Теория социального научения - Альберт Бандура

Изучение основных публикаций, проведенное Грином (1974) в рамках исследований атрибуции, более точно соответствует побудительным практикам. Интерес, который показали дети в четырех партиях математических игр, измерялся в течение основного периода. Во время экспериментальной фазы одна группа была вознаграждена за выполнение двух видов деятельности, которым было оказано наибольшее предпочтение в течение основного времени; другая группа была подкреплена за выполнение двух видов деятельности, которые были менее предпочтительны; в то время третья группа выбрала два вида деятельности, нуждавшейся в подкреплении. Наградами являлись похвалы за заработанные грамоты и призы, представленные на общих собраниях. Позднее награждения прекратились. Было проведено сравнение количества времени, которое дети посвятили ранее вознаграждаемым видам деятельности со временем, потраченным детьми контрольной группы на две наиболее и две наименее предпочитаемые Деятельности.

Когда вознаграждение прекратилось, те дети, которые получали подкрепление за наименее интересные виды деятельности, выполняли их реже, чем дети из контрольной группы. Но, вопреки атрибутивным прогнозам, те дети, которые были подкреплены за наиболее предпочтительные занятия, поддерживали тот же уровень интереса, что и дети из контрольной группы, не получавшие подкрепления.

Противоречивые открытия получили объяснение в терминах характерных особенностей совокупности условий и феноменологии. В соответствии с гипотезой характерных особенностей люди чаще всего склонны рассматривать свое поведение как внешне мотивированное, если обусловленное вознаграждение чрезвычайно заметно. Росс (1975) обнаружил, что публично вручаемые вознаграждения и вознаграждения, производимые менее заметным способом, оказывают различное воздействие на поведение. Он также обнаружил, что ожидаемое вознаграждение ослабляет последующее исполнение только в том случае, если оно физически представлено или присутствует в воображении при первом исполнении той или иной деятельности. К сожалению, отсутствует точный способ определения того, когда внешние обстоятельства менее очевидны для детей: в том случае, если побуждения выпадают из поля зрения или же если они заметны. Те дети, которым было обещано вознаграждение за выполнение определенной деятельности, впоследствии показали тот же уровень интереса, что и дети, которым не обещали никаких вознаграждений. Это дополнительное свидетельство не согласуется с обоими открытиями другого атрибутивного исследования и с гипотезой характерных особенностей. В исследовании Грина кажется неправдоподобным, что дети, которые заслуживали определенное доверие за каждую часть выполненной работы и публично вознаграждаемые сертификатами и призами на школьных собраниях за свои успехи, наверное знали, почему они вознаграждаются. Из этого следует другое доказательство, что интерес в подкрепляемых видах деятельности возрастает по мере того, как побудительные условия становятся более очевидными (Reiss & Sushinsky, 1975), а также что характерная особенность совокупности условий не дает адекватного объяснения различающимся результатам атрибутивных исследований.

Феноменологические объяснения — которые утверждают, что результаты подкрепления зависят от того, как они познаются — уменьшают прогностическую ценность атрибутивной теории, если они не способны указать, что определяет то, как люди воспринимают побудительные соглашения. В таких объяснениях изменения в мотивации приписываются субъективному восприятию, но фактически под вопросом оказываются актуальные побудительные практики. Если суть дела заключается в субъективных внешних проявлениях, то влияние внешнего вознаграждения на мотивацию определяется не столько самими побуждениями, сколько тем, во что люди превращают эти побуждения.

Предыдущая дискуссия не должна интерпретироваться как речь в защиту всеобщего применения внешних побуждений. Можно указать, например, множество случаев, когда материальные побуждения расточались бездумно, скорее, в целях социального регулирования, нежели в целях, способствующих развитию личности. Побуждения должны использоваться, если это необходимо, в первую очередь для того, чтобы способствовать развитию компетенции и устойчивых интересов. Материально подкреплять людей за ту деятельность, которая уже вызывает у них сильный интерес или которой они готовы заниматься за символическое вознаграждение, не только неуместно, но и опровергается теорией подкрепления. Введение чрезмерных вознаграждений порождает излишние сложности, когда наступает время отказаться от них. Побуждения побуждают людей заниматься теми видами деятельности, которыми они в противном случае могли бы пренебречь и, таким образом, никогда не развивают хоть какого-то интереса к этому. По мере усиления вовлеченности и развития навыков при осуществлении какой-либо деятельности, социальные, символические и самооценочные вознаграждения принимают на себя побудительные функции (Bandura, 1969).

В атрибутивных исследованиях побуждений люди, как правило, вознаграждаются за выполнение одной и той же деятельности снова и снова. Важно различать повторяющееся исполнение одного и того же поведения и приобретение компетентности, когда оцениваются долгосрочные эффекты побудительных практик. Когда позитивные побуждения способствуют развитию обобщаемых навыков, то навыки сохраняются и при отсутствии побуждений. Так, например, дети, которые научились читать с помощью позитивных побуждений, не утратят навыка чтения только потому, что они больше не получают внешнего вознаграждения. Практики, возникающие на основании теории социального научения, хорошо подходят для культивирования личной компетентности, которая служит подлинной основой для тренировки и восприятия самоопределения.

Обобщение поведения и его устойчивость нередко обсуждаются так, как будто эти качества являются непререкаемыми добродетелями. Однако это далеко не так. Очень трудно добиться устойчивых обобщаемых изменений, если подкрепляемая деятельность направлена в основном на удобства или пользу других людей. Нельзя сказать, что это положение дел достойно сожаления. Если бы можно было добиться через краткое воздействие подкрепления устойчивых изменений поведения в пользу того, кто это подкрепление осуществляет, но не в пользу самих реципиентов, то люди были бы подвержены полному внешнему контролю. Поскольку практика подкрепления служит, скорее, побуждением к поведению, нежели имплантацией поведения, то люди сохраняют то, что оказывается для них полезным, и отбрасывают то, что не нужно. В том случае, когда деятельность лично неудобна или неинтересна, но важна для общего благосостояния, санкции и вознаграждающая поддержка должны осуществляться на продолжительной основе. Любое общество создает для этой цели специальные совокупности условий. Это же относится и ко множеству различных видов деятельности, которые не являются социально рекомендованными. Не существует способов сделать скучную работу такой, чтобы она вызвала внутреннюю заинтересованность человека и чтобы он выполнял ее снова и снова за минимальную плату. Если бы это было возможно, то люди могли бы очень легко подвергаться эксплуатации со стороны тех, кто способен формировать внутренние интересы в своих корыстных целях.

Многообразные побуждения в психологическом функционировании

Несмотря на то, что те факторы, которые люди воспринимают как подкрепление, со временем претерпевают изменения, следует отметить, что различные аспекты человеческого поведения регулируются различными сочетаниями и уровнями побуждений. Многие проявления активности управляются своими физическими последствиями. Люди стремятся к наиболее длительному ослаблению неприятных условий или к полному избавлению от них, к достижению физического комфорта, к сексуальному удовлетворению, к насыщению едой и т. д. Большой сегмент поведения поддерживается чувственным подкреплением посредством видимых, слышимых и тактильно осязаемых результатов поведения. Люди совершают многочисленные поступки ради денег или доступности действий, приносящих наслаждение. Социальные трибуны, которые поднимают голос против использования внешних побуждений, сами, скорее всего, прекратят заниматься многими видами деятельности, если им за это не будут платить. Кроме того, люди способны на многое, чтобы заслужить уважение окружающих или избежать общественного осуждения. Надо быть редкостно, исключительно бесчувственной личностью, чтобы оставаться полностью равнодушным к мнению и чувствам других людей.

Многие явления, происходящие в ежедневной жизни, опосредованы действиями других людей. Прибегая к убеждающему или принуждающему поведению, люди могут приобретать определенные ценные предметы или услуги, заставлять других выполнять неприятную для них работу, изменять правила поведения в своих интересах, отменять те условия, которые оказывают негативное влияние на их собственное благосостояние, и сопротивляться давлению тех обстоятельств, которые не служат их интересам. В таких случаях социальное поведение получает подкрепление от своего собственного успешного влияния на поведение других людей.