От кобры до медведя гризли - Бернгард Гржимек

Сколь важным может оказаться всего один какой-нибудь вид животных для сохранения равновесия в природе! Возвращение каланов вызвало всеобщее ликование.

Не ликовали только ловцы моллюсков абалоне, или «морского уха».

Ведь для каланов абалоне— такое же желанное лакомство, как и для людей. В одном только районе Санта-Барбара, на юге штата Калифорния, имеется около двадцати самостоятельных ловцов «морского уха». Они охотятся за моллюсками, опускаясь на глубину до 20 метров с баллонами со сжатым воздухом и отрывают присосавшихся к скалам абалоне. Однако ловцы вынуждены предварительно производить их замеры, потому что ловить и продавать моллюсков, не достигших длины 20 сантиметров. строго запрещено. Мясистая крепкая нога-присос, с помощью которой «морское ухо» удерживается на камне, высоко ценится гурманами в качестве «абалон-штекса». Они платят по 40 долларов за дюжину. Поэтому понятно, что ловцы и продавцы абалоне отнюдь не в восторге от возвращения каланов:

— С тех пор как сюда заявились эти твари, абалоне становится все меньше и меньше! — жалуются они.

Однако они забывают о том, что кроме этого находится все больше людей, желающих заняться ловом абалоне, чтобы заработать себе деньги на жизнь…

К счастью, каланы еще довольно быстро размножаются. Теперь их снова свыше 2 тысяч у калифорнийского побережья и больше 60 тысяч у берегов Аляски, не считая огромного множества у берегов Камчатки. Считается, что численность их увеличивается ежегодно на 5 процентов.

Спаривание у каланов происходит в воде, и парочки кружатся при этом вокруг своей оси, а порой даже совсем уходят под воду. А поскольку спаривание у них происходит независимо от сезона, то и капанье потомство появляется на свет в течение всего года. Беременность длится предположительно от восьми до девяти месяцев. Советский исследователь Барабаш-Никифоров подтверждает в своих сообщениях предположения Георга Стеллера о том, что рожают самки калана на суше, обычно не дальше десяти метров от воды, выбирая себе какое-нибудь защищенное от ветра местечко в песке или снегу. Другие исследователи, ссылаясь на современные наблюдения у американского побережья, утверждают, что роды происходят в воде, причем на поверхности водорослевых полей. Ведь скопление водорослей сильно смягчает и тушит волнение моря. Детеныши появляются на свет зрячими и уже со всеми молочными зубами. Тельце их покрыто густой светло-коричневой шерстью. Весит такой детеныш около полутора килограммов. Мамаша-каланиха, лежа на спине, прижимает свое дитя к груди и постоянно облизывает и чистит его. Если она, находясь на берегу, ненадолго уходит в воду, то оставляет детеныша обычно спящим. Но случается и так, что она хватает его зубами за шиворот и берет с собой в воду. Ныряя за кормом, она оставляет малыша на поверхности. Там он лежит смирно на спинке брюшком кверху. Но иногда ему надоедает ожидание, и тогда он начинает барахтаться, вертится волчком и делает попытки нырнуть.

Опять же в отличие от большинства других млекопитающих самка калана кормит своего детеныша лежа на спине, причем как на суше, так и в воде. Кормит она его дольше года и не расстается порой с подросшим потомством даже тогда, когда у нее появляется уже следующий новорожденный. В момент опасности мать ныряет в воду вместе с детенышем.

Уголок Форт-Росса — крепости, выстроенной русскими в 1812 году в Северной Калифорнии

В 1971 году в результате атомных испытаний, проводимых американцами на алеутском острове Амчитка, погибло 1200 каланов. Спасти удалось совсем немногих. Их сумели заранее отловить и перевезти в другое, безопасное место.

Возле калифорнийского побережья каланы стали снова очень доверчивыми и не уплывают при встрече с человеком. Однако попадающие в воду химические загрязнения портят их мех и приводят к тому, что он делается водопроницаемым. Отравляют им существование и масляные пятна, расползающиеся по поверхности моря из-за все увеличивающегося числа моторных лодок, да и нередко любопытные по натуре животные погибают, попадая под винт какого-нибудь катера.

И тем не менее мы, люди, можем только порадоваться, что они снова с нами, наши каланы!

В начале этой главы я упомянул о натуралисте Георге Стеллере, которому мы обязаны первым сообщением о существовании такого животного, как калан. О нем и о времени, в которое он жил, мне хочется рассказать несколько подробнее.

Когда я много лет назад любовался на берегах Калифорнии каланами, а несколько позже готовил о них специальную телевизионную передачу, я все время натыкался на имя и результаты деятельности этого немца, очень рано умершего, от которого до наших дней не дошло даже ни одного портрета— мы не знаем, как он выглядел. Когда он в 1746 году скончался в далеком сибирском городе Тюмени, то православная церковь не разрешила хоронить его на городском кладбище, поскольку он был евангелистом. Пришлось захоронить его на берегу реки Туры, и могилу его украшал огромный камень. Но вскоре река размыла одинокую могилу, так что не осталось и следа… И только семь лет спустя после его смерти его труды были изданы на немецком языке в Петербурге. Потом длительное время их больше не переиздавали. И тем не менее он все равно приобрел большую известность.

Поэтому-то я и решил после пребывания в Сибири и Калифорнии съездить в город, где он родился, а именно в Виндсхайм во Франконии. Однако история начинается не там, а совсем в другом месте.

В XVI веке влияние татаро-монгольского нашествия на земли, расположенные за Уральским хребтом, ослабло, и русские начали проникать все дальше на восток, пока наконец не достигли восточных берегов Азии напротив Аляски. Местные народности были обязаны платить подати мехами, и то же самое должны были делать постепенно стекающиеся в эти богатые пушниной места русские поселенцы. В XVIII и XIX веках Сибирь стала местом, куда ссылали каторжников, которых гнали туда пешком по тракту прикованными цепями к длинному железному шесту.

Итак, русские достигли восточной оконечности Азии, в частности полуострова Камчатка. Но поскольку там произрастало еще слишком мало зерновых культур, то для снабжения администрации и торгового люда приходилось возить продовольственные продукты за тридевять земель на обозах, которые тащились по стране буквально годами. Поэтому правительство всячески обдумывало возможность перевозки туда продуктов морем, прямо из Архангельска. Да к тому же оно стремилось перехватить у англичан и голландцев хотя бы небольшую часть их выгодной торговли с Японией и Китаем. А еще возникал и такой вопрос: представляют ли Азия и североамериканская Аляска единый монолит суши или между ними существует проход по морю?