Античная лирика - Гомер

Перевод Л. Блуменау

О потерпевших здесь гибель от персов в борьбе за ЭлладуПравдолюбивый Опунт, родина локров, скорбит.

Коринфянам, павшим на Саламине[257]

Перевод Л. Блуменау

Странник, мы жили когда-то в обильном водою Коринфе,Ныне же нас Саламин, остров Аянта, хранит;Здесь победили мы персов, мидян и суда финикийцевИ от неволи спасли земли Эллады святой.

Спартанцам, павшим при Платее

Перевод Л. Блуменау

Неугасающей славой покрыв дорогую отчизну,Черным себя облекли облаком смерти они.Но и умерши, они не умерли; доблести слава,Ввысь воспарив, унесла их из Аидовой тьмы.

Афинянам, павшим на Эвбее[258]

Перевод Л. Блуменау

Пали в ущелье Дирфисской горы мы. Вблизи же Эврипа[259]Граждане нам возвели этот могильный курган.Да и недаром! Ведь мы дорогую утратили юность,Храбро приняв на себя грозную тучу войны.

Павшим афинянам[260]

Перевод Л. Блуменау

Радуйтесь, лучшие дети афинян, цвет конницы нашей!Славу великую вы в этой стяжали войне.Жизни цветущей лишились вы ради прекрасной отчизны,Против большого числа эллинов выйдя на бой.

Эпитафия Архедике

Перевод Л. Блуменау

В этой могиле лежит Архедика, дочь Гиппия — мужа,Превосходившего всех в Греции властью своей.Муж и отец ее были тираны, и братья, и дети,Но никогда у нее не было спеси в душе.

Эпитафия Никодику

Перевод Л. Блуменау

Всякий грустит по своим умирающим, по Никодику жПлачут не только друзья, но и весь город скорбит.

На смерть Гиппарха

Перевод Л. Блуменау

День, в который Гиппарх убит АристогитономИ Гармодием, был светлым поистине днем.

Погибшим в море

Перевод Л. Блуменау

Их, отвозивших однажды из Спарты дары свои Фебу,Море одно, одна ночь, лодка одна погребла.

Эпитафия бедняку

Перевод Л. Блуменау

Эта могила, прохожий, не Креза, а бедного. Впрочем,Сколько она ни мала, будет с меня и ее.

Эпитафия Тимокреонту[261]

Перевод Л. Блуменау

Много я пил, много ел и на многих хулу возводил я;Нынче в земле я лежу, рóдянин Тимокреонт.

Эпитафия купцу-критянину

Перевод Л. Блуменау

Родом критя́нин, Брота́х из Гортины, в земле здесь лежу я,Прибыл сюда не затем, а по торговым делам.

Эпитафия убитому

Перевод Л. Блуменау

Смертью убивших меня накажи, о Зевс-страннолюбец!Тем же, кто предал земле, радости жизни продли.

Эпитафия собаке

Перевод Л. Блуменау

Думаю я, и по смерти твоей и в могиле, Ликада,Белые кости твои все еще зверя страшат.Памятна доблесть твоя Пелиону высокому, Оссе[262]И киферонским холмам, пастбищам тихим овец.

Победителю на Олимпийских играх[263]

Перевод Л. Блуменау

Вот он, смотри, Феогнет, победитель в Олимпии, мальчик,Столь же прекрасный на вид, как и искусный в борьбе,И на ристалищах ловко умеющий править конями.Славою он увенчал город почтенных отцов.

О себе

Перевод Л. Блуменау

Был Адимант[264] у афинян архонтом, когда за победуЧудный треножник как приз Антиохида взяла.Хор в пятьдесят человек, хорошо обученный искусству,Ей снарядил Аристид, сын Ксенофила, хорег[265];Славу ж учителя хора стяжал себе сын Леопрена,Восемь десятков уже числивший лет Симонид.

Геракл и Несс[266]

Перевод Я. Голосовкера

Как Алкмены сын —Он друга убил,[267] —Калидон[268] покинув,К соседям бежал.[269]С ним жена-дитя Деянира.Поперек путиСердитый поток:Там за плату кентавр,Перевозчик Несс,Чрез Эвен переправу держал.И кентавру сын Зевса, Геракл,Отдает дитя Деяниру.Зверь простушку рукамиНа плечи берет —Локти розовыеНад водой,А Геракл при конях,С младенцем в рукахСтоит над Эвеном-рекой.Но, когда уже былБлизок берег, кентаврВдруг, исполненный яростной страсти, взыгралИ к сближению вздыбился бурно…Звонко вскрикнула тут Деянира,Умоляя милого мужаОтвратить погибель супруги.У Геракла — пожар под бровями,И в уме убийство с бедоюВ роковой завязались узел.Он безмолвен. Он, не с ревом,Как, бывало, громоносным —С тяжкой палицей в десницеНа чудовище обрушась,Гнет, хрящи ушей терзает,Кость щеки крушит косматой,Грозных глаз гасит сверканье,По надбровью бьет и топчетВ прах поверженное тело,Сам неистово-бесстрашный,И, стрелой сверля, пронзаетСердце Нессу-зверомужу.

В честь павших при Фермопилах

Перевод Вяч. Иванова

Светел жребий и подвиг прекрасенУбиенных перед дверью фермопильской!Алтарь — их могила; и плач да смолкнет о них, но да будетПамять о славных живою в сердцах! ВремяНе изгладит на сей плите письмен святых,Когда все твердыни падут и мох оденет их следы!Тут схоронила свой цвет Эллада, любовь свою.Ты, Леонид, мне свидетель о том, спартанский воин,Чей не увянет вечный венец.

Даная и Персей[270]

Перевод Вяч. Иванова

Крепкозданный ковчег по мятежным валам ветер кидал,Бушевала пучина.В темном ковчеге лила, трепеща, Даная слезы.Сына руками обвив, говорила: «Сын мой, бедный сын!Сладко ты спишь, младенец невинный,И не знаешь, что я терплю в медных заклепахТесного гроба, в могильнойМгле беспросветной! Спишь и не слышишь, дитя, во сне,Как воет ветер, как над нами хлещет влага,Перекатывая грузными громадами валы, вторя громам;Ты ж над пурпурной тканьюМилое личико поднял и спишь, не зная страха.Если б ужас мог ужаснуть тебя,Нежным ушком внял бы ты шепоту уст родимых.Спи, дитя! Дитятко, спи! Утихни, море!Буйный вал, утомись, усни!И пусть от тебя, о Зевс-отец, придет избавленье нам.Преклонись! Если ж дерзка мольба,Ради сына, вышний отец, помилуй мать!»

КСЕНОФАН[271]

«Чистый лоснится пол…»[272]

Перевод А. Пушкина

Чистый лоснится пол; стеклянные чаши блистают;Все уж увенчаны гости; иной обоняет, зажмурясь,Ладана сладостный дым; другой открывает амфору,Запах веселый вина разливая далече; сосудыСветлой студеной воды, золотистые хлебы, янтарныйМед и сыр молодой: все готово; весь убран цветамиЖертвенник. Хоры поют. Но в начале трапезы, о други,Должно творить возлиянья, вещать благовещие речи,Должно бессмертных молить, да сподобят нас чистой душоюПравду блюсти: ведь оно ж и легче. Теперь мы приступим:Каждый в меру свою напивайся. Беда не великаВ ночь, возвращаясь домой, на раба опираться; но славаГостю, который за чашей беседует мудро и тихо!

«Что среди смертных позорным слывет и клеймится хулою…»[273]

Перевод Ф. Зелинского

Что среди смертных позорным слывет и клеймится хулою —То на богов возвести ваш Гомер с Гесиодом дерзнули:Красть, и прелюбы творить, и друг друга обманывать хитро.

«Если быки, или львы, или кони имели бы руки…»

Перевод Ф. Петровского