, часок-другой поспать. Многие демонские лорды выпивали сегодня и были уже изрядно пьяны. Завтра они окажутся под угрозой. Треан получит еще одно преимущество. Не то, чтобы я в этом нуждался…

— Небольшой сюрприз, — объявил Раум. — Первая турнирная ночь… начнется через пять минут.

Послышались возмущенные возгласы. Пьяные лорды с жаром высказывали протесты.

— Двести двадцать восемь претендентов выйдут на Железную Арену прежде, чем ворота захлопнутся, — громко продолжил Раум, тоном, не допускающим возражений. — Вы будете убивать друг друга, пока не протрубит великий рог. Хотя многие из наших участников уже никогда его не услышат…

Глава 13

Когда участники шеренгой двинулись на арену, Беттина отгрызла ноготь, пальцами другой руки отбивая барабанную дробь.

Несколько мгновений назад, после объявления Раума, Каспион переместился к ней, заправил косу ей за ухо, а затем смело направился в санктум.

Дакийский шел туда же, но помедлил перед входом на арену. Ожидая чего-то от нее?

— Раум, как ты думаешь, кто из участников станет фаворитом в ставках? — спросила Моргана.

Раум оторвался от своей кружки.

— Ни один Абаддонец не поставит против своих.

Кас, мой демон, сейчас окажется запертым в этой клетке! Беттина принялась за следующий ноготь.

Моргана хлопнула ее по руке.

— Думаю, я поставлю карат на ясноглазого вампира.

Взгляд Беттины метнулся к Дакийскому. Все его поведение выражало скуку. Но она видела, как он хитро осматривает соперников. Она подозревала, что станет свидетельницей его смертоносности, о которой раньше только догадывалась.

Станет ли Кас его целью прямо сейчас?

Обернувшись к Беттине, Моргана сказала:

— Мне кажется, Принц Теней чрезвычайно мотивирован. Он выглядит так, словно в этом замешано его сердце. Его бьющееся сердце.

У Беттины перехватило дыхание. Естественно, Моргана догадалась, кто Невеста Дакийского. Но она не могла сейчас об этом думать.

— Пиявка пробужден? — спросил Раум, делая очередной глоток из кружки. — Интересно, что думает обо всем происходящем его Невеста?

Она злится! И переживает за Каспиона.

— Раз Кас может перемещаться, он будет в безопасности, правда?

Моргана фыркнула. Раум беспокойно оттянул ворот своего нагрудника.

— Он может просто постоянно телепортироваться по арене, если захочет? — спросила Беттина. — Или если получит травму?

— Если не застрянет с более сильным противником, то может, — ответил Раум. — Но постоянное перемещение таит в себе опасность. Чтобы нанести точный удар, необходимо хотя бы на долю секунды полностью материализоваться. Но каждый раз исчезая, ты рискуешь выпустить противника из поля зрения, чего каждый воин стремится не допускать.