Башня из красной глины - Михаил Ежов

— Мы с ним не так уж много общались. Терапией занималась Людмила Ивановна.

— Самсонова?

— Ну да. Она там одна.

— Конечно, это я так, на всякий случай. Профессиональная привычка. А про других ученых что можете сказать? Какие они люди?

— Честно говоря, нас это меньше всего интересует, — ответил Хроматов. — Они лечат нашего ребенка, и для нас этого достаточно.

— Знаете, мы же с ними не общаемся за пределами НИИ, — добавила его жена. — Видим их только на процедурах.

Смирнов понял, что больше ничего от супругов не добьется, и решил отстать. Поблагодарив Хроматовых, он вернулся в каюту и рассказал все Дымину.

— Не больно-то урожайно, — заметил опер. — Хотя ты ведь ни на что особенно и не рассчитывал, да?

— Всегда надеешься, что повезет, — возразил Смирнов. — Но ты прав: я не думаю, что кто-то из этих людей имеет отношение к убийствам. Слишком они заинтересованы в том, чтобы лечение их детей продолжалось. Они не позволили бы даже волоску упасть с голов генетиков, даже если бы узнали, что те в свободное от работы время пьют кровь девственниц.

После обеда у Смирнова зазвонил телефон — это был Павлов.

— Здорово, — проговорил он, когда следователь ответил. — Еще никого не убили?

— Слава богу, нет.

— Я насчет Липина.

— Ну?

— Баранки гну. Что за манеры?

— Давай быстрее, а?

— Ладно, уговорил. Липин не был знаком ни с кем из членов лаборатории, включая Базарова, до того, как принял роды у жены Самсонова, и не общался с ними после.

— Понятно, — разочарованно протянул Смирнов.

— Но не отчаивайся. У меня есть для тебя кость. Может быть, даже кусок мяса.

— Так? — Следователь мгновенно подобрался, почувствовав охотничий азарт. Такое с ним происходило каждый раз, когда он получал информацию, приближавшую его так или иначе к цели.

— Через три месяца после рождения двойняшек Липин купил джип. За наличные! Коллегам сказал, что продал дачу, но это неправда. Никакой дачи у него не было и в помине.

— Как ты это узнал?

— Не я, Никитин. Он съездил в роддом, где работал Липин, и допрашивал всех подряд, пока это не выяснил. И тогда он отправился к жене Липина.

— И?..

— Липин женился через два года после того, как купил джип. К тому времени у него уже был «мерседес». Так что она понятия не имеет, откуда он взял деньги на джип.

— А на мерина?

— Ну, тут-то все ясно. Продал одну тачку, купил другую.

— Можно выяснить, откуда у него появились бабки?

— Спроси у Самсонова, мой тебе совет.

— Ха-ха, как смешно!

— А что? Может, профессор был ему благодарен за то, что тот хорошо принял роды.

— Они что, были трудными?

— Нет. Прошли как по маслу. Говорят, рожать двойняшек всегда легче, потому что они меньше по размеру.

— Значит, Липин деньги получил за что-то, о чем не знает даже «крыша» Самсонова и компании?

— Похоже на то.

Дымин с досадой плюнул за борт (полицейские стояли на носу «Фаэтона», где народу было меньше) и достал сигарету. Какая-то женщина посмотрела на него неодобрительно, хотя до нее было метров десять, и демонстративно увела ребенка.

— Знаешь, меня, по-моему, мутит, — проговорил минут через пять Дымин, сосредоточенно разглядывая кончик сигареты. — У тебя нет какого-нибудь средства?

— Нет. А что, ты ничего не взял?

— Я думал, раз меня не укачивает в машине, то и морская болезнь не страшна.

— Попроси у судового врача или у кого-нибудь из пассажиров. Наверняка на борту полно лекарств.

— Ладно, — вяло согласился опер. — Так и сделаю.

Он отправился на поиск средства от морской болезни, а Смирнов выяснил у старпома, в какой каюте плывет Рокотов, и направился к нему, однако того на месте не оказалось. В игровой комнате следователь нашел Бирюкова, Золину и Самсонову. Они собирались посмотреть художественный фильм. На время сеанса в помещении поставили несколько рядов стульев и скамеек, а бильярдные столы сдвинули назад.

Смирнов поинтересовался у генетиков, где их коллеги. Оказалось, что Самсонов отправился спать в каюту, Кожин и Викулова загорают на лежаках, а Кушекову никто не видел с обеда. Полицейский немного поболтался в игровой, заметил явившихся на сеанс Нину и двойняшек с попкорном и колой в руках, которые продавали в баре. Ни лаборантки, ни ее дочери, ни Жеребина он не дождался и пошел в свою каюту. Там он нашел страдающего Дымина. Опер сообщил, что наглотался таблеток, позаимствованных у помощника капитана (врача он на месте не нашел), но они пока что на него не действуют. Словом, Дымину становилось все хуже, и он лежал на койке, вытянувшись и закатив глаза.

— Может, у тебя отравление? — предположил, всерьез беспокоясь за него, Смирнов.

— Ага, — еле слышно отозвался опер. — Тут у каждого третьего такое. Заметил, что народу на палубах стало меньше?

— Люди пошли смотреть фильм.

— Ладно, можешь не верить.

— Я найду судового врача.

Смирнов вышел в коридор и направился в игровую: он был уверен, что доктор среди зрителей. Но по дороге зазвонил мобильник. Это был Несметов.

— Павел Петрович, слушаю. — Смирнов остановился, прижав телефон к уху.

— Привет, Валер. Слушай, на «Фаэтоне» освободилось много мест, я могу прислать тебе Павлова, если надо.

Смирнов ждал этого звонка. Он заранее решил, что ответит. Здесь, на борту, Павлов ему был не нужен. Поэтому он сказал:

— Нет, пусть лучше остается на месте. Он мне там полезнее.

— Уверен?

— Да, но от пары оперов я бы не отказался.

— Нужен кто-то конкретный?

— Нет, можно даже местных.

— Я договорюсь, чтобы завтра в Лесобруйске к вам присоединились еще четверо. Хватит?

— Думаю, да.

— Как там вообще дела?

— Пока все спокойно.

— Может, обойдется? — спросил начальник без особой надежды.

— Нет, Павел Петрович, не думаю. Давайте я вам отчет отправлю по электронной почте.

— Когда?

— Сегодня.

— Ладно, не затягивай.

— Постараюсь.

Попрощавшись с начальником, Смирнов вошел в игровую, где уже погасили свет. На экране мелькала заставка киностудии; звук, вырывающийся из мощных колонок, почти оглушал. Полицейский отыскал в темноте стюарда, присматривавшего за залом, и спросил, не видел ли он врача.

— А что случилось?! — прокричал тот, наклонившись к уху следователя.

— Моему другу плохо!

— Укачало?!

— Кажется, да! Но я боюсь: вдруг отравление?!

— А что он ел?!

— Вроде ничего, кроме того, что давали на обед!

— Тогда вряд ли! — авторитетно проорал стюард. — Но если хотите позвать доктора, то он вон там, в четвертом ряду справа! Проводить?!

— Да! — крикнул в ответ Смирнов.

На экране уже вовсю шла перестрелка с погоней и переворачивающимися автомобилями — создатели фильма решили захватить внимание зрителей с первых же кадров.

— Вот он! — Стюард указал на невысокого человека лет сорока, с залысинами, в очках с тонкой металлической оправой. Он сидел, положив ногу на ногу, и смотрел на экран, но, заметив движение в проходе, повернул голову — не двинув плечами, как сова. Стекла блеснули, отражая кадры, мелькавшие на экране.

Смирнов направился было к нему, но врач тут же поднялся и пошел ему навстречу.

— Моему другу плохо! — прокричал следователь. — Может, отравление?

Врач кивнул и указал на выход. Когда они оказались в коридоре, он сказал:

— Скорее всего, морская болезнь. Он что-нибудь принимал от укачивания?

— Да, но не знаю, что именно.

— Я его осмотрю. Сегодня ко мне обратились уже четверо, и у всех оказалась морская болезнь.

— Естественно, — согласился Смирнов. — Я думаю, что и в данном случае то же самое.

— Проверим. В какой он каюте? Или вы со мной пойдете?

— Нет, у меня еще дела. Он в двадцать шестой.

— Хорошо.

На палубу они вышли вместе, но Смирнов отправился искать Жеребина. Для начала он сверился у старшего помощника со списком пассажиров, не называя конкретной фамилии, и, запомнив номер каюты, пошел проверить, на месте ли «друг семьи» Самсоновых.

Он увидел Жеребина, когда свернул за угол коридора на верхней палубе, и тут же сделал шаг назад. Затем осторожно выглянул. Жеребин стоял спиной, уперев одну руку в бок, а другой прижимая к уху сотовый. Говорил он очень тихо, так что разобрать ничего было нельзя. Смирнов решил, что ловить тут нечего, и направился обратно. Лучше, чтобы Жеребин его не видел и не знал о его интересе к своей персоне.

На обратном пути следователь столкнулся с врачом. Завидев его, тот махнул рукой.

— Морская болезнь, как я и думал, — бросил он на ходу. — Я оставил вашему приятелю таблетки, пусть принимает дважды в день.

— Спасибо, — поблагодарил Смирнов.

— Не за что. — Врач нырнул в игровую досматривать фильм.