Сладкий яд - Миа Эшер

Выполнив его указание, я смотрю, как Лоренс оборачивает мою шею нитью бриллиантов с рубинами. Поднимаю руку и кончиками пальцев веду по рядам камней, образующих розу. То самое ожерелье, которым я любовалась в музее в ночь нашей встречи. Он не шутил, когда сказал, что может себе позволить его.

— Почему? — спрашиваю я, встречаясь с ним взглядом.

Он безразлично пожимает плечами.

— Спасибо, Лоренс, но это уже чересчур. Даже для меня.

— Кто бы мог подумать. — Он смотрит на меня с таким холодным презрением, что я даже опешиваю. И опускаю голову, покраснев от стыда.

— Нет, не опускай голову. Посмотри на меня. Я хочу полюбоваться тем, за что заплатил.

Я выполняю приказ, и наши взгляды сталкиваются в отражении зеркала. Он поднимает руку и костяшками пальцев обводит мои ярко горящие скулы.

— Тебе не идет скромность, Блэр. В конце концов, разве не этого ты от меня хочешь?

Он опускает одну руку в глубокое декольте моего платья. Когда его пальцы входят в контакт с моей кожей, я вздрагиваю от страха… а может, от предвкушения. Как бы то ни было, я не могу отрицать, что его прикосновения поработили меня.

— Разве не этого ты от меня ждешь? — продолжает он.

Я задерживаю его руку, останавливая на полпути движение его пальцев.

— А тебе не идет жестокость, Лоренс. Но да, я хочу от тебя только этого. — Я делаю паузу, собирая в кулак всю свою храбрость, чтобы солгать ему. И овладев эмоциями, пренебрежительно усмехаюсь. — Чего еще здесь можно хотеть, кроме денег?

Я нацеливаюсь на то, чтобы ранить его — хотя бы словами, раз на данный момент другого оружия нет. И не промахиваюсь, но опять же, такое случается редко. Вижу вспышку эмоций в этих его леденяще-спокойных зеленых глазах. Хорошо.

Он холодно улыбается.

— Вот она, та Блэр, с которой я познакомился. Полная ненависти и яда, и все же невыразимо прекрасная.

Я отпускаю его, и загорелая рука Лоренса продолжает движение за вырезом моего платья, скользя по грудине, пока я слежу за блеском его дорогих «пиаже».

— Смотри на нас, — командует он.

Его рука опускается все ниже и ниже. Ткань натягивается — его не заботит то, что платье может порваться. Когда он задевает мое бедро, я непроизвольно развожу ноги в стороны, и Лоренс вставляет в меня один палец, затем, наблюдая за мной, добавляет второй. Тянет закрыть глаза, но я не могу — и не стану. Я хочу запомнить все, что он со мной делает, хочу впечатать происходящее в память, чтобы после, оглядываясь назад, не испытывать ни боли, ни грусти, ни сожалений.

Лоренс вынимает из меня пальцы, подносит к своим губам. Пробует меня. Затем опять опускает руку и входит — на сей раз сразу тремя пальцами, смазанными своей слюной и реакцией моего тела. Мое дыхание обрывается, пульс подскакивает так, что я хватаюсь за край туалетного столика и, чтобы не застонать, закусываю губу. Я не выдам, что он творит со мной. Не доставлю ему этого удовольствия. Его пальцы начинают двигаться то внутрь, то наружу, яростно вталкиваясь в меня, отчего моя голова начинает кружиться от наслаждения, переплетенного с болью. Или наоборот?

В воздух проникает сладкий и пикантный аромат секса. Мне слышно, как в моей промежности собирается влага, пока его жестокие пальцы совершают божественные, безжалостные толчки. Я чувствую его всем своим существом, его имя пропитывает меня до мозга костей.

Потирая большим пальцем мой клитор, он трахает меня, восхитительно сгибая пальцы и задевая мою точку G. По щекам девушки в зеркале растекся огненный, жаркий румянец, ее глаза затуманены похотью. Дыхание Лоренса ускоряется, и я изнываю от неудовлетворенной страсти, пока он, продолжая пальцами трахать меня, утягивает меня в небытие. Перед глазами мутнеет. Мое тело горит. Я тону. Я взлетаю. Все поет, все взрывается. Я кончаю. Я распадаюсь на части. Это чистый экстаз.

Придя в себя, я смотрю, как его рука выскальзывает из моего тела. Он поднимает ее и влажными пальцами ведет по моим губам.

— Открой рот, — приказывает он.

Я не реагирую, и тогда он насильно вталкивает пальцы мне в рот, заставляя почувствовать свой собственный вкус. Вытащив пальцы, он накручивает мои волосы на кулак и оттягивает мою голову, вынуждая посмотреть на себя. Нависнув надо мной, он со злостью шипит:

— Попробуй, что можно купить на мои чертовы деньги.

Наклонившись, Лоренс впивается губами в мой рот, затем, оборвав поцелуй, отпускает меня и уходит к двери, где в последний раз оглядывается на меня. Он выглядит собранным и, черт бы его побрал, таким равнодушным.

— Я подожду тебя внизу. — Он делает паузу. — Ты очень красивая в этом платье.

— Тебе нравится? — Я мило улыбаюсь ему, ощущая себя полной дешевкой. — Хотя, как же иначе. Оно ведь тоже куплено на твои деньги. — Когда он выходит, я открываю помаду и провожу ею по губам еще раз.

Не чувствуй.

Чего ты ждала? Он просто очередной мужчина.

Костюмированная вечеринка проходит в доме Алана Вандерхолла, друга Лоренсовой семьи. Величественное поместье в Гринвиче похоже на то, что обычный человек может увидеть только в кино. При виде дома — пусть он и меньше особняка Лоренса на Лонг-Айленде — я разеваю рот. Откуда, черт побери, берутся все эти богачи?

Дорога освещена японскими бумажными фонарями, деревья окутаны сеткой мерцающих огоньков. Невероятное зрелище.

К моменту, когда мы заходим в дом, мне кажется, что я сплю и вижу очень яркий, красочный и богатый сон. Пока Лоренс снимает пальто и передает его батлеру, я веду взглядом по холлу. Мои глаза задерживаются на хрустальных светильниках, которые сияют точно небольшие созвездия, на сотнях, нет, тысячах цветов во всех уголках, на океане людей, скрытых за масками. По коридорам особняка будто струится какая-то магия, которая заставляет мое сердце взбудораженно биться.

На Лоренсе маска с изображением китайского дракона. Сложный рисунок и яркие краски превращают ее в настоящее произведение искусства, и в сравнении с ней моя полумаска черного лебедя кажется слишком простой, но опять же, на свете вряд ли существует женщина или мужчина, которые могли бы затмить великолепие Лоренса.

Стоит нам появиться, и толпа замолкает. Головы поворачиваются к нам, и я сквозь бешеное биение сердца перестаю слышать оркестр. Я почти ожидаю, что Лоренс уйдет от меня, как когда-то ушел Уолкер в музее, но внезапно мне на поясницу ложится его ладонь, крепкая и уверенная.

Удивленно подняв лицо, я обнаруживаю, что Лоренс пристально смотрит на меня этими своими загадочными зелеными глазами.

— Идем, — приказывает он. Я не решаюсь, и тогда он добавляет помягче: — Тебе нечего бояться. Ты со мной. Я не отпущу тебя.