Слово говорящего - Олег Котенко

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Они шли рядом - палач и жертва, убийца и убитый, ястреб и заяц. Кагэро бы с огромным удовольствием зарубил Говорящего, но и это убийство навсегда легло бы на его совесть. Мудзюру все-таки освободил его; выбрал для этого лучший способ: вроде бы цепи обрубил сам Кагэро, а получилось, что сделал все Мудзюру. А уж как они выбирались из тех проклятых лабиринтов, лучше и не вспоминать... Когда-то здесь лежала дорога, проходила она мимо нескольких селений, так что людьми никогда не забывалась. А сейчас селения опустели - кто знает, по какой причине. Скорее всего, жизнь из них выгнала болезнь, даже сейчас вблизи пустых, почти разрушенных временем домов ощущалось ее дыхание. Кагэро становилось не по себе, когда они подошли к одному из таких селений. Давно заросла травой дорога, осталась лишь узкая неверная тропка, да и та местами пропала под травяным покровом. Кагэро слышал от кого-то, что есть в мире страна, где буйствует такой лес, который способен разрушить любой город. Там храмы, построенные из белого камня, за несколько лет погружаются в этот лес и вскоре от них вовсе ничего не остается. Только развалины, в которых живут обезьяны. Здесь же остатки селения будто обвели невидимой чертой, за которую не зайдет зверь и не залетит птица. Кагэро смотрел на потерявшую плодородие землю, там, где раньше стояли дома, и им овладевало уныние. - Одно из проявлений разрушения, - сказал Мудзюру. - Все застывает. Подул ветер, который показался очень холодным, просто ледяным. Мудзюру легонько покивал головой, будто соглашался с кем-то. - Видишь, все здесь давно умерло, - снова проговорил он. - Даже время. Ты не чувствуешь? - Я чувствую только холод и мне кажется, что кожа моя скоро покроется инеем, если я не уйду отсюда, - зло ответствовал Кагэро. Мудзюру усмехнулся и они продолжили путь. Скоро забытое селение осталось позади, Кагэро вновь смог ощутить тепло и увидеть солнце - пока он стоял _там_, солнце будто исчезло с небосвода. Время умерло... Он знал, что такое остановившееся время - когда все застывает в одном дне, будто вода в сосуде. И это уже не казалось ему чудом. Но как можно представить себе время умершее?.. Кагэро спросил об этом Говорящего. Тот ответил, что нечего забивать себе голову дурными мыслями, когда им совершенно нечего есть. Конечно, можно накопать съедобных корней и прочего, но травой сыт не будешь. Нужно мясо, а никаких мелких животных, которых можно было бы поймать силком, им как назло не встречалось. А шли они уже несколько дней подряд. И голод уже крутил животы обоим. Кагэро поражался, почему Мудзюру, похваляющийся своей силой, не может сотворить немного еды. Но тот лишь смеялся в ответ: - Мальчик, знание Истины не подразумевает удовлетворение телесных желаний, как ни прискорбно. Она не женщина и не мешок с рисом. Кагэро подумал, что даже не знает, чего хочет больше. Но смолчал. Только на шестой день пути он начал слабеть. Часто кружилась голова, подкашивались ноги, буквально через несколько сотен шагов приходилось останавливаться на отдых. Кагэро от злости готов был грызть землю. - Проклятая страна! - говорил он. - Столько всякой растительности и ни одной животины! Он, конечно, жевал мясистые стебли растений, листья и прочее, но от такой пищи в желудке начинались такие рези, что в глазах темнело. Тогда Кагэро попробовал жевать кору. Это было лучше, хотя сытости и не приносило. Во всяком случае, не надо было валяться ночами на земле, согнувшись пополам и сжав зубы, чтобы не заорать во все горло. Мудзюру потихоньку ел свою кожаную обувь. Кагэро смотрел, как он варит кусочки кожи, как жует их, и ему становилось дурно. Нет, лучше уж кору, чем подошву...

* * *

Прошло еще несколько дней и Кагэро с Говорящим вступили в вовсе уж дивные земли. Здесь не было даже травы, только камни и жаркий, раскаленный солнцем воздух. Кагэро совсем не мог идти. Он почти все время сидел, а когда вставал, проходил не больше десятка шагов, после чего вновь останавливался. В конце концов, он сжевал остатки кожи, в чем надобности, по сути, не было. Сил эта пища не прибавит, это уж точно. - Что делать? - слабым голосом спросил он Говорящего в один из жарких полдней, когда можно было только лежать в тени - на солнце трещали камни. Выражение растерянности не покидало лицо Мудзюру все последние дни. Кагэро впервые видел его подавленным тем, что ситуация вышла из-под контроля. Да, не он был хозяином положения. Мудзюру уже отвык чувствовать себя пешкой в чьей-то игре, слишком много прошло времени... - Я не знаю, - Кагэро понял, что Мудзюру говорит искренне. - Придумай! - Как?! Размер мозгов и количество извилин не зависит от всяких там... способностей, черт бы их побрал! Ну, на, смотри, - он сделал движение рукой, будто бьет что-то - и лежащий совсем рядом камень разлетелся на сотни мелких, острых осколков, - и что тебе или мне это дало? Я жрать хочу! - Я тоже хочу, но от моего желания еда не появится! - Кагэро было приподнялся на локтях, но тут же снова упал на спину; на секунду дыхание вышибло из груди. Мудзюру сел на корточки, обхватил руками голени, так что плечи оказались на коленях, на которые он примостил подбородок. Со стороны смотрелось гротескно, но Кагэро уже давно перестал подмечать странности в поведении Говорящего. Скорее всего, в его поведении их тоже хватало. - Птиц мы тоже не видели? - спросил Мудзюру с изрядной долей утвердительных интонаций в голосе. - Не видели... - Конечно, откуда же взяться птицам, если зверей нет... Кагэро не заметил связи, но промолчал. Пусть думает...

Когда Кагэро проснулся, солнце уже клонилось к горизонту. Каменную пустыню залил красно-оранжевый свет. А Мудзюру сидел в той же позе. На миг Кагэро показалось, что Говорящий сам превратился в камень - уж больно он был похож на каменную фигуру в лучах закатного солнца. Но статуи не потеют, а по лбу Мудзюру катился обильный пот. Перед ним лежал большой кусок мяса! Свежего, совсем свежего, даже теплого еще. Над куском поднимался легкий, чуть заметный парок. Рядом с мясом Кагэро увидел углубление в камне, заполненное водой. Довольно большое углубление, воды хватит на двоих. От возгласа Кагэро Мудзюру очнулся. Он медленно встал, развел руки в стороны. Одежда его насквозь была пропитана потом и воняло от него, как от лошади. Но теперь у них была еда! - Подонок, - выдохнул Кагэро. - Сукин сын! - Это благодарность? - лицо Говорящего было отмечено печатью сильной усталости. - Почему ты раньше не... - Я не знал, как! Понятно? - А сейчас, стало быть, знаешь? Мудзюру посмотрел на Кагэро такими глазами, что тому стало стыдно. Он почувствовал, что говорит лишнее. Слишком много лишнего он уже сказал. Ведь Говорящий мог и не... Интересно, мог ли он убить Кагэро и... и съесть? Кагэро отогнал эту мысль. Нет, конечно, Мудзюру не людоед. Это было бы уж слишком. Хотя, кто его знает. - Я отдал за это знание сто лет своей жизни, - медленно и тихо проговорил Говорящий. - Целый век, это эпоха! Представь только, что можно сделать за сто лет, особенно если ты не человек! - Может, этого времени хватит, чтобы _стать_ человеком? - Да хоть сейчас. Только ведь ты этого не хочешь. Ты хочешь и личную свободу получить, и способности сохранить. Только из двух мисок одновременно не поешь, надо хотя бы по очереди. - Что я хочу, так это есть, - сказал Кагэро. - Как бы огонь развести? - Не надо огонь, мясо жареное. Или ты хочешь рыбы? Кагэро показалось, что в голосе Говорящего проскользнула издевка, но в его зеленых глазах царил прежний холод. - Не стесняйся, - подбодрил его Говорящий. - Не зря же я на век меньше проживу. Взял - пользуйся! - Ну, давай рыбы, - согласился Кагэро и через несколько минут перед ним на куске рыбьей шкуры лежала горка чудного рыбьего же мяса, а рядом горка икры. - Много нельзя, - ответил Говорящий на красноречивый взгляд. - Помрешь. И пей тоже осторожнее, а то всякое может случиться, а я не врач и никогда даже непробовал лечить. Могу мертвого поднять, а именно болезнь вылечить не могу. - Почему? - спросил Кагэро, напихивая рот рыбой. - Не знаю природы болезней, - с горечью в голосе признал Говорящий. А без этого никуда. Надо обязательно знать внутреннюю природу. Ты потише ешь, все равно не наешься, так хоть растянешь удовольствие. Кагэро кивнул, тщательно прожевал рыбу, а уж дальше ел медленно. - А чая ты не можешь сделать? - спросил он, когда кусок шкуры был вылизан, свернут и положен в карман - на всякий случай. Говоящий поморщился. - Могу, только что это за чай будет? Чай же по правилам заваривать нужно, а это так... - Ну хоть что-нибудь. - Пожалуйста, - в углублении, где раньше была чистая вода, колыхнулся темный коричневый чай. Кагэро подумал, что это не лучший вариант чаепития, но выбирать не приходится. Он пригнулся, припал губами к теплой поверхности и принялся пить. После такого ужина захотелось спать. Кагэро лег на спину, заложил за голову руки. Над ним сияло бездонной чернотой небо. И звезды не казались прицепленными к этой черной полусфере. Они бесконечно далеки... До них никогда не добраться. Кагэро увидел в ночном небе красоту, которой не замечал раньше. Увидел какой-то потусторонний свет, призрачный и холодный, но от этого не менее прекрасный и влекущий. Им было затоплено все небо, от горизонта до горизонта. Поднималась луна...