Конец Европы. Вместе с Россией на пути к многополярности - Валерий Михайлович Коровин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вопрос суверенитета всё острее и чаще будет подниматься в Европе, ведь это действительно болезненная тема. Европа сегодня лишена не только идентичности и геополитической субъектности, она лишена суверенитета, являясь послушной игрушкой в руках Вашингтона, инструментом, с помощью которого американцы решают свои задачи в пространстве Евро-Африки и на территории Евразии.
Виды терроризма: Брейвик или «Аль-Каида — кто опаснее?
Оценивая перспективы борьбы с терроризмом после событий в Норвегии, всё чаще возникает вопрос: кто представляет большую угрозу — уже привычный сетевой «международный терроризм» или террористы-одиночки? «Международный терроризм», с которым американцы носятся с 2001 года, — это производная часть меметической технологии, один из видов меметического оружия, использующегося Соединёнными Штатами для реализации своих целей по установлению однополярной гегемонии. Реальность международного терроризма, олицетворением которого долгое время был Бен Ладен и Аль-Каида[43], не раз оказывалась под большим вопросом. Сам Бен Ладен являлся своего рода голливудским персонажем, наподобие Микки Мауса, электронным файлом, который был стерт в тот момент, когда нужно было продемонстрировать решимость Обамы в борьбе с «международным терроризмом» и требовался веский повод, чтобы заявить о начале вывода американских войск из Афганистана. Якобы их содержание было для американского бюджета слишком обременительным. Войска находились там под предлогом поиска и устранения Бен Ладена. Когда же эта кампания зашла в тупик и стало понятно, что американцы не могут добиться своих целей в Афганистане, и файл с Бен Ладеном был удалён из компьютеров ЦРУ. Всем объявили, что злодей повержен. Обама — герой. Happy end. Так Бен Ладен перестал существовать. Никто не видел, как его убили, никто не видел его труп, не зафиксировал момент его смерти. Его и при жизни-то никто не видел, все довольствовались мифом. Бен Ладен — это чисто голографический образ, а сам международный терроризм — это мем, созданный американцами для обоснования своих экспансионистских устремлений. То есть если Аль-Каида — это некая инструментальная вещь, которая использовалась в технологических целях для решения каких-то политических задач США, то Брейвик — это проблема системная, обоснованная европейским фундаментальным кризисом. Это проблема европейского гражданина как такового. Здесь критерии оценки нормальности и ненормальности наложились на проблему поиска европейской идентичности, что неизбежно приведёт к дальнейшему развитию, нарастанию подобных тенденций, проявляющихся время от времени в очередных кровавых терактах.
То, что происходит в Европе сейчас сопоставимо с действиями «приморских партизан» в России. Это никем не предвиденный, непредсказуемый элемент реакции общества на бессмысленный и бессодержательный симулякр — политику и социальные установки, которые реализует как политическое руководство России, так и политическое руководство Европейского союза. Брейвик — это только первая ласточка. Европа стоит перед серьёзными социальными деформациями, которые могут вылиться в совершенно жёсткие вещи, по сравнению с которыми Бен Ладен со своей Аль-Каидой покажутся детским лепетом в песочнице.
Европейское разложение: дисбаланс вызовов и состоятельности
Известно, что ещё до осуществления своих терактов Брейвик попал в поле зрения норвежской полиции: он купил в Польше какие-то взрывчатые вещества… Норвежская полиция об этом знала, но дело не завела, видимо посчитав это незначительным фактом. Многие уже высказались о несостоятельности норвежских правоохранительных органов. Безусловно, это провал. Но связан он не с разовыми нелепыми просчётами, а с тем, что норвежская полиция, как и норвежское общество, как и общества многих европейских государств — просто разложена. Европейское общество не в состоянии реагировать на вызовы, оно деморализовано, расслаблено. И это совсем не вяжется с той ролью в мировых процессах, которые отводятся Европе американцами. Следует напомнить, что Норвегия является членом блока НАТО, а норвежские военные участвовали в американских операциях в Афганистане. Блок НАТО причастен к бомбардировкам Ливии, а также ко многим другим американским авантюрам по всему миру. Поэтому норвежские политики наравне с политиками других европейских государств должны понимать, что они будут и далее нести ответственность за последствия своих действий. Если они являются членами блока НАТО — будут отвечать за то, что делает НАТО, и если их солдаты участвуют в американской операции в Афганистане, то неудивительно, что они несут потери. Также не стоит удивляться, если вдруг в Норвегии появятся исламистские террористы, которые начнут взрывать норвежские города. Нужно понимать, что рано или поздно приходится отвечать за все свои действия.
Но сегодня европейское общество в целом, и норвежское, в частности, находится настолько в разложенном состоянии, что не может отвечать на вызовы истории, на те вещи, к которым оно само причастно. Более того, оно даже не в состоянии найти лодку, чтобы переплыть через озеро и добраться до острова Отойа. Именно с такой проблемой столкнулись норвежские полицейские, когда Брейвик расстреливал участников лагеря. Можно представить, что было бы с Норвегией, столкнись она, к примеру, с такой угрозой, как чеченские банд-формирования, с которыми Россия имела дело на Северном Кавказе. Тогда российская власть подвергалась ожесточённой критике со стороны Европы. Да чеченцы просто захватили бы всю Норвегию за сутки, установив над ней свой военно-политический контроль. Возникает вопрос: сообщество европейских государств ещё способно вообще реагировать на какие-либо вызовы? Вопрос стал особенно актуален на фоне вспыхнувших в Лондоне беспорядков, сопровождавших норвежский теракт.
Сегодня взгляды Брейвика, за которые он, в отличие от европейских политиков, как раз таки готов был ответить, находят всё большее понимание и одобрение. Не методы — методы-то все как раз конвенционально осуждают, но именно взгляды. И число сторонников или даже адептов таких взглядов очевидно будет только расти. Остаётся надеяться на то, что создание таких групп — сторонников взглядов Брейвика, спровоцированных в первую очередь его манифестом — наконец-то оздоровит социальную ситуацию в Европе и вернет ей хоть какую-то субъектность и самоуважение. Ведь это взгляды консервативные, обращающие внимание на вопросы восстановления идентичности и суверенитета. Что же касается европейских элит, на которых это в первую очередь отразится, то для того, чтобы сохранить свою легитимность в глазах населения, явно недовольного таким разложенным либерализмом состоянием общества, — толерантностью, мультикультурализмом, воцарившимися сегодня в Европе, — они вынуждены будут последовать за своими народами. За настроением масс, за настроением большинства. Именно создание подобных групп и всё большая симпатия европейского общества к таким взглядам вынудит европейские элиты в конце концов пересмотреть свою политику. Не только внутреннюю, направленную на восстановление идентичности, но и внешнюю. И прежде всего отношения с Вашингтоном и США. Пора европейским элитам понять, что Европа просто
