Искатель, 2014 № 10 - Олег Быстров

— Следуя твоей логике, можно прийти к тому, что и Бас в нашей компании лишний, — нехорошо сощурился вор.

— А что?! — Софья вздернула подбородок, колыхнулась волна необычно зачесанных волос. — Басу, прежде всего, нужно оплатить хорошее лечение. У меня есть связи, мы выделим на это столько денег и витакса, сколько потребуется. — И увидев, как Вик начинает отрицательно качать головой, нажала, вложив в голос хорошую толику искренности пополам с горечью: — Я знаю, что такое болезнь, Вик! Моя мать умерла из-за скупости отца. Такое не забывается…

— Бас оказывает мне неоценимую помощь. Он получит свою долю.

— Да пойми… — она присела перед ним, прикрыла своими ладонями его, — мы обеспечим Себастьяна всем необходимым, но зачем ему эти пальмы?! Это же глупо! Ему нужно не на пляжах нежиться, любуясь красотками в бикини, а лечиться! И в хорошей клинике…

— Бас получит свою долю.

— Ты не слышишь меня, — отпрянула она. — Я подарила тебе свою любовь, предлагаю союз, от которого станет лучше всем. Я знаю, каким образом можно все устроить…

Он посмотрел точно так, как когда-то на берегу Змейки: у тех кустов, где впервые взял ее. Оценивающе? — нет, не так. Словно гвоздем по стеклу, вот как. И сказал раздельно, как умел говорить только он:

— Бас достаточно взрослый человек. Он сам решит, что ему нужно. И получит свою долю. Сполна. — Помолчал, как бы убеждаясь, что его слова дошли до ее сознания, и закончил: — Извини, сейчас я пойду. Нужно выспаться. Завтра второй акт… драмы? Или комедии?

Улыбнулся устало. Встал. Ушел.

Софья осталась у кресла, на полу, даже не поднялась проводить. Лишь постукивала и постукивала кулачком по тому месту, где только что сидел вор.

Что ж, это твой выбор, Вик. Мой славный Вик. Несгибаемый, упрямый, глупый Вик.

А Виктор шел по освещенным фонарями улицам. Шагал как автомат, не замечая ничего вокруг, — ноги сами находили дорогу. Перед глазами прокручивались события сегодняшнего Дня: стадион, сотни человеческих лиц, ураган витакса, который он вызвал. И собрал! Это важно — никто раньше ничего подобного не делал. Да другому тягуну это и в голову бы не пришло — провести столь самоубийственное мероприятие.

Потому что ни у кого нет «пылесоса». А у него — есть.

Но вот концовка… Концовка подкачала. Ему и раньше приходилось иметь дело со смертью объектов. Случалось на первых неумелых пробах пера: то ли объем не рассчитал, то ли донор попался слишком слабый. Такое тоже бывает, на объекте не написано, что он болен. Или, например, только что сдал витакс в клети. А тут тяг, и бум! — резкое снижение поля, и нет человека.

И с ищейками, было дело, приходилось разбираться, но при помощи ножа. И ситуация была пиковой, дальше некуда. Сегодня, конечно, тоже не по бульвару собачку выгуливал, но никогда еще не сосал он досуха, до донышка, до смертельного исхода. Когда причиной гибели человека становится именно съем в чистом виде, и ничего больше.

Оказалось, подобный тяг — стресс для него! Да еще какой…

При этом снятый витакс не пошел в конденсаторы, — те были полны, — и чуть не убил его. Едва не смял внутренности, забил горло непроходимой пробкой, когда ни вздохнуть, ни закричать. Спасло только то, что непонятным образом еще работал чудесный шлюз в районе копчика — и он стравил, сбросил бремя чужой жизни в пространство.

Витакс развеялся в эфире, как говорили в подобных случаях.

В этом повезло, но сам факт убийства через съем необычайно взволновал его. Никогда не считал он себя душегубом — вор, и не более того. Теперь отсчет пошел другой. Да еще Софья. Чего она хочет? К чему все эти разговоры о переделе? Уже не говоря о том, что на то она и добыча — ее вначале нужно добыть, а потом уже делить…

И постарался отбросить все эти мысли: завтра, все завтра, — разыграем как по нотам, иначе и быть не может. А сейчас спать.

Утро вечера мудренее.

И утро настало. Для друзей оно началось с вопроса, адресованного Басу:

— Видел на стадионе плакаты «Иван Царев — совесть нации»?

Они только съехались, только сварили себе по чашке кофе и сделали по первому глотку.

— Как не видеть, — буркнул напарник. — Все рекламные тумбы ими обклеены.

— И, наверное, помнишь, что сегодня большой митинг сторонников Ограничителей. Во главе со своим лидером. Ты вообще политикой хоть немного интересуешься? Например, платформу этой партии знаешь?

— Нет, — пожал плечами Бас, — никогда не верил политиканам. Врут все.

— Может, и врут, — согласился Вик. — Но эти выдвигают особую программу и обещают… Впрочем, мы можем это услышать из первых уст. От самого господина Царева.

— Ты же митинги не любишь, — удивился помощник. — Говоришь — опасно.

— Так и есть, но лучшего объекта я сейчас не вижу. Ты, кстати, тоже высказался: мол, ищеек там должно быть меньше, чем в любом другом людном месте. Есть у меня человек, обеспечит удостоверениями городского Департамента охраны здоровья. Сейчас навестим его, потом в прокате возьмем приличные пальто и к двенадцати топаем на площадь Свершений. Послушаем, какое светлое будущее готовит нам кандидат от партии Ограничителей Иван Царев.

День выдался ветреным. Солнце светило так же, как и вчера над стадионом, но стало холоднее. Бас поднял воротник очень приличного кашемирового пальто и постоянно поправлял легкий белый шарф. Отчасти из-за непривычности подобной детали туалета, отчасти чтобы закутать шею.

Вик подобрал и купил ему дорогие очки в модной тонкой оправе, заставил побриться и расчесаться. Себастьян, проникшись ситуацией, состроил значительное, «умное», по его собственному выражению, лицо и стал похож на аспиранта-неудачника. Почему-то у Вика родилась именно такая ассоциация — неуспевающий, похоронивший все надежды своего преподавателя школяр с кафедры каких-нибудь социологических исследований.

— Штурман, — с улыбкой сказал он другу, — сними умняк. Тебе это не идет. Будь проще и естественнее…

Бас вначале обиделся, потом рассмеялся:

— Ты прав, командор. Никак не привыкну к своей новой роли. Но и ты на себя посмотри: чистый Джеймс Бонд…

Тягун нарядился в кожаный плащ и действительно походил на сотрудника спецслужбы. Впрочем, чиновники Департамента охраны здоровья тоже любили кожаные плащи. Вчерашние сумки в руках сообщников также претерпели изменение и выглядели сегодня обычными кейсами, как им и положено. Сменилась и эмблема, уже третья за два дня, — на чемоданчиках теперь расцветало раскидистое дерево.

В целом, партнеры имели вид вполне респектабельный и деловой. А главное, при наличии удостоверений — очень неплохих фальшивок, различить которые смог бы только опытный полицейский, — Вик надеялся без затруднений пробраться на политическое шоу.