Девятая дочь великого Риши - Медведева Анастасия "Стейша"

Учитель внимательно глядит на меня:

– Если ты не будешь твердо стоять на ногах, как долго ты сможешь помогать другим?

– Поняла… Это как с моей силой, которую я черпала, не зная ни собственных резервов, ни способно ли вынести эту силу мое тело.

Старец вновь улыбается, отпивая отвар.

– Но как понять, когда почва уже стала твердой? – взволнованно спрашиваю я.

– Обычный человек ощущает уверенность, когда у него есть дом и стабильный заработок, зависящий лишь от его способностей и личных достижений. Человек, вставший на путь трансформации, никогда не будет иметь твердой почвы, поскольку его цель всегда далека от него.

– И какова же его цель?

– Познать все свои возможности.

– Разве они неограниченны? – поднимаю я брови.

– Они безграничны, если не останавливаться в пути.

– Выходит, даже если я захочу помочь всем, у меня не выйдет? Но кто тогда может помочь всем?

– Какой странный вопрос из уст девятой кирисы! – неожиданно усмехается учитель.

Хмурю лоб, а затем широко раскрываю глаза:

– Отец?.. Отец может помочь всем?

– Есть при дворе такая должность – того, кто дает правителю мудрые советы, которые несут в своей основе всеобщее благо…

– Но он… Но почему тогда все не так хорошо, как должно быть?

– Если ты найдешь ответ на этот вопрос и сможешь его принять, – старец встречается со мной взглядом, – перед тобой встанет выбор: остаться подле отца или прийти ко мне.

Что за странный выбор?

И почему я уже сейчас чувствую глубокую печаль, хотя даже не понимаю ее истоков?

– На этом все, моя ученица.

– Завтра последний день… Я хотела бы провести его подле вас.

– Завтра ты сможешь выйти за пределы дома – и быть подле меня тебе уже не захочется, – с легкой улыбкой, в которой есть капля грусти, отвечает учитель.

Хочу заверить его, что это не так, но сердце начинает стучать быстрее, стоит только подумать о встрече с Чэном.

О возможности с ним заговорить.

О восторге от его достижений, о которых он обязательно мне расскажет…

– Спокойной ночи, учитель.

Склонив голову, я выхожу из комнаты.

Утром встаю, взволнованная открывшейся возможностью. Умываюсь, надеваю чистую одежду, уже привычно укладываю волосы, открывая лицо, и иду из дома – прямо на воздух, навстречу Чэну и новому дню.

Подходя к двери, слышу звуки боя. Они и сегодня тренируются? Это невероятно. Мне учитель разрешил просто отдохнуть – ведь вскоре мне придется покинуть его дом и отправиться в долгий путь. Кладу ладонь на дверь и отпираю ее. Солнце ослепляет, а запахи дурманят голову. Как давно я не выходила за пределы этих стен…

Делаю осторожный шаг, затем еще один и, наконец, позволяю себе глубоко вдохнуть, прикрывая глаза.

Свобода…

Только сейчас я понимаю, как мне не хватало свободы передвижения! Странно, что весь этот месяц я не ощущала себя затворницей. Ведь, по сути, ею я и была. Хотя для затворницы я слишком много всего получила взамен своей свободы…

Иду вперед с уверенностью и радостью – именно эти чувства переполняют меня сейчас! Однако, приближаясь к двум бьющимся на мечах молодым людям, ни один из которых не хочет уступать другому, я начинаю ощущать нечто странное. Какую-то тревогу… необъяснимое несоответствие…

Откуда… у Чэна такие длинные волосы?

– Ученица, – завидев меня, останавливается светловолосый юноша, – тебя наконец выпустили. Давно пора: я даже успел соскучиться по учителю.

– Доброе утро, – вежливо киваю ему, но не могу заставить себя оторвать взгляд от лица Чэна.

Он будто… повзрослел…

И тело его… Неужели можно было нарастить столько мышц за один месяц?

– Ты… стал больше… – не сдержавшись, растерянно произношу я.

– А вы словно стали меньше, кириса, – улыбается мне Чэн, с легкостью прокручивая свой огромный меч и закидывая его на плечо.

Разве?.. Потупившись, молчу. Пытаюсь понять: это комплимент или насмешка?

– Такая белокожая, как фарфоровая кукла, – неожиданно замечает ученик, внимательно глядя на меня.

– Да, давненько я не бывала на солнце, – положив ладонь на щеку, отзываюсь я мягко. Внутри меня – буря чувств: почему мне так неловко рядом с Чэном? Словно нам больше не о чем говорить, и склеивает наш разговор только его светловолосый соперник по поединку…

– Ладно, раз уж твое обучение завершено, я наконец могу увидеть учителя, – произносит тот. И, уже развернувшись в сторону дома, оборачивается к Чэну: – Мне было интересно тренироваться с тобой.

– Отвечу тем же: мне будет не хватать наших поединков, – с улыбкой отвечает мой страж.

– Жаль, что старик больше не берет в руки оружие.

Страж оставляет нас одних. Некоторое время мы стоим молча: Чэн смотрит вслед ученику старца, а я смотрю на него, не зная, что сказать.

– Твои волосы… – Осторожно дотрагиваюсь до них и тут же вздрагиваю – Чэн резко отстраняется, направив на меня сосредоточенный взгляд. – Что случилось? – спрашиваю я озадаченно.

– Меня давно никто не трогал, – не менее озадаченно роняет Чэн, затем отворачивается от меня и растягивает мышцы, потянувшись наверх.

– Вы совсем не касались друг друга? – с неловкой улыбкой спрашиваю, взглянув туда, куда ушел ученик.

– Исключительно мечами. – Повернувшись ко мне, мой страж откидывает отросшие волосы назад. – Полагаю, раз вы тут, ваше обучение действительно завершилось.

– Да, – киваю, скрывая удивление.

Зачем он переспрашивает?

– И завтра мы отправимся в путь? – уточняет Чэн, и я вновь киваю. – Тогда мне стоит хорошенько отдохнуть – дорога будет нелегкой.

Он уходит в дом, а я смотрю ему вслед, ничего не понимая.

Это все? Он не рад видеть меня? Не хочет поговорить о том, чему я научилась, и рассказать, чему обучился он?..

– Чэн! – окликаю я, вновь не справившись с порывом.

– Не сейчас, кириса! – резко отвечает он, бросив взгляд в мою сторону, но так и не обернувшись.

Он… он только что оттолкнул меня?

Почему?

Весь остаток дня я провела в созерцании спокойной природы, оттачивая навык «молчания мыслей» и пытаясь унять сумятицу в голове. Вечером беседовала о жизни с учителем, а за ужином даже успела перекинуться парой фраз с его учеником.

Чэн не участвовал в беседе.

Ночью я едва уснула, а проснулась… уже за пределами дома: где-то в лесу, под звездами, на знакомом одеяле рядом с костром. Больше всего удивил меня снег, лежащий на земле.

– Что?.. – Оглядываюсь по сторонам. – Как я здесь оказалась?

– Вы же не думали, что нам позволят узнать, где находится дом учителя? – интересуется Чэн, выходя из-за деревьев и подкидывая хворост в огонь.

– Ты называешь его учителем…

Мой страж глядит на языки пламени.

– Так или иначе, он многому меня научил за это время.

Я приподнимаюсь на локтях:

– Ты виделся с ним?

– Изредка.

– Он даже не попрощался со мной и не позволил поблагодарить его, – тихо произношу я, подтягивая к себе колени.

– Он знает о вашей благодарности, поверьте.

Затем мы оба молчим, и я вновь испытываю эту странную неловкость.

Почему это происходит? Я же четко поняла, что чувствую к нему. Так откуда эта новая пропасть между нами?

– За этот месяц ты словно стал другим человеком…

– За месяц?! – Чэн удивленно поворачивается ко мне. – Кириса, мы не виделись около года.

– Около… года? – выдыхаю я, глядя на него широко раскрытыми глазами.

– Да. Девять месяцев, если быть точным.

– Но как же…

– Похоже, вы совсем потеряли счет времени, – усмехается мой страж, вновь подкидывая сухих веток в огонь.

– Дело не в этом! – Я резко откидываю одеяло. – Для меня это ощущалось как месяц. Нет, это и был месяц: ровно четыре недели и три дня!

В лице Чэна что-то меняется. Он сводит брови, внимательно глядя на меня:

– Хотите сказать, что действительно не знали, сколько времени прошло?

– Теперь понятно, почему твои волосы так отросли! И понятно, почему ты нарастил такую физическую форму! Но я ничуть не изменилась – взгляни! – Подлетаю, приближая к нему лицо настолько, насколько возможно. – Я осталась прежней!.. У меня даже ногти толком не удлинились! – Поднимаю руку и буквально сую ему под нос.