Когда ее не стало - Михаил Март

– Ты хочешь сказать, что с помощью подобного пульта взорвали машину во дворе?

– Уверен в этом. Причем датчики включаются не нажатием кнопки, а только после набора кода, тогда и запускается радиоволна. В памяти телефона всего четыре цифры. Итак, я их набираю. Два, один, один, два. Записывай все, что услышишь из трубки.

Балабанов достал какой-то измерительный приборчик со стрелкой, стоящей на нуле полукруглой шкалы, и набрал на клавиатуре телефона четыре цифры: 2, 1, 1, 2.

Сначала раздались гудки, потом послышался мужской голос, будто кто-то снял трубку.

– Левый замок 061086. Правый замок 150383. Повтор через десять минут, не отключайтесь.

Зубко записал названные цифры. Дежурный принес в кабинет чемоданчик и конверт со снимками.

Балабанов указал следователю на прибор, стрелка которого отклонилась и замерла на делении с цифрой семьдесят.

– Пульт сработал. Этот приборчик улавливает радиоволны. Теперь видишь?

– Кажется, я начинаю что-то понимать, – прищурившись, пробормотал Зубко.

Дежурный оставил на столе все, что принес, и вышел. Следователь тут же набрал четыре цифры на левом замке чемоданчика. Замок щелкнул и сдвинулся в сторону. С правым замком ничего не получилось.

– Код неверный, – сказал Зубко.

– Потерпи. Через десять минут получишь верный код. Я уже знаю цифры, но пока помолчу.

– Умышленная ошибка? – спросил следователь.

– Именно, Тарас. И знаешь почему? Чтобы аппарат не выкинули. А вдруг волна не сразу сработает! Нужна стопроцентная гарантия.

Балабанов разложил увеличенные снимки с отпечатками на столе и достал из кармана свой снимок. Тщательно сверяя папиллярные линии на нем с другими, он нашел похожий.

– Дай мне лупу, Тарас.

Тот выдвинул ящик стола и подал майору лупу в добротной золотистой оправе.

– Один в один, все сходится, – с облегчением вздохнул Балабанов.

– Чьи отпечатки? – нетерпеливо спросил Зубко.

– Потерпи, Тарас. Сейчас все поймешь.

Автоответчик опять сработал.

– Повторяю. Левый замок 061086. Правый 140383.

Голос замолк.

– Изначально вторая цифра на правом замке была пятеркой, а сейчас изменилась на четверку, – сказал Зубко, глядя на свою запись.

– Открывай, – с нетерпением произнес Балабанов.

С новым набором и правый замок сработал.

– Поднимай крышку, Тарас.

– А если бомба?

– Бомба уже сработала у меня на глазах. Дублирующая не нужна. Открывай.

Следователь откинул крышку. В чемодане лежали деньги. Набитый пачками пятидесятидолларовых купюр в банковских упаковках, кейс выглядел очень соблазнительно.

Зубко опять снял трубку служебного телефона:

– Пришлите ко мне в кабинет эксперта по валюте. Я неожиданно разбогател. – Он опустил трубку на рычаг. – Ну, Тимур, ты еще долго будешь испытывать мое терпение?

– Господи, что тут непонятного? Перед тобой лежит гонорар, выплаченный киллерам за проделанную работу.

Зубко достал платок и осторожно перебрал пачки.

– Тут не меньше ста тысяч. Не многовато ли?

– Значит, парни того стоят. И все же их сумели обвести вокруг пальца. Ты о другом подумай, Тарас. Кто в городе может иметь такие деньги, чтобы платить киллерам гонорары в размере ста тысяч баксов? Три-четыре человека, и один из них ради исполнения заказа денег не считал. Он думал только о результате.

В кабинет вошел эксперт, солидный полный мужчина лет шестидесяти с непонятной машинкой в руках.

– Что надо проверить, Тарас Романыч?

– Тут мне взятку подкинули, Виктор Данилыч, но у меня возникли сомнения в ее подлинности.

Проверка заняла десять минут.

– В пачках фальшивка. Только первая и последняя купюры в каждой пачке подлинные. Остальные – примитивный цветной ксерокс, отпечатанный на обычной писчей бумаге.

– Отлично! – сказал Балабанов и покидал пачки в чемодан. – Так. Деньги я тебе показал. Дал возможность взять верхнюю купюру, а теперь… – Он захлопнул чемодан, и замки закрылись. – Сейчас коды нам известны, и мы можем открыть чемодан. Но киллеры-то кодов не знали. Им показали деньги, заперли кейс и передали этот телефон. Сделаете дело – позвоните, и получите доступ к деньгам. Идея понятна?

Глаза Балабанова горели от азарта. Эксперт слушал его с интересом.

– Спасибо, Виктор Данилыч, вы свободны, – задумчиво произнес следователь.

Эксперт забрал свою машинку и вышел.

– Это же безумие – расплачиваться с убийцами фальшивыми деньгами, – возразил Зубко.

– А для чего же, по-твоему, в их машину подложили бомбу? Киллеры – не местные. Возвращаясь домой после выполнения задания, они могли позвонить заказчику только из машины. После второго сигнала автоответчика, когда они открыли кейс, раздался взрыв. От убийц и денег должен был остаться только пепел. Но заказчик ошибся в расчетах. Убийцы вернулись в город. И только чужие, не знающие обстановки и местных порядков, могут оставить машину в одном из дворов «Кишки», да еще с деньгами, прикрытыми брезентовым мешком. Очевидно, они приехали в город утром. Оставили машину во дворе и пошли завтракать в ресторан. В ожидании заказа могли позвонить по закодированному номеру. Получили код, возможно, не успели записать и ждали повтора, а потом раздался взрыв. Выскочив на улицу, они забежали во двор и увидели, что осталось от их машины, сгоревшей вместе с деньгами. Телефон был выброшен в урну, где я его и нашел. Теперь я не завидую заказчику.

– Звучит гладко, Тимур, но неправдоподобно. Машину взяли под стражу в одиннадцать утра, потом приехал ты, затем вызвал меня. Обыск машины, осмотр… Следом пришли репортеры и начальник участка, и только потом раздался взрыв. В час тридцать пять дня. В ресторане днем столько не сидят, это же не вечерний променад. И еще. Почему ты считаешь, будто киллеров было больше одного? «Они, они, они», а почему не «он»?

– Кто-то потрошил труп, а кто-то стоял на стреме. Сергея ранил второй, который видел или слышал, как муж жертвы вышел из дома. Такие люди без подстраховки не работают.

– Допустим. Но я не могу поверить в тот факт, что такие матерые волчары оставили в машине сто тысяч долларов, – продолжал сомневаться Зубко.

– Здесь не Москва, а периферия. Кто же позарится на «мерседес», понимая, что такие тачки в нашем захолустье по пальцам пересчитать можно? Они не знали, в какой райончик их занесло. Эти ребята – в городе. Пока они не разберутся с заказчиком, не уедут. И я, как и многие, вовсе не против их плана.

Зубко откинулся на спинку кресла и строго посмотрел на майора.

– Ах вот до чего мы договорились! Не пора ли назвать имя заказчика, Тимур?

– Светлану Бартеньеву заказал мэр города Олег Пичугин.

Зубко не знал, как реагировать. Он тихо прошептал себе под нос: «Сумасшедший!»

– А то ты его не знаешь. Этому подонку все с рук сходит. Он хозяин. Всех подмял под себя – и полицейских, и криминалитет. И кто, кроме него, может заплатить сто тысяч долларов за заказ? А?

Балабанов гнул свою линию, но Зубко трезво и скрупулезно рассматривал любое умозаключение, даже если оно на первый взгляд казалось бредовой идеей.

– Мотивируй, – отрезал он.

Майор положил перед следователем два снимка с отпечатками.

– Один из них снял ты с чемодана, второй снял я с бокала сегодня утром на кухне ресторана «Синий георгин». Пичугин любит там завтракать. Я дождался, когда убрали с его стола, и взял с подноса его фужер. Как видишь, отпечатки идентичны.

– Но как тебе пришла в голову такая мысль? – Зубко сверлил коллегу взглядом.

– Сейчас день, а код из четырех цифр ребята раскрыли еще ночью. Утром я уже прослушивал автоответчик, так что, идя к тебе, уже знал результат нашего открытия.

– Но почему Пичугин? – злился всегда невозмутимый Зубко.

– Коды замков очень похожи на какие-то даты. Число, месяц, год. Я проверил их по базам данных паспортных столов, причем даже тех, кто выбыл из числа живых. Вот тут меня ждал сюрприз. Левый замок 061086. По-другому: шестое десятого месяца восемьдесят шестого года. Сегодня этому человеку исполнилось бы двадцать пять лет. А имя его – Роман Пичугин, младший сын нашего мэра, погибший полгода назад. Со вторым числом все оказалось проще. Четырнадцатого марта восемьдесят третьего года родился старший сын мэра Костя Пичугин, переживший брата на один день. Вот и все мои заключения. Однажды полковник Визгунов рассказал мне, как мэр запирает свой сейф. Секрета тут никакого нет. Пичугин знает, что ни один псих не решится туда залезть, к тому же на сейфе наверняка стоит сигнализация. Олег Иванович плохо запоминает цифры. Код его сейфа состоит из даты рождения покойной жены. Не знаю, почему вдруг вспомнилась эта история, когда мне стали известны коды замков. И вот мы только что убедились в том, что даты рождения сыновей мэра и есть ключи к стальному чемоданчику с кучей денег.

Зубко долго молчал, глядя на кейс и о чем-то думая.

– Мэр не столь мелочен, чтобы класть фальшивые деньги, – тихо обронил он.