Нейтрально-враждебный - Сергей Арьков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чьи-то заботливые руки легли на его плечи и повлекли в сторону сцены. Повернув голову, Стасик помутневшим взглядом разглядел широко улыбающееся лицо Васька. Коллега не подкачал в трудную минуту, пришел, что называется, на помощь. Стасик предпочел бы, чтобы Васек просто убил его на месте. Но тот делал кое-что похуже — тащил его прямо к сцене. И все это под пристальным взором сотен глаз.
— Да ты не робей, дружище! — весело советовал Васек, толкая Стасика руками в мокрую от пота спину. — Не каждый день нашего брата чествуют с таким размахом. Откровенно говоря, я подобного вообще не помню. Ты будешь первым свинопасом, достигшим такого успеха. Видишь, и двух месяцев не проработал, а тебя уже заметили. Гордись!
Стасик не мог определиться, как ему поступить — расплакаться или закричать диким криком. Но он заставил себя сдержаться. Еще не хватало выставить себя истеричкой на глазах всего города. Разве мало ему той порции унижений, которую приготовил ненавистный Колька.
Перед самым подъемом на сцену Стасик уперся, не желая идти дальше. Он попытался вырваться из объятий Васька и броситься наутек, но тут его приняли стражники и вежливо, но настойчиво, повели вверх по деревянной лестнице.
Стасик будто восходил на эшафот. Голова кружилась, живот прихватывало. Он чувствовал, что может в любой момент потерять сознание. Возможно, это стало бы не самым плохим выходом из положения. По крайней мере, таким способом он избегнет того, что уготовил ему злобный Колька. А уж от этого субъекта Стасик ничего хорошего не ждал.
На сцене его тепло встретили лучшие люди Форинга. Ильнур пожал ему руку, верховная волшебница нежно потрепала по плечу. Колька стоял, смотрел на бледного, как смерть, Стасика, и чуть заметно улыбался. Любому, кто плохо знал Кольку, эта улыбка могла бы показаться исполненной доброты. Но Стасик хорошо изучил своего мучителя за десять долгих лет. Колька наслаждался его унижением, он буквально ликовал, наблюдая за тем, как трясет и корежит несчастную жертву.
— Ну, так какой же дар ты приготовил для нашего дорогого Свиностаса? — спросил Ильнур у новоявленного паладина.
— Награду, которой я хотел бы отметить его заслуги, — с серьезным видом ответил Колька. — Сейчас, она у меня здесь, за кулисами.
Стасику с новой силой захотелось удариться в бегство, но он не видел ни одного пути отступления. Все подступы к сцене были запружены плотной человеческой толпой. Люди напирали все ближе, желая разглядеть приготовленную для свинопаса награду.
— Не волнуйся так, — ласково сказала Лаура, тронув Стасика за руку.
Тот сильно вздрогнул и с ужасом уставился на верховную волшебницу.
— Что? — прохрипел он.
— Я сказала, чтобы ты не волновался, — улыбнулась красавица. — Ты, видимо, смущен всеобщим вниманием, но бояться не нужно. Все эти люди рады за тебя. И Николай тоже рад. Он ведь для тебя старался.
Стасик поразился тому, как такая глупая девушка могла освоить магию. Неужели она не понимала, что Колька просто издевается над ним? Это ведь было ясно, как день. Но все вокруг будто ослепли, и, глядя на школьного садиста, видели на его месте благородного человека и доблестного воина, отличающегося примерной святостью.
Возвратился Колька. Он нес в руках какой-то предмет, накрытый сверху большой белой салфеткой. Стасик почувствовал слабость в ногах и желание покончить с собой. Что там у него? Что он ему приготовил? Что-то отвратительное и ужасное — это ясно. Но что? Неизвестность пугала больше, чем предстоящее унижение.
— Мы давно знакомы с тобой, Свиностас, — сахарным голосом заговорил Колька, глядя своей жертве прямо в глаза, — и пусть нам не довелось стать друзьями, я всегда относился к тебе с большим уважением и считал достойным человеком.
А вот Стасик помнил иное. Начиная с первого класса, этот негодяй только и делал, что издевался над ним, повышая свой статус среди одноклассников за счет чужих страданий.
— Оказавшись в этом мире, ты добросовестно исполнял обязанности свинопаса, — продолжил Колька. — Я рад, что ты нашел себя, нашел дело всей своей жизни. И потому прими от меня эту награду в знак признания твоих заслуг.
Он резким движением сдернул с предмета салфетку. Стасик взглянул на свою награду, и почувствовал, что сейчас его точно стошнит.
Перед ним был отлитый из меди и начищенный до блеска свиной пятачок, торчащий из круглой деревянной подставки. Мастер, изготовивший эту гадость, подошел к делу с душой. Пятачок выглядел точь в точь как настоящий, казалось, что он вот-вот оживет и начнет жадно нюхать воздух в поисках желудей.
— Какая прелесть! — умилилась Лаура. — Тебе ведь нравится, милый Свиностас? Ты сможешь поставить эту награду в своем домике и каждый день любоваться ею.
— Прекрасная вещица, — согласился Ильнур. — Ты хорошо поступил, Николай, что догадался почтить этой наградой Свиностаса. В твоем поступке я усматриваю глубокий и мудрый символизм. Так мы показываем, что все в королевстве, от первого паладина до последнего крестьянина, едины в борьбе со злом.
Стасик с ненавистью таращился на сияющий свиной нос, и осознавал, что сдержать слезы ему не удастся. Только бы суметь покинуть город прежде, чем из его груди хлынут потоком горькие и безудержные рыдания. Он не хотел позориться еще больше, распустив нюни у всех на виду. Хотя, после вручения ему такой награды, опозориться еще больше будет непросто. Больше, потому что, уже некуда.
Колька с широкой улыбкой, которая так и рвалась исторгнуть из себя полный злорадства хохот, протянул ему награду. Будь у него выбор, Стасик ни за что не взял бы в руки эту дрянь, но он прекрасно понимал, что иначе его просто не отпустят со сцены. А ему хотелось только одного — чтобы все это скорее закончилось. Ему бы доползти до своей избушки, запереться на засов, а после упасть на пол и тихо умереть от стыда.
Никогда еще он так сильно не ненавидел этот проклятый правильный мир.
Стасик медленно поднял дрожащие руки и принял омерзительную награду. Та оказалась неожиданно тяжелой — мастер, изготовивший это недоразумение, не пожалел на него металла. Зрители, толпящиеся вокруг сцены, радостно зааплодировали. Ильнур и Лаура тоже похлопали в ладоши.
Решив, что все самое страшное уже позади, Стасик приготовился направиться к лестнице. Но он недооценил своего мучителя.
— А теперь речь! — потребовал Колька, схватив Стасика за плечи и толкнув к краю сцены.
Тот оказался перед
