Самоход. «Прощай, Родина!» - Юрий Корчевский

Утром немцы предприняли разведку боем. Вдоль улиц осторожно шла небольшая – с пехотное отделение – группа. Они перебегали от избы к избе.

Штрафники подпустили их поближе и расстреляли почти всех. Почти – потому что один все-таки ушел, перемахнул через забор и был таков. Но доложил своим, из каких изб огонь велся.

Через полчаса немцы открыли минометный огонь, и мины клали густо. В одну избу сразу две мины попало, и четверо штрафников, находившихся в ней, погибли. А если мины рядом с избами падали, то бревна от осколков прикрывали.

Стекол в избах не было – они все были выбиты взрывной волной. Надворные постройки – дощатые сараи, хлев, дровяники – все было развалено.

– Надо батарею найти да обслугу уничтожить, – предложил майор из штрафников.

– Да чего ее искать? Двести метров до нее, сам дым от выстрелов видел.

Сколько в селе немцев, какая на вооружении техника – никто ничего не знал. Штрафников бросили в атаку сразу, с марша, и даже название села комбат в последний момент сказал.

Добровольцев подобраться к минометчикам по занятому немцами селу не нашлось.

Налет прекратился, и немцы пошли в атаку. Они перебегали от избы к избе по улице и шли по задам, по огородам.

Атаку отбили – выбора не было. Уйти из изб штрафникам можно было только в поле, где они представляли бы собой легкую цель, поэтому избы удерживали яростно.

Потеряв два десятка пехотинцев, немцы отступили. Наступила передышка.

– Немцы пакость готовят, – сказал капитан. – Либо танки вызвали, раскатают нас по бревнышку, либо пушки подтягивают.

С его мнением согласились все. Из минометов вести огонь с закрытой позиции сложно. А выкатят на прямую наводку пушки и не спеша развалят избы вместе с их защитниками. За броневым щитом обслугу не достанешь, а у штрафников тяжелого вооружения нет.

Тем не менее передышка длилась до вечера, а в сумерках послышался вдали рев моторов.

– Немцы танки подтягивают, – высказал предположение один штрафник.

Но оказалось, что доброволец добрался до штрафбата, ухитрившись уцелеть, и доложил о ситуации комбату. Тот сообщил в дивизию. Видимо, никто изначально не верил, что штрафники смогут дойти до села, и на помощь прислали два танка Т-34 и роту пехоты на броне, десантом.

Немцы выдвигающуюся колонну попытались обстрелять из пулеметов, но танки несколько раз выстрелили из пушек, подавив огонь, и прошли по селу.

В избы, занятые штрафниками, набилось много пехотинцев, и сразу стало тесно. Из-за выбитых стекол в них было холодно, но всяко лучше, чем в открытом поле.

Командир роты пехотинцев переговорил со штрафниками и выяснил, что пушек нет, а главную угрозу представляет минометная батарея. Танкисты пообещали утром раскатать ее в лепешку.

Но утром оказалось, что немцы из села ушли. Снялись они тихо, и, как покинули населенный пункт, не слышал никто.

Пехота и штрафники побежали в атаку за танками – и ни одного выстрела, избы и позиции пустые.

Командир роты сказал:

– Имею приказ после взятия села всех штрафников в штрафбат отправить.

Штрафники дошли до бывшей немецкой траншеи и побросали трофейное оружие, оставив при себе только трехлинейки.

Командир батальона построил вернувшихся, провел перекличку. Из боя вернулась едва ли восьмая часть. И снова езда на грузовиках, барак.

Вновь с маршевыми ротами поступило пополнение, и в связи с этим штрафники получили несколько дней передышки.

Однако немцы авиаразведкой засекли расположение штрафбата, и, когда подразделение почти пополнило штат переменного состава, штрафбат подвергся бомбардировке. Под прикрытием истребителей фронтовые бомбардировщики буквально разнесли лагерь. Поскольку штрафбат часто менял расположение, щели в мерзлой земле вырыть никто не удосужился.

Штрафники разбежались подальше от бараков и землянок, стараясь укрыться под деревьями, в глубоком снегу, как будто снег мог прикрыть их от осколков.

Бомбы рвались часто. Не успел один самолет отбомбиться, как на его место заходил другой.

Одна из бомб упала недалеко, и Виктора осколком ударило в ногу. Сначала было ощущение, как будто ударили палкой. Но потом пришла боль, штанина стала липкой от крови. Однако он лежал, поскольку бомбежка продолжалась.

Наконец самолеты улетели.

Жилой барак и штабной были разрушены, появилось много убитых и раненых. Санитары оказали первую помощь, потом пострадавших погрузили на грузовики и повезли в госпиталь. Одного Виктор не успел узнать – как там капитан Котельников?

Сначала его привезли в полковой медпункт, а потом переправили в госпиталь. Рана, вначале кровившая сильно, быстро зажила, и уже через месяц его выписали. По случаю ранения судимость сняли, и в штрафбат Виктор уже больше не вернулся, попал в запасной полк.

В полку житье было тяжким, питание скудное: утром – кусок черного хлеба с жидким чаем, в обед – пустой суп с перловкой, на второе – перловая же каша, прозванная «шрапнелью», и чай с хлебом; на ужин – чай с хлебом и куском сахара.

Переменный состав полка менялся ежедневно на треть. Приезжали представители воинских частей и отбирали себе пополнение. Самыми востребованными были специальности технические – артиллеристы, саперы, связисты, танкисты и ремонтники в полевые ремонтные мастерские.

Виктор пробыл в полку неделю, но покупателей на самоходчиков не было. В запасном полку он встретил Новый год. В СССР того времени ни Рождество, ни Крещение, ни Новый год не отмечали, и все прошло буднично.

А потом новости посыпались как из рога изобилия. Сначала 6 января в РККА ввели погоны, и это вызвало много разговоров. Мужчины в возрасте помнили, как погоны отменялись после Гражданской войны как атрибут царской армии, как тогда говорили – позорное наследие царского режима. А вот – снова возвращение.

С 13 января погоны уже стали поступать в войска. Полевые погоны во всех родах войск были защитного цвета, но отличались цветом канта. У стрелковых войск были малиновые канты, у кавалеристов – темно-синие, у танкистов и артиллеристов – черные, а у тех, кто служил в авиации, – голубые.

Сводки Совинформбюро радовали. Мало того, что немцев остановили – на некоторых участках Красная армия стала наступать. К первому января была освобождена большая часть Великих Лук, с 1-го по 18 января шла Ростовская наступательная операция, с 1-го января по 4 февраля – Северо-Кавказская наступательная операция, с 13 января началась Острогожско-Россошанская операция. 25 января был освобожден Воронеж, 28 – Касторная, крупный железнодорожный узел, 30-го освобождены Тихорецк и Майкоп.

9 января фельдмаршалу Паулюсу, командующему 6-й немецкой армией под Сталинградом, предложили через парламентеров капитуляцию, которая была отклонена. Но под натиском наших войск, потеряв аэродромы, через которые немцы получали провизию и боеприпасы, уже 31 января Паулюс, а с ним 16 генералов сдались в плен.

Виктору надоело ждать покупателей, и он решил проявить инициативу. После госпиталя он похудел, а кормежка в запасном полку была скудная, лучше на фронт. И он решил, что, как только появится первый «покупатель», выкрикнувший артиллеристов или танкистов, сделает шаг вперед.

Так и случилось. Уже следующим днем перед строем стояли «покупатели».

Зенитчика Виктор пропустил. Пушки хоть и схожи по конструкции, но много специфических особенностей. И когда вперед вышел старший лейтенант и выкрикнул: «Танкисты, ко мне!», Виктор шагнул вперед первым.

Старлей записал фамилии, сделал отметки в штабе. И уже потом, в теплушке, просматривая документы, удивился:

– Здесь написано ИПТАП, потом самоходная артиллерия. Ты же, лейтенант, училище самоходчиков закончил, зачем вызвался?

– В тылу прозябать надоело. А по большому счету, что самоходка, что танк – одно и то же.

– В общем – да.

Глава 6

Горбач

Попал же Виктор в отдельную танковую бригаду, находившуюся на переформировании. В бригаде было несколько легких танков Т-60, ожидали получения новой техники.

И вот они прибыли на железнодорожных платформах – несколько эшелонов.

Виктор был удивлен и поражен. Из Америки через Иран, морем, пришли танки M4A2 «Шерман». Поставки танков по ленд-лизу от американцев или англичан в 1941–1942 годах были очень значимы для СССР. По мере работы в тылу эвакуированных заводов выпуск отечественной бронетехники нарастал, и к концу 1943 года поставки по ленд-лизу стали не так важны и весомы.

За свой характерный вид танки сразу же получили у армейских острословов прозвище «горбач». Кстати, «шерманы» оказались лучшими танковыми «иномарками», полученными по ленд-лизу.

Импортную бронетехнику сводили в отдельные бригады и полки для удобного снабжения боеприпасами, запасными частями и техническими жидкостями – ведь моторы требовали качественного масла.

«Шерманы» поступали с 75- и 76-миллиметровыми пушками и имели разные двигатели. То сдвоенная спарка дизелей, то авиационный звездообразный мотор, установленный вертикально…