Монета Александра Македонского - Наталья Александрова

Да, но почему ключ от этой ячейки все это время продолжал лежать в мастерской «Золотые руки»? И как она получила содержимое ячейки, не имея этого ключа?

Ответа на эти вопросы у меня не было, я могла только гадать. На чем угодно – на картах, на ромашке, на кофейной гуще, не знаю уж, на чем еще можно гадать. Единственное, что пришло мне в голову, – это что и ячейка, и ключ в кофемолке – это только ложный след, специально придуманный, чтобы запутать конкурентов. Скажем, того же Арсения Лугового… может быть, слишком сложно – но никакого другого разумного объяснения у меня не имелось.

Что ж, приходится признать, что Лидия – баба умная, раз уж сумела увести девяносто миллионов и остаться безнаказанной, и если она что-то делала, то неспроста. Так или иначе, денег я не нашла, так что пора убираться отсюда.

Охранник что-то мне сказал, я ему машинально кивнула и вышла из хранилища, а потом и из банка. Голова моя была занята безрадостными мыслями, я с удивлением поняла, что всерьез рассчитывала найти в ячейке деньги. Вот уж глупость так глупость! При моей-то невезучести и заурядности!

Я медленно шла по улице, как вдруг рядом со мной остановилась машина, дверцы ее распахнулись, из салона выскочили двое незнакомых мужчин и втолкнули меня на заднее сиденье.

Я пыталась сопротивляться, отбивалась руками и ногами, пыталась кричать, звать на помощь, но меня крепко обхватили сильные мужские руки, к моему лицу поднесли салфетку, смоченную резко пахнущей жидкостью, и в глазах потемнело, а в следующую секунду я потеряла сознание.

Стемнело быстро, как всегда в южных краях. Только что вечернее солнце заливало дома, улицы и сады Вавилона – и вот уже на великий город опустилась тьма, а в небе вспыхнули неисчислимые мириады звезд.

В этой тьме по узкой улице недалеко от храма Великого Отца пробирались три человека в длинных черных одеяниях храмовых служителей. Один из них заметно превосходил своих спутников ростом, да и держался он с врожденным достоинством знатного человека.

Когда поздние путники свернули в узкий переулок, на пути у них возникли несколько человек самого подозрительного вида. Одеты они были в лохмотья и выглядели как настоящие нищие – один опирался на костыль, лицо другого было скрыто грязной повязкой, однако под нищенскими лохмотьями можно было заметить дорогие доспехи, а в руках у главного виднелся длинный сирийский меч.

– Куда вы так спешите, добрые господа! – заныл тот, чье лицо скрывала повязка. – Подайте несчастным калекам, добрым вавилонянам, отдавшим свое здоровье на полях сражений! Лично мне выбила глаз ассирийская стрела, а вот ему отрубил ногу персидский латник в бою под Ашшуром… так что не скупитесь, добрые господа, подайте нам хоть половину сикля…

– Ты не к тем обратился, солдат, – перебил его высокий жрец. – Мы – слуги Великого Отца Мардука, идем, чтобы свершить то, что должно. Слава Мардука – слава Вавилона!

– Слава Вавилона – слава Мардука! – ответил «нищий» условной фразой. – Проходите, добрые господа, здесь вы будете в безопасности. Мы внимательно следим за улицей и не пропустим никого чужого. Ни один иноземец не пройдет здесь – ни перс, ни финикиец, ни грек из армии молодого царя Запада.

«Нищие» посторонились, пропуская магов, и снова заняли свой пост. Маги же, пройдя десяток шагов по узкому проулку, оказались возле задней глухой стены Эсагилы, главного вавилонского храма, храма Великого Отца Мардука.

Они остановились перед стеной. Высокий маг выступил вперед и трижды постучал в стену. Из-за нее раздался ответный стук, затем приглушенный голос проговорил:

– Кто пришел в такой поздний час в храм Великого Отца?

– Верные сыновья пришли, чтобы исполнить сыновний долг! – вполголоса ответил маг своему незримому собеседнику. – Слава Мардука – слава Вавилона!

– Слава Вавилона – слава Мардука! – донесся ответ из-за стены, и тотчас открылась потайная дверь.

Три мага прошли в потайной ход, дверь тотчас закрылась за ними, и они оказались в кромешной тьме.

Однако минуло всего несколько мгновений, и перед ними вспыхнул факел. Привыкнув к его яркому свету, маги увидели перед собой крошечного человечка, почти ребенка по росту. Однако лицо этого карлика было старым, изрезанным глубокими морщинами, а в глазах светилось знание всех человеческих грехов и пороков.

– Следуйте за мной, братья! – проговорил карлик и быстро пошел вперед по коридору, скрытому в стене храма.

Какое-то время маги шли прямо, потом коридор начал забирать вверх, затем резко повернул. Впереди оказались крутые каменные ступени. Поднявшись по ним, спутники вышли на широкую крышу Эсагилы, над которой раскрылось огромное ночное небо.

Посреди квадратной площадки в глубоком кресле сидел старец с выбритой наголо головой. Лицо его было обращено к небу, но глаза были незрячими, их покрывала белесая пленка слепоты.

– Здравствуй, великий старец! – почтительно обратился к нему высокий маг. – Мы рады видеть тебя в добром здравии!

– Здравствуй и ты, Мар-бити-ану-Мардук, сын Мардук-иддина, потомок Эгалилы! – ответил ему старик. – С чем ты пришел сегодня в храм Великого Отца?

– Ты знаешь, старец, что звезды пожелали, чтобы мы помогли молодому полководцу западных стран. Мы совершили моление, совершили великий ритуал битвы, и боги принесли ему победу над персами. Вавилон освободился от власти персидского царя. Но после этой победы молодой царь посетил храм Великого Отца и похитил его священное сердце, похитил великую святыню Эсагилы Кохба Мардук!

– Мне это ведомо.

– Мало того что он похитил сердце Великого Отца – он отдал священное сердце чеканщику, чтобы тот отчеканил из этого золота монету с изображением своего лика, лика молодого македонца…

– Мне и это ведомо.

– Такое святотатство не должно остаться безнаказанным. Мы пришли сегодня в храм, чтобы узнать, что говорят звезды. Как должен быть наказан молодой македонский царь и что следует сделать, чтобы сердце Великого Отца вернулось на свое законное место.

– Вы пришли узнать волю звезд – так молчите и ждите!

С этими словами старец встал, запрокинул выбритую наголо голову, поднял к небу худые руки и замер, глядя в ночное небо своими незрячими глазами.

Маги замерли, не сводя глаз со слепого старика. Им показалось, что свет далеких звезд стал ярче и ближе, что его лучи касаются лица старого жреца, как ласковые пальцы. Больше того, им показалось, что звезды едва слышно поют.

Так, в тишине, нарушаемой только неслышным пением звезд, прошло несколько бесконечных минут. Наконец старец опустил руки, опустил лицо, повернулся к ночным гостям. Магам показалось, что он помолодел от звездного света, от серебряного пения ночных светил.

– Что сказали звезды? – спросил высокий маг, когда тишина слишком затянулась.

– Ты еще слишком молод, Мар-бити-ану-Мардук, – отвечал старец. – Ты не умеешь молчать и слушать. Тому, кто не умеет молчать, звезды никогда не сообщат свою волю.

– Прости меня, великий старец, я взволнован и не смог сдержаться. – Высокий маг покаянно опустил голову. – Так все же, что сказали звезды? Благоприятствуют ли они отмщению?

– Утренняя звезда, Иштар, сказала, что молодой полководец из западных стран полон сил и воли и путь его еще не завершен. Его западные боги покровительствуют ему, и сейчас он вне вашей власти. Но святотатство, которое он совершил в Эсагиле, не пройдет ему даром. Он устремится еще дальше на Восток, но удача изменит ему. Пройдет год, и он вернется в Вавилон. И тогда звезды будут благоприятствовать отмщению. Вы совершите великий ритуал смерти, и молодой царь понесет наказание за свой поступок…

Старец замолчал, но на этот раз никто не торопил его, никто не нарушал священную тишину ночи.

– Он понесет наказание, – повторил старик. – Но священная реликвия Кохба Мардук, сердце Великого Отца, не возвратится на свое законное место…

– Что ты говоришь, великий старец?! – воскликнул высокий маг в отчаянии. – Как это возможно?

– Я уже говорил, Мар-бити-ану-Мардук, что ты слишком несдержан! Ты не умеешь молчать и слушать! Я сказал тебе, какова воля звезд, а ты говоришь – невозможно!

– Но если сердце Великого Отца не вернется в Эсагилу, Вавилон, Вечный город, Врата богов, перестанет существовать! Так гласит древнее пророчество!

– Значит, так и будет! – отрезал старик. – Вавилон стоит уже три тысячи лет. Должно быть, его срок пришел. Неисчислимые грехи его жителей переполнили терпение Неба. Ему суждено быть разрушенным, на месте Вавилона пастухи будут пасти свои стада, кочевники будут перегонять караваны, дикие звери будут пожирать свою добычу! Такова воля звезд, такова воля богов.