Кольцо Пророка - Артем Рудницкий

аккуратно сложены на письменном столе. Сосед Хамзата, казах Шамиль, уехал к себе на родину. А хозяин, наверное, отлучился. Мало ли куда. За сигаретами, за молоком в магазин.

Неожиданно Ремезов едва не упал. Здесь, как и в большинстве пакистанских домов, пол – каменный, отполированный до блеска. Обычно на него кладут ковры, однако денег у студентов немного, и в том, что касается покупок, есть другие приоритеты: книги, одежда… Все равно: пол не может быть таким скользким. Вот если проливаешь воду, сок, тогда – каток. Ремезов посмотрел себе под ноги. Так и есть. Какая-то жидкость. Темная, чуть вязкая. Наклонился, потрогал пальцем. Кровь.

Он увидел, откуда она вытекает ‒ из-под кровати. Опустился на колени, нагнулся и вытащил почти бесчувственное тело Хамзата. Парень перерезал себе вены. Ремезов перемазался в крови, но плевать, его колотило при одной только мысли, что парнишка может умереть. К счастью, Хамзат был жив, на шее, на сонной артерии прощупывался пульс.

Ремезов распахнул шкаф, сдернул с плечиков рубашку, разорвал на полосы и перевязал запястья чеченца. Поднял его на руки и вынес из общежития. Было уже поздно. Дождавшись вечерней прохлады, большинство студентов разбрелись по городским паркам, ресторанам и кафе. Лишь на траве, у самого входа, группа африканцев смолила «косячок». Невозмутимо, отрешенными взглядами они проводили Ремезова. Привыкли не вмешиваться в дела белого человека. Ну, тащит куда-то мальчишку, это его дело.

Он отвез Хамзата в одну из лучших частных клиник Исламабада, где хирург быстро и ловко залатал разрезанные запястья. Серьезных осложнений, по его словам, ожидать не следовало.

Можете забирать, все в порядке. Мальчику нужен покой, хорошее питание. И никаких потрясений. Но я обязан поставить в известность полицию. Обо всех попытках самоубийства…

Жалко парня, ему огласка ни к чему. Ремезов проникновенно заглянул доктору в глаза, придумывая на ходу. В университете узнают выгонят. Влюбился в христианку, бедняга. По уши. Написал родителям, а те ни в какую. Сами знаете, как это в молодости…

Врач задумчиво кивнул. «Как это в молодости» он, возможно, не забыл, но было видно, что не верит сказанному ни на йоту. А Ремезову не нужно было, чтобы верил. Главное, пусть сделает вид, что поверил. С этой целью он положил на стол несколько стодолларовых купюр.

Для ваших пациентов, тех, кому нечем платить. После паузы поинтересовался: Так я могу его забрать?

Врач колебался недолго:

Забирайте и уходите.

***

Вечером того же дня Галлиулин вновь изучал ту шифровку, которую показывал Ремезову. С неудовольствием перечитывал скупые строки: «Дата приезда Коромыслова подтверждается. В Исламабаде задерживаться не намерен, материально-техническую сторону визита обеспечивает посольство. Вам поручается незамедлительно принять все необходимые меры для обеспечения безопасности его поездки в Зону племен и успеха миссии. Это повысит наше влияние в регионе. В пакистанских верхах отношение неоднозначное, но важно отношение исламистских кругов, особенно партии Кази-ур-Рахмана «Джамиат-уль-Мохаммад». Подтвердите настрой Кази на переговоры и достижение мира».

‒ Им легко давать поручения… ‒ пробурчал Рашид Асланович.

***

Ремезов совсем недавно переехал в уютную виллу в одном из престижных районов Исламабада. Начальство расщедрилось, принимая во внимание активность, с которой он занимался своей работой и то, что фактически он стал заместителем резидента.

Уложил Хамзата: заботливо подоткнул одеяло, пощупал лоб (жар, слава богу, прошел), поставил на прикроватную тумбочку стакан с водой. Чеченец крепко спал – ему сделали успокаивающий укол.

Ремезов лег в той же комнате. Когда просыпался, то слышал тихое дыхание юноши, и это вселяло в него какую-то умиротворенность и надежду на то, что не все на этом свете так уж плохо и можно не только дерьмо расчищать и другим его подбрасывать.

***

Утром Галлиулина попросил зайти временный поверенный в делах. Джамиль Джамильевич был сама любезность и не скрывал, что рассчитывает на помощь коллеги. Речь шла все о той же миссии. Галлиулин виду не подал, что получил аналогичное поручение от своего руководства, отлично сознавая ‒ узнай об этом Баш-Баш, он тут же ладошки отряхнет и решит, что может ограничиться протокольными мероприятиями. Встречи, проводы, любезности на приемах… И людей от него не допросишься. Так что пусть попыхтит, понервничает и оценит поддержку со стороны коллег.

Щекотливое это дело, ‒ пожаловался Баш-Баш. Мне одному не справиться. Ты сам ничего такого не получал в связи с его приездом?

Нет, солгал Галлиулин.

Жаль-жаль. Было бы разумным согласовать… Очень… Они там в центре с ума посходили. Ладно бы – встретить, разместить, организовать содействие… А остальное – нет! Как безопасность обеспечить? Что я, с этим психом в Зону племен попрусь? Я сам не псих, нет.

‒ Его тоже психом не стоит называть, ‒ заметил Галлиулин, ‒ Чтобы учитель географии из заштатного Зажопинска такую карьеру сделал! Талант.

‒ Имя он изменил.

‒ Конечно, изменил. Пиня Нафанаилович Карманник председателем Партии свободы быть не может. А Потап Никодимович Коромыслов – запросто. И главное, никогда не врет, собака. Его спрашивают журналюги – какой национальности ваши родители? И Пиня с ходу отвечают – патриоты, как и я. А когда в упор били вопросом: «Зачем сменили имя, фамилию и отчество?», что этот проходимец отвечал? А? Не забыли?

‒ Как тут забудешь, ‒ нехотя признал Джамиль Джамильевич. ‒ «В интересах борьбы русского народа за социальное и национальное освобождение». Он еще на Ленина и Сталина любит ссылаться, мол, они тоже в интересах народа эти партийные клички себе придумали. Тоже мне, марксист выискался…

‒ Хитрый и прожженный черт, ‒ с ним ухо надо держать востро. Наши там, наверху, его хорошо используют, связи у него огромные, ему во всем идут навстречу. Фантазий у него хватает. Но чтобы в Зону племен съездить, талибов разоружить –это уже чересчур.

‒ Вот бы его там и укокошили, и никаких проблем, ‒ мечтательно проговорил Баш-Баш.

‒ Как раз тогда большие проблемы возникнут! ‒ возмутился Галлиулин. ‒ У нас с тобой. Партия его развалится, и кто ее голоса на выборах получит? Путин? Нет. Оппозиция. Или хрен знает кто. Нам этого не простят, яйца открутят, и это самое малое, что сделают.

‒ Да, ты прав, ‒ повесил голову Баш-Баш. ‒ Все-таки идиотская затея, ничего из этого не выйдет, не дай бог с этим деятелем что-то случится, там же такое происходит…

‒ Там и вправду все заковыристо. Пакистанцы прищучили всех местных боевиков, один Дзардан остался. Он пойдет на мир, потому что ему нужна передышка. Паки предпочли бы его додавить, но тоже возьмут тайм-аут. Не станут ссориться с нами и, тем