Три удара колокола - Павел Кошовец

- Не Смей, Наёмник, в Таком Тоне Разговаривать с Представительницей Королевской Семьи, - именно так произнесла сквозь зубы оскорблённая Деметра (Ройчи таки вспомнил имя этой очаровашки).

Глава 9.

Ройчи.

Это всё было очень интересно, но он переживал за сохранность своего обонятельного аппарата - а то от этой нервной дамочки станется случайно отмахнуть пару лишних сантиметров в таком месте, которое потом штопаньем не исправишь и каждому встречному не объяснишь нарушение симметрии в анфасной части лица неудачным падением во время пьянки. Это, в конце концов, не задница, которая практически всегда в штанах! Поэтому Ройчи тихо, но в достаточной пропорции льда и дружелюбия произнёс:

- Спрячь от греха подальше свой ножик, красавица, а то не ровен час, обрушится он плашмя на твоё мягкое думательное место в кожаных, очень военных штанах, потом долго будешь спать на животе, не сможешь звёзды считать из-за отсутствия глаз на затылке...

Он видел, как к ним уже спешит расстроенный заранее Листочек, как тянется святой отец рукой к непонимающей принцессе, в надежде успеть выдернуть её из радиуса возможного столкновения, а амазонки уже почти праздновали победу над безоружным и захваченным врасплох мужчиной, не имеющим к ним никакого отношения, но своим поведением якобы развязавшим им руки для примерного наказания... пожалуй, что и для убийства. Когда на твоих глазах гибнут близкие и достойные люди, то затесавшегося к ним наглого шута само провидение направляет проучить. Заодно и сбросить накопленный за не совсем благополучный поход негатив... Дуры. Глупые гусыни.

Рыжая воительница не собиралась тратить время на слова, ибо речь никчемного мужчины и не нуждалась в комментариях для благородных людей, собравшихся вокруг. Её решимость была в той стадии, когда отступать уже болезненно для собственной гордости, и чуть отвела лезвие в замахе, ибо бить остриём, колоть в лицо ей показалось не благородным, что ли. Вот смахнуть голову - это да... приятное зрелище, эстетически оправданное... Тут главное самой не попасть под струю крови.

- Руфия отвернись!

Ройчи резко завалился назад, правую ногу, согнутую в колене выбрасывая вперёд и подсекая таким образом левую опорную ногу рыжей, кулак летит к её лицу, кувырок вправо, вторая амазонка успевает отреагировать, подпрыгивая, но не до конца, и тяжело падает, ударяясь локтями и спиной о спину наёмника, из неё пробкой вылетает дыхание, а мужчина, готовый к этому, сгруппировавшийся, в следующий удар сердца привстаёт в позе стартующего бегуна, чувствуя отражённый замах третьей соперницы, небрежно уклоняется, ощущая, как в сантиметре от щеки проносится острое лезвие, и, не мудрствуя лукаво, грубо бьёт в живот левым кулаком, правой подхватывает выскальзывающую саблю и практически не глядя, рукояткой несильно бьёт шевелящейся внизу второй девушке в затылок...

Дальше не спеша они вместе поднимаются с рыжей. Возможно она хотела поступить как-то иначе, но застывшее теперь под её подбородком острие сабли не даёт иных вариантов трактовки действий. Симпатичный прежде носик сейчас, в расквашенном виде приобрёл цвет помидора и размеры небольшой картошки.

Рядом тихо вздыхает Листочек, но Ройчи не отводит взгляд от горящих ненавистью глаз амазонки.

- Что ж ты, глупая, - говорит наёмник мягко, - решила во взрослые игры поиграть, а платок для соплей забыла взять.

- Что ты с ними сделал, сволочь? - голос у неё не тот мелодичный, что раньше, а хриплый, слова даются с трудом, но всё равно их нужно произнести.

Наёмнику не очень приятно наблюдать, как красное пятно из разбитого носа расползается по лицу и пачкает воротник рубахи и рукава куртки, порылся в боковом кармане, извлёк небольшую тряпицу.

- Платок, о котором ты не подумала вовремя. Извини, не надушен.

До чего же хороша, следует отдать ей должное, - подумал Ройчи, цокая мысленно языком, - несмотря на некоторую миниатюрность. Ничего, бабочки вон тоже невелики, а ими восхищаются все, кому не лень (ну да, когда пашешь в поле - мечом, например, - то о лени только и мечтаешь). С характером. Подбородок упрямо рвётся вперёд и вверх, по белоснежным щекам струятся огненные волосы, сверху изрядно встопорщенные, словно у агрессивно настроенной кошки, чёрные, изогнутые судиматской вязью брови нависают над прищуренными глазами, из которых, как из смотровой щели шлема вырываются, точно змеиный язычок, короткие, не опасные (пока) и колючие молнии. Чистый тебе ангел гнева, на тонкой, но очень крепкой сковывающей цепочке. Только нос выпадает из образа.

- Молодец, о себе не думаешь, а о подругах. Похвально, - Ройчи откровенно ухмыляется, щеря зубы. Ему не доставляет радости вести себя так, но уж больно ситуация интересная. - Когда они очнутся, сама им расскажешь, что во всём виновата ты, - на её лице мелькнуло непонимание. - Ведь это ты - их командир? - ответа нет, но и так всё ясно. - Из-за того, что ты неправильно оценила ситуацию, пошла на поводу своих эмоций и поддалась неоправданному гневу, в то время, когда нужно быть хладнокровным, они и пострадали... - он окинул её демонстративно снисходительным взглядом с головы до ног. - Всё ясно? - тишина. - Будешь себя хорошо вести, а судьба к тебе милосердна и благосклонна, проведу с тобой пару занятий так и быть. А сейчас, - вздохнул с сожалением, - не обессудь, урок закончен, - развернулся и отошёл от них на десять шагов и привалился к стене коридора.

- Умеешь ты находить друзей, - буркнул тихо за плечом эльф.

Что тут добавить? Разве что, теперь придётся тщательней оберегать спину. Хотя не похожи эти агробарские высокородные девушки на тех, кто бьёт из-за угла. Но бережёного, как говорится и Единый в луже притопит, когда дракон огнём дохнёт... В чём тут, правда, изюминка, Ройчи пока не разобрался - всё неприятно: утонуть, сгореть в огне или - комбинируя первое и второе - быть заживо сваренным в кипятке.

- Любой разумный, взявший или получивший в руки оружие, не взирая на пол, возраст, расовую принадлежность обязан знать, что направив его против другого разумного, автоматически причисляется к когорте потенциальных покойников.

Ройчи смотрел, как святой отец, больше не обращая на него внимания производит какие-то пассы над уже приходящими в себя воительницами (значит верны слухи о целительском даре святых отцов Церкви Единого; интересно, что ещё за кость с шестёрками на всех гранях спрятана у них в рукаве?). Кстати, никакой боязни за свою жизнь со стороны кардинала мужчина не чувствовал - все страхи Его Преосвященства группировались вокруг близких ему людей, начиная с принцесс и заканчивая Матильдой, ещё в самом начале конфликта умчавшейся по коридору (Ройчи надеялся, что несмотря на недвусмысленные действия девушки, она не набредёт на очередные неприятности - уж очень благоприятное впечатление она производила на него, в отличие от надутых благородных, у которых даже ковыряние в носу может вызвать приступ неконтролируемого гнева), при этом видно было, что судьба самих наёмников волнует не больше, чем ветерка отставшее от тучи облачко. Что ж, по крайней мере, честно.