Победу ни с кем не делим! - Альберт Байкалов

– Раненым нужна помощь! – между тем продолжила наступать Барбара.

– Хорошо, – неожиданно принял решение Антон. – Мы сейчас уберем бронетранспортером «Хаммер» и освободим проезд. Вы сядете в свой автобус и поедете дальше. Тем более он не пострадал. Только для начала все вместе сделаете заявление на камеру, что сами настояли на таком варианте и мы не причиняли вам зла.

– Где гарантии того, что сразу после этого вы не убьете нас и не оставите здесь?

– Можем пойти другим путем, – Антон пожал плечами. – Часть из вас двинется в направлении Тбилиси. После того как остальные убедятся в том, что мы не чинили препятствий, они сделают заявление, и мы расстанемся. Рано или поздно по этой дороге поедут те, кто удрал на джипе.

Говоря это, Антон поймал себя на мысли, что и этого он делать не будет. Незачем. Всегда найдутся люди, которые скажут, что заявление сделано под давлением. На него неожиданно навалилась апатия. Доказывать сейчас здесь правду равносильно борьбе с ветряными мельницами. Чего собственно он хочет добиться? Чтобы эти ожиревшие на гонорарах с заказных статей бюргеры и американка переменили свое отношение к России, привитое им на генном уровне? Какой смысл? Ближайшие задачи группа выполнила. Обеспечила во взаимодействии с другими подразделениями относительно спокойное продвижение колонн главных сил на Цхинвал, уничтожила две засады. Во время рейда по тылам противника вывела из строя зенитную батарею, ликвидировала отряд провокаторов, спасла представителей СМИ. В настоящий момент Кот ведет разведку на шоссе Гори – Тбилиси, попутно до этого наведя авиацию и разгромив реактивный дивизион противника. И хотя первоначальной задачей было дезорганизовать отход противника, как выяснилось, хуже, чем есть, здесь уже не сделаешь. Грузины в прямом смысле бежали. В общем, нужно уходить. Но как поступить с провокаторами? Ценности они уже никакой для него не представляют. Все, что знали, рассказали. Тащить с собой невозможно. Оставить – нельзя. Причин сразу несколько. Где гарантии того, что уже завтра они не вернутся к своим грязным делам? К тому же никто из допрошенных не отрицал, что имеет у себя на родине нелады с законом. Ликвидировать их на глазах прессы – безумие. Хотя так поступил бы любой спецназ мира и не только с военными преступниками. С любыми свидетелями своего присутствия, будь то случайный грибник в средней полосе или пастух в горах Афганистана.

– Туман, – позвал Антон. – Столкни «Хаммер» с дороги. Пусть пресса уезжает.

– Понял, – майор выскочил из леса, подбежал к БТРу, ухватился за поручень и ловко взобрался наверх.

Пока Туман освобождал проезд от американского броневика, который после толчков разгорелся с новой силой, Антон связался с Родимовым и доложил обстановку. Тот, как и следовало ожидать, зло выругался. Он понимал: другого выхода, как отпустить журналистов, нет и так же, как Антон, был уверен, что грузины разыграют эту карту до конца. В то же время генерал потребовал главаря шайки провокаторов доставить к нему. Антон про себя чертыхнулся. Грузин так и не пришел в себя. Лавр перестарался, приложив его по голове прикладом. Теперь это тело придется тащить на себе. А если он не придет в себя вовсе или вообще стал после удара идиотом?

Антон сложил антенну, убрал телефон в карман разгрузочного жилета и окликнул Москита.

Старший лейтенант не заставил себя ждать и тут же подошел.

– Что с грузинкой?

– Все нормально, – пожал он плечами, – для ее положения.

– Грузин пришел в себя?

– Нет, – Москит покачал головой. – Меня это удивляет.

– Почему?

– Внешне травма головы выглядит не особо тяжелой. Если все же у него то, о чем я думаю, тащить его с собой, смысла почти нет. Это уже пациент нейрохирургов. А здесь сейчас кто этим будет заниматься?

– Используем парочку этих козлов в качестве носильщиков, – принял решение Антон, имея в виду пленных. – Готовимся к маршу. Грузинку пусть заберут журналисты.

– Какие будут указания? – раздался в наушнике голос Тумана. Освободив дорогу, он поставил бронетранспортер на место. Журналисты столпились у микроавтобуса.

– Валить надо, – буркнул Дрон.

Антон поискал глазами майора, но не нашел. Василий был прав. По всем правилам нужно было, уничтожив угрозу засады, срочно покинуть район и, путая следы, «рвать когти».

– Три минуты на подготовку к движению, – наконец проговорил Антон в микрофон. Журналисты расселись в автобусе. Москит и Лавр загружали в бронетранспортер пленных. Туман возился под поднятыми радиаторами. Ему отводилась роль водителя. Дрон и Стропа, пятясь, отходили со своих позиций.

На душе стало тревожно. Антон опять вспомнил странного типа, который, по словам Дрона и Стропы, очень технично ушел. Со слов пленных, он был им знаком. Говорил на русском с едва уловимым акцентом. Был строг. Курировал отряд с самого начала. С завидным постоянством появлялся в самых неожиданных местах. Перемещался на микроавтобусе синего цвета, который в конечном итоге вывели из строя Стропа и Дрон. Кто этот человек? Почему генерал так беспечно ведет себя в эфире?

Неожиданно Антон вновь поймал себя на мысли, что Родимов что-то недоговаривает.

«Ну и шут с ним, – подумал он про себя, направляясь к БТР, – работа у него такая».

От усталости слегка пошатывало. Мысли путались. Нужно было немного отдохнуть. Хотя бы пару часов. Он упорно не хотел признавать препараты, которые мобилизуют организм и усиливают мозговую активность, принципиально не принимал их сам и не разрешал использовать подчиненным, хотя, следуя инструкции, группа постоянно имела их при себе.

Между тем микроавтобус с журналистами и грузинкой уехал. Туман завел БТР. Антон взобрался на броню.

– Вперед! – устало махнул он рукой, размышляя, как поступить. Нужно было избавиться от негодяев и забрать группу Кота. Необходимость в его работе отпала.

Бронетранспортер пронесся до пересечения дорог. Туман сбавил скорость и плавно повернул на ту, которая шла параллельно шоссе. Антон посмотрел на часы. До места, где он планировал подобрать Кота, оставалось три километра.

– Лавр, – позвал он сидевшего с другой стороны прапорщика, – Коту выйти на точку «три».

Осторожно ступая, Дэви крался вдоль росших по кромке распадка кустов, которые прикрывали его от случайных глаз со стороны лесной дороги. Сердце колотилось так, словно он разгрузил трейлер с мясными тушами. На самом деле это не от физических нагрузок и тем более не от переживаний, что чудом спасся. Как раз напротив, его трясло от возбуждения. Дэви ощущал себя тигром, который долго уходил от охотника, дразня и изматывая его своим близким присутствием. Когда же человеку уже казалось, что еще немного, и он увидит царя зверей и убьет его, тот сделал петлю и вышел на его след. Теперь охотник и жертва поменялись ролями. Только охотник еще не знал этого.

Нельзя сказать, что Дэви не нервничал и не устал. Но это было частью его работы. В том, что русские контролируют район уничтоженной зенитной батареи, он был уверен. Ведь они знали, что ее готовили для показа журналистам, либо представителям гуманитарных организаций. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы не догадаться, почему поменяли трупы убитых славян на грузин. Но до последнего момента Дэви не мог определить позиций, откуда русские вели наблюдение. С другой стороны, американец понимал – пока он рядом с представителями СМИ, русские не посмеют применить оружие. Да и зачем? Они понятия не имеют о том, кто он. Шума с журналистами им не надо. В противном случае, зачем тогда нужно было возиться с трупами? Подумать только, как оперативно они разобрались в ситуации и лишили грузин козыря, спрятав убитых. Здесь, в Грузии, Дэви неожиданно поймал себя на мысли, что радуется успехам русского спецназа. Восхищен его находчивостью и умению работать на опережение. Спецназ ГРУ – достойный противник. Не чета Васо. Что и говорить, как и в любой другой стране, здесь Западу приходится опираться на худших представителей нации. По иронии судьбы внешняя политика США направлена на ослабление всех остальных государств. А кому это понравится? Патриоты не пойдут на преступления, которые совершают Васо и ему подобные. Дэви верил в свою страну. Он был убежден, что Америка и Старый Свет есть венец цивилизованного мира. Даже холеные европейцы – это, собственно, декорация для процветания сверхдержавы. Они что-то вроде небольших кораблей обеспечения вокруг мощного флагмана. Стоило им набрать более высокую скорость, и в центре Европы возник новый очаг напряженности в виде Косово. И островок нестабильности по любому намеку из Вашингтона начнет тянуть Европу назад. Да, они союзники, но не друзья. Политика исключает такое определение.

Представившись техническим сотрудником Красного Креста, Дэви быстро ввел в курс дела журналистов, умело уйдя от попыток снять его на камеру. Он рассказал, как всего за тридцать минут до их приезда представители грузинского МЧС вывезли зверски убитых защитников неба. А свою оперативность мотивировали приближением танковых колонн русских и нежеланием шокировать мировую общественность жуткими кадрами зверств, считая, что русские умышленно используют запрещенные приемы ведения войны, чтобы запугать население.