Фатальная красота - Марина Серова

Доктор сразу же проснулся и всполошился, распахнув глаза:

— Что… в чем…

— Здравствуйте, — с милой улыбкой сказала я. — Извините за беспокойство, но мне необходимо поговорить с вами об одном пациенте.

— Каком именно? У меня их много, — недовольно пробурчал потревоженный доктор.

— О Фадееве Викторе.

— А вы кто ему будете? — спросил доктор, по-видимому, полностью придя в себя. — Я вправе говорить о нем только с его родственниками, в крайнем случае, с друзьями.

Я достала из сумки удостоверение и поднесла его к глазам Никиты Константиновича.

— По вашему мнению, это веский довод, чтобы уделить мне немного своего драгоценного времени?

— Вполне, — сконфузился доктор. — Вы присаживайтесь, зачем стоять, когда стулья есть.

— Благодарю, — сказала я, присаживаясь напротив него. — Итак, в первую очередь меня интересует такой вопрос. Была ли возможность у Фадеева перемещаться с поврежденной ногой по городу на прошедшей неделе?

— Это исключено. Он прибыл в наше отделение в довольно плохом состоянии. В первое время он лежал, не вставая. Любое движение причиняло ему сильную боль.

— Значит, травма была серьезной?

— Не то чтобы очень, однако требовалось соблюдать постельный режим. А потом он тут выкидывает номер, свойственный только молокососам, — сбегает из больницы. Развлечений ему, видите ли, не хватает.

— Значит, Фадеев все-таки мог двигаться самостоятельно. Ходить, по крайней мере?

— Конечно, это было запрещено, потому что он мог еще сильнее растянуть и без того поврежденные связки. Но разве для него это серьезный аргумент? Если он и дальше будет продолжать ребячество, то рискует остаться калекой до конца жизни. Согласитесь, что с его тягой к авантюрам это вполне реально.

— Ну что ж, спасибо за беседу, Никита Константинович, не смею больше отрывать вас от пациентов.

— Пожалуйста, всегда рад помочь, — сказал доктор, поднимаясь из-за стола. — Вас проводить или сами обратную дорогу найдете?

— Сама, я отлично ориентируюсь в зданиях.

— Раз вы столь категоричны, тогда всего доброго, Татьяна Александровна.

— До свидания, Никита Константинович, — попрощалась я и покинула кабинет главврача.

Ну что ж, теперь я знаю, что Фадеев действительно самовольно покинул больницу, но это было в пятницу, а в четверг утром, в день убийства, он был на больничной койке.

Вот и оправдалось мое предчувствие насчет Фадеева. Он тоже не причастен к убийству. Видно, придется мне хорошенько подумать относительно того, где следует искать убийцу, в каком направлении действовать.

Я достала из пачки сигарету и прикурила, благо уже покинула здание больницы. По дороге к машине я попыталась проанализировать, в чем причина моих неудач при расследовании. Мне упорно казалось, будто я продумала и проверила все вероятные версии, но убийца Казаченко был до сих пор неизвестен. Так что же я упустила из виду?

Сев в машину, я продолжала пребывать в состоянии глубокой задумчивости. Что-то у меня не складывается с расследованием, сплошная неразбериха.

Чтобы разобраться в деле, я стала прокручивать ситуацию с самого начала. Итак, погибает богатый предприниматель, имеющий молодую жену. Некто подложил в его машину бомбу. Смерть бизнесмена может быть выгодна разным людям в зависимости от того, каковым был мотив убийства. Вероятных мотивов три: ликвидация конкурента, жадность нетерпеливой жены (которой надоело ждать, когда престарелый муж прикажет долго жить) и, пожалуй, самый бредовый — ревность. С первыми двумя мотивами все понятно, в каждом из них, при условии, что он вдруг оказался бы истинным, имеется смысл, против которого не возразишь. Но в результате проверки не появилось никакой зацепки для продолжения следствия в этих направлениях — у всех подозреваемых есть «железное» алиби.

С другой стороны, если бы я была на месте Виктории, то не стала бы прибегать к помощи знакомого, пытаясь решить такую деликатную проблему, как устранение надоевшего мужа. Ведь подозреваемых в первую очередь как раз и ищут в непосредственной близости от убитого. Поэтому логичнее предположить, что исполнитель заказа был темной лошадкой, с личностью которого никто не свяжет саму Викторию.

Вот это, пожалуй, стоящая мысль, достойная дальнейшего рассмотрения. Я уже не раз предполагала, что причина убийства так или иначе вертится вокруг Виктории. Эта женщина молода, красива и при желании отыщет козла отпущения, готового ради обещаний вечного счастья в ее объятиях сделать ее вдовой. Тем более что супругу давно пора на тот свет.

Как сказал Фадеев, Виктория жадна до денег, значит, при ее амбициозности вполне логично представить, что она не будет ждать смерти Кузьмы Филипповича естественным путем. Надо бы проверить одну интересную догадку, вдруг сработает.

Конечно, я не дилетант, чтобы идти на проверку моей гипотезы, не захватив с собой парочку или тройку необходимых вещей. Поэтому я заехала домой и положила в сумку диктофон, «жучок» и хитрое фотографирующее устройство, по виду напоминающее обыкновенную шариковую ручку.

Вот теперь я была готова к любым неожиданностям и со спокойной душой отправилась выслеживать молодую вдовушку. В конце концов на данный момент она является единственным человеком, который способен вывести меня к разгадке преступления. Моя версия относительно ее горячего желания стать вдовой с каждой минутой представлялась все более и более правдоподобной. Что ж, буду ее разрабатывать до тех пор, пока что-нибудь новенькое не наклюнется.

Направляясь к коттеджу Виктории Казаченко, я прикидывала, каким способом можно узнать о ее знакомствах. Сама она никогда не признается в своей связи с тем, кто может быть связан с убийством ее мужа, более того, здесь я в невыгодном положении, так как если Виктория действительно виновата и если она поймет, что я подозреваю ее, то мне наверняка придется несладко. Значит, придется заняться слежкой, действуя очень осторожно.

Одно плохо — Виктория видела меня и мою машину, кстати, тоже. Поэтому пользоваться собственным автомобилем сейчас нежелательно, но, с другой стороны, иного выхода нет. К сожалению, Киря отдыхает и воспользоваться его машиной я не смогу, а раз так, попробую обойтись своей родной «девяткой» и стану уповать на плохую зрительную память вдовы и ее охранника.

От дома Казаченко в центр вели две дороги, причем в одном месте они пересекались, создавая в этой точке отличную возможность для слежения. Здесь, на обочине, я и пристроила свою «девятку». Мне отлично была видна вся панорама, Виктория не могла проехать мимо меня незамеченной. Ее машину я зорко высматривала, будучи готовой сразу же пригнуться при ее появлении.

К моему собственному удивлению, долго ждать не пришлось — вдовушка появилась через полчаса с начала моего «дежурства». Она была на шикарном кабриолете, в придачу без сопровождения. Этим самым она существенно облегчила мою задачу, все-таки присутствие охранника ограничивало бы диапазон моих действий.

А так, ненавязчиво пристроившись за кабриолетом Виктории, я последовала за ней на удаленном расстоянии, благо машин на дороге было совсем немного. Ближе к центру мне ничего не оставалось, кроме как подобраться поближе, спрятавшись за мощным джипом. С такого близкого расстояния я даже смогла заметить, что Виктория, судя по всему, здорово нервничала. Это проявлялось в ее резких движениях и чересчур частых взглядах в зеркало заднего вида. Через некоторое время она стала поглядывать и на рядом идущие машины. А ведь при первой встрече она не произвела на меня впечатления подозрительной или нервной особы, дергающейся по пустякам. Следовательно, у нее скорее всего возникли какие-то проблемы. А вдруг мне повезет и я смогу застать ее за разговором с таинственным другом, который по совместительству окажется и убийцей?

Что — то подобное явно намечалось, потому что Виктория притормозила у летнего кафе и уселась за столик, пребывая в состоянии напряженного ожидания. Она сейчас сидела в самой гуще людей. Во избежание подозрений я не стала входить в кафе, а сидела в машине, наблюдая за вдовушкой из окна «девятки».

Вскоре мои ожидания оправдались. К Виктории пристроился молодой парень, якобы случайно подсевший за ее столик. Мне же сразу бросилось в глаза, с какой готовностью вдовушка начала болтать с незнакомцем. К тому же при его появлении оглядываться она перестала. Чтобы окончательно убедиться в том, что я на верном пути, я надела черные солнечные очки, вышла из салона машины, заперла ее, непринужденно зашла в кафе и заняла столик неподалеку от Виктории Казаченко.

На новом наблюдательном пункте я имела возможность удостовериться в своих подозрениях. Спустя несколько минут общения мужчина пылко схватил руку Виктории и попытался ее поцеловать, чего вдова не позволила сделать, мягко шлепнув незнакомца по щеке. Вообще-то, если незнакомый мужчина позволяет себе вольности, большинство женщин на месте вдовы отреагировали бы гораздо более резко. Виктория же как-то чересчур по-дружески остановила его. Ощущение было такое, будто я смотрю кино, сцену, где любовники не слишком умело соблюдают конспирацию, делая вид, что незнакомы друг с другом.