Фашизофрения - Геннадий Сысоев

Кто ж тогда думал, что балластом окажутся почти все? Одни научные сотрудники пошли в лоточники, другие — в олигархи. Каждому свое{63}, — мы помним этот лозунг. Причем в лоточники (условно говоря) попали вовсе не самые глупые, а в олигархи — не самые умные. Скорее даже наоборот.

Миллионы честных, трудолюбивых и лишенных пороков массового общества людей впали в нищету. В полном соответствии с максимой Сергея Довлатова: бедные не грешат.

К богатству же потянулись те, о которых сказано: хитрость — ум дурака. Тот, кто первым додумался, что могут в новых условиях «письма счастья» (пошлите пять рублей по пяти адресам, через три месяца получите сто тысяч), — тот стал основателем первых отечественных финансовых пирамид.

Царствие небесное, как учил Христос, принадлежит нищим, ну а на земле деньги принадлежат неразборчивым в средствах. В рассказе «Страшные Соломоновы острова» дано очень точное определение успешности в процессе обретения капитала. Джек Лондон называет это качество неизбежным злом и связывает с отсутствием воображения, то есть отсутствием способности представлять себе, как твои поступки отразятся на других людях.

А в отечественной литературе наиболее точное описание того, как в постсоветских странах проходил процесс первичного накопления капитала, дано в романе братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу».

Итак, основные черты, необходимые для успешности, — это неразборчивость в средствах и отсутствие рефлексии, то есть в данном случае — неспособность представить, как твои действия отражаются на других (у последнего качества есть оборотная сторона — слишком часто в результате такой неспособности новые капиталисты попадали под пули и автомобили).

В старых капиталистических, или, как сейчас политкорректно говорят, цивилизованных странах капиталы создавались многолетним трудом или многолетним воровством и жульничеством, а чаще всего всеми тремя способами, соединенными в разных пропорциях. А в постсоциалистических странах Восточной Европы капиталы вообще не создавались, а отнимались у общества и затем делились между своими, к этим качествам надо добавить еще одно необходимое условие — вхождение в круг этих самых своих. Потому в литературе капитализм в бывших социалистических странах очень часто поминается с эпитетом инсайдерский.

А умная и независимая отечественная пресса не перестает удивляться: почему у нас капиталисты ведут себя совсем не так, как на Западе? Почему у нас никогда свободная благотворная конкуренция, даже когда она имеет место быть, не приводит, как это описывается и предсказывается во всех учебниках, к снижению цен, а всегда — к их повышению, в лучшем случае — к замораживанию на некотором весьма высоком уровне? У нас почему-то — чем больше в городе супермаркетов, тем выше цены. Почему, когда во всем мире цены снижаются, у нас они, наоборот, растут?

Наверное, словосочетание «умная пресса» — это оксюморон. Вроде как «горячий снег» или «морозная Сахара». Гиены, извиняюсь, акулы пера неспособны понять, что у нас капитализм — другой. Он рожден не накоплением, а перераспределением. Прихватизацией. Экспроприацией. После 1917 года рабочие и крестьяне отняли у помещиков и капиталистов земли и заводы. И поделили, вернее, обобществили. Национализировали.

После 1991-го пошел обратный процесс (в таком контексте его вполне уместно называть контрреволюцией). Самые наглые, хитрые, беспринципные и неразборчивые в средствах отняли и разделили общественное имущество. Приватизировали. Денационализировали.

Ни один из богатых людей современной России (и Украины, естественно) не заработал своих капиталов. Они просто купили у государства заводы-пароходы — за деньги, которое им дало государство. Зачем такому, вдруг в одночасье из лаборанта или таксиста превратившегося в миллиардера, снижать цены? Он мыслит совсем иными категориями.

Это на Западе 400-процентная рентабельность — фантастика, у нас — норма жизни. Отечественные бизнесмены-вумены даже не плюнут в сторону проекта, который не сулит отдачи по-быстрому и в разы, а лучше — на порядки. Вложить сто, чтобы к концу года иметь сто тысяч, — какой выпускник колледжа в современной России (Украине) не грезит о таком? Нет, они не прекраснодушные мечтатели. Они, как советовал Грибоедов, учатся, на старших глядя.

Но разрушив СССР, мы оставили себе от прошлого все самое худшее. Именно так — все хорошее забыли и отбросили, все плохое оставили и еще больше взлелеяли. Сегодня вспоминаем болезни из прошлого: туберкулез, фашизм… что дальше?

Как злые и глупые дети, катающиеся по полу в истерике и бьющиеся об стены, чтобы навредить себе назло маме, которая не позволяет нам иметь те красивые вещи, которые мы хотим.

Кто еще помнит 1991 год, канун всеукраинского референдума о независимости, тот вспомнит и обилие листовок, словно по единому свистку-сигналу появившихся повсюду. Создавалось впечатление, что их разбрасывают над городами с бомбардировщиков, причем не прерывают бомбардировок ни на секунду.

Основной посыл тех листовок был простым и очень милым душе мещанина: нас объедает «Центр» (такой эвфемизм использовался, когда активисты разрушения не хотели прямо говорить «Москва» или «Россия»).

Почитаем эти листовки сейчас, когда многое из обещанного их авторами (незалежнисть, разрушение СССР, уничтожение «руководящей и направляющей» роли КПСС) уже сбылось.

«Тому бідні, що невільні… Щоб бути багатими, треба бути незалежними!»{64}

Сегодня полезно вспомнить слова из тех листовок, может, хоть другие станут учиться на наших ошибках, раз мы сами неспособны (цитаты выделены курсивом).

«Украина гарантирует особое уважение освободителям от фашизма».

Они его получили. Именно «особое». Ну, вот как в местах лишения свободы бывает «особый режим». Никто ведь не обещал просто «уважения», правда?

На празднике Победы ветераны освистали В. Ющенко. Он призывал чтить подвиги УПА. Вчера призывал, а завтра, мечтает, станет приказывать. Неподчинившихся — сажать. За отрицание голодомора, или за очернение украинской действительности, или еще за что-нибудь подобное.

Разве правозащитники призывали народ в 1980–1990-е годы разрушать СССР для того, чтобы через 20 лет ввести новую 58-ю статью, карающую уже не за контрреволюционную, а за антиукраинскую деятельность?

Получается, что так. Именно поэтому сегодня «правозащитники» — слово ругательное.

«Неважно, на каком языке говорит гражданин Украины…»

Сейчас стало важно. Потому что иначе мова помре. Что люди помирают — пустяки. Население Украины за годы независимости уменьшилось более чем на 6 миллионов, и это далеко не только потому, что «не хотят рожать», как нам стали объяснять националисты.

В 1991 году модной была речевка: «Нас 52 миллиона!». Многие повторяли, потому что никто не думал, что уже очень скоро нас станет меньше, потом все меньше и меньше. Никто не думал, ни один ученый до Обретения Независимости не предупреждал о том, что население может начать сокращаться. Не было в «тоталитарном совке» таких тендеций, и рожать почему-то «хотели», и умирали примерно вдвое меньше. После Обретения Независимости причины сокращения населения «вдруг» появились. Теперь националисты говорят, что «после» — не значит «вследствие».

Вспоминается гимн, который, по преданию, пели перед последним разделом Речи Посполитой:

«Еще польска не згинела, але згинуть мусыть.

Те, що москаль не дорушив — те немчин дорушить…»

Что же мы получили с независимостью, кроме выброшенных западноевропейцами иномарок и роста смертности, кроме китайского ширпотреба и эпидемии туберкулеза, кроме свободы частного предпринимательства и беспризорных детей-токсикоманов?

Можно много рассказывать и о возрождении на Украине культа прислужников Третьего рейха, о миллиардерах и коррупции, о бесправии и социальной апатии подавляющего большинства населения, уже почти официально, устами президентов и премьер-министров называемых «маленькими украинцами» и «биомассой». Но об этом и так достаточно рассказывают. Мы же вспомним только два случая, произошедших в один день и промелькнувших в потоках новостей почти незамеченными.

Это также и к вопросу о том, кто, что и как строит на Украине.

«Мастика-убийца. Под Киевом на одной из дач от отравления парами этого вещества умерли трое рабочих, — такое броское сообщение выдали в эфир журналисты программы „Подробности“ (телеканал „Интер“). — Двое парней из Винницкой области выполняли в подвале внутренние ремонтные работы с использованием битумно-полимерной мастики. Через сутки после того, как рабочих оставил прораб, их нашли мертвыми вместе со сторожем».