Мафия шутит. Ничего личного – только юмор - М. Нокс

Покупайте землю, Бог ее больше не делает. (Энтони Сопрано)

От нерешительности теряешь больше, чем от неверного решения. (Кармела Сопрано)

Какая разница, что говорят у тебя за спиной, если никто не смеет сказать в лицо… (Тони Сопрано)

Кто сам хочет уважения, уважает других. (Тони Сопрано)

Некоторые люди отстают настолько, что верят, будто они первые. (Тони Сопрано)

Мэдоу Сопрано: Папа, я больше не буду.

Тони Сопрано: Если б за каждый раз, когда ты это говоришь с тех пор как научилась разговаривать, я получал по двадцать пять центов, то сейчас бы меня уже 24 часа в сутки ждал личный самолет!

Поли: Что вот в змеях интересно: они размножаются сами по себе

Тони Сопрано: В смысле?

Поли: У них есть и мужские, и женские половые органы. Поэтому кому не доверяешь, называешь «змеей». Как можно доверять человеку, который в буквальном смысле может сам себя выебать?

Тони Сопрано: А разве это не пошло от Адама и Евы, когда змей уговорил Еву укусить яблоко?

Поли: Слышь! Змеи ебали сами себя задолго до того, как нарисовались Адам и Ева.

Глория Трилло: Ты водишь своих детей в зоопарк?

Тони Сопрано: Ага.

Глория Трилло: А теперь мы здесь.

Тони Сопрано (в сторону): … пока!

Глория Трилло: Это ты кому?

Тони Сопрано: Моей эрекции.

Кристофер: Может быть, он сам нас выслеживает.

Полли: С чем? С хером в руках? Сам подумай, Крисси. Даже если он жив, у него нет оружия. А кровь льется, как из решета. Он в лесу в пижаме. Тут же прямо блядь Юкон.

Кристофер: Думает, наверно, мы уехали.

Полли: Если жив, а это не так.

Тони Сопрано: Позвони мозгоправу… скажи ей: городом будут рулить <…> мормоны.

Я не буду платить. Я слишком много знаю о вымогательстве. (Тони Сопрано)

Насколько я понимаю, в этом доме депрессия – твой участок. (Кармелла Сопрано)

Ты не поверишь, старухе прописали прозак. Она изменилась, куда там, просто такая старая, что уже не помнит, кого ненавидит. (Тони Сопрано)

Подпольная империя

2010–2014

Сериал

Факты

Реально существовавший Енох «Наки» Джонсон послужил прототипом для «Наки» Томпсона. Внешне Джонсон совершенно не походил на актера Стива Бушеми: это был представительный мужчина, высокий и грузный, с лысиной, – и напоминал скорее персонажа Тони Сопрано из сериала «Клан Сопрано». Создатель «Подпольной империи» Теренс Уинтер, также работавший над сценариями серий для «Клана Сопрано», хотел создать персонаж «Наки», отличающийся от образа, реального или сыгранного Джеймсом Гандольфини.

Для рекламы второго сезона сериала, начиная с 25 сентября 2011 года, в Нью-Йоркском метро были выпущены на линию исторические вагоны типа «Lo-V» (Low Voltage). Они выпускались с 1916 по 1925 год и эксплуатировались до 1969 года. В составе исторического поезда были использованы вагоны № 5290, 5292 постройки 1917 года, и вагоны № 5443, 5483 постройки 1924 года. Вместо станции отправления и назначения на вагонах были установлены таблички с рекламой сериала, рекламными постерами сериала также были обклеены вагоны изнутри. Исторический поезд ходил по маршруту IRT, от станций 42nd Street до станции 96th Street, с единственной остановкой на станции 72nd Street.

Атлантик-Сити двадцатых годов был в точности воссоздан в Бруклине (Нью-Йорк). Бюджет премьерной серии составил $18 млн, из которых $5 млн пошли на воссоздание городского квартала со всеми внутренними интерьерами, а также сооружение дощатого настила набережной длиной около 91,5 метра. Исполнительный продюсер и режиссер пилотной серии Мартин Скорсезе был настолько требователен в плане точности, что, например, настаивал, чтобы доски для настила были точно такого же размера, как они были в Атлантик-Сити в то время.

Цитаты

Вам нечем ходить, мистер Томпсон. Пропустить ход. Надо проявить терпение. Я сколотил состояние в большей степени как игрок. Бывает, я делаю в день 20 ставок, а бывает, ни одной. Иногда я неделями, даже месяцами не делаю ставок. Просто потому, что нет перспективы. И я жду. Планирую. Собираю ресурсы. А когда я наконец вижу возможность и мне есть чем ставить, я ставлю на все. (Арнольд Ротштейн)

Нет ничего дороже информации, а ты получил ее даром. (Енох Томпсон)

Нельзя быть гангстером наполовину. Уже нельзя. (Джеймс «Джимми» Дармоди)

Нельзя, чтобы трупы валялись на дорогах – это плохо для бизнеса. (Енох «Наки» Томпсон)

Первое правило политики – правда никогда не должна мешать хорошей истории. (Енох Томпсон)

Мафия в литературе

В отличие от кино, в литературе так и не выделилось специального жанра криминальной драмы. Не так уж много книг написано о мафии и гангстерах. Вернее, книг о преступлениях довольно много. Только вот этот жанр называется детективом, и главную роль «хорошего парня» здесь играют люди, которые этих преступников ловят. Тем не менее, те немногочисленные книги о преступниках, что есть, представляют собой лучшие образцы литературного искусства. В последующем разделе представлены самые яркие цитаты из знаменитых криминальных драм.

Малавита

Роман Тонино Бенаквиста был написан в 2004 году. Название книги – одно из имен, которое дали сицилийцы мафии, в переводе означает «дурная жизнь». Так же главный герой назвал свою собаку из-за тоски по прошлому, потому как ему запретили упоминать его тайное сообщество. Роман экранизировал Люк Бессон. Фильм с одноименным названием вышел на экраны в 2013 году.

Цитаты

Малавита. Одно из многочисленных имен, которые сицилийцы дали мафии. Малавита, дурная жизнь. Мне казалось, это гораздо благозвучней, чем мафия, Добровольное общество, спрут или Коза Ностра. Малавита. Пусть мне запретили упоминать мое тайное общество, я все равно имею право назвать свою собаку, как я хочу, и выкрикивать ее имя повсюду. Тоска по прошлому.

В силу своей поразительной неприметности и скрытности собака прижилась у них без малейшего труда. Она никогда не лаяла, ела скромно, чаще всего по ночам, и большую часть времени спала, обычно в подвале или котельной. Раз в день ее принимали за мертвую, а в остальное время думали, что она потерялась. Малавита жила по-кошачьи и никто и ни в чем не мог ее упрекнуть.

Джованни Манцони проповедовал искусство красноречия ударами лома, и радости диалектики обычно выражались в поисках аргумента от паяльника до дрели.

Мало просто писать, чтобы почувствовать себя писателем, – пришлось еще заполучить и писательские проблемы.

Зачем нужны сыновья, как не для того, чтобы исправлять ошибки отцов?

Женам писателей не понять, что когда их мужья смотрят в окно, они работают.

Всякая боль относительна: тому, кто думает, что все потерял, предстоит еще многое терять.

У любого человека есть своя цена. Продажных шкур хватает – денег мало. Если вам не удержать их деньгами, держите их пороками, если не удержите пороками, держите амбициями.

Фред опасался услышать то, что он услышал, едва мужчина взглянул на состояние труб: недоуменное у-уууу! – которое красноречиво свидетельствовало о сложности проблемы, о грядущих работах, о безответственности прежних владельцев, о грозящей опасности, если оставить все как есть, об астрономической сумме, в которую все это выльется, и вообще о грядущем конце света. Этим воплем мастер владел в совершенстве; зловещему, леденящему душу уханью, которое при необходимости можно было повторить, его обучили во время профессиональной подготовки. Клиент, колеблющийся между ужасом и чувством вины, шел на любые крайности, лишь бы больше его не слышать. А для водопроводчика Дидье Фуркада этот вой означал прибавку к жалованью, покупку новой машины, образование для дочки.

Такое бессердечие было совершенно в духе Бога: требовать принести в жертву самое дорогое, что имеешь.

За любой структурой, какой бы крупной она ни была, всегда обнаруживаются люди. Люди, которых встречаешь на улице, люди с известными именами, с открытыми лицами, люди неуязвимые и все-таки погрешимые, потому что они люди.

Настоящий вожак подчиняется закону молчания и ждет, когда к нему придут те, кому позарез надо излить душу.

Умереть под огнем – отчего бы и нет, но умереть, попав в западню, – это смерть крысы, а не орла.

Ложь уже в ухе того, кто слушает.

Как сражаться с врагом, когда он повсюду и нигде? Когда у каждого есть полное право ничего не слышать о ваших несчастьях? Когда те, кто получает от них выгоду, не имеют ни лица, ни адреса? Когда частные лица зависят от выбранных чиновников, а те зависят от лобби, чьи цели недоступны несчастному горемыке, который вверяет свою судьбу административной процедуре, долгой, как день без хлеба? Этому абсурду, устраивавшему многих, Фред собирался противопоставить другой абсурд, собственного разлива, абсурд ответа асимметричного, с горкой, ответ радикальный. Его жизнь наверняка была бы проще, умей он отступать, когда враг слишком силен или слишком далеко, но он никогда не умел образумиться. И он даст свой ответ – прекрасной весенней ночью, под бесконечным сводом, в тишине, царившей только до сотворения мира. И поступок, о котором обыватель мог только мечтать, Фред собирался сделать от имени всех.