На берегу Днепра - Порфирий Гаврутто

— Имеем, товарищ командующий.

— Да, кстати, не забудьте, что на той стороне берег тоже песчаный. Поэтому сразу же, как только переправимся, надо будет дорогу проложить, чтобы ни одна машина не застряла.

— Все будет сделано, товарищ командующий.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Блестевшие в небе звезды потускнели, и, когда на востоке сверкнули первые лучи восходящего солнца, их стало совсем не видно.

Черноусов подумал, что день будет безветренным, солнечным и теплым. Он стоял по грудь в только что отрытой траншее и, весь превратившись в слух, пытался уловить в воздухе хотя бы какой-нибудь звук. Он ждал обещанных самолетов, без которых им не взять Свидовок. Но в воздухе было тихо, и комбат начал волноваться.

Внимательно следили за небом и солдаты, а ординарец Ванин даже вытащил часы и уже отсчитывал последние секунды указанного времени, но в воздухе по-прежнему было тихо.

— Что-то не летят, — вкрадчиво шепнул он комбату. — Как бы не подвели они нас.

— Тсс! — прикрыв ему пальцами рот, настороженно произнес Черноусов.

Ванин умолк.

— Слышишь? — спросил он его.

— Слышу! — обрадованно отозвался ординарец.

С северо-восточной стороны, все нарастая, послышался гул моторов, а через минуту в безоблачном небе появились маленькие точечки приближающихся строем самолетов.

— Вот они, соколы, наши, идут, идут! — задрав кверху голову и весь сияя, прошептал Кухтин.

— А может, это и не наши еще? — усомнился Будрин.

— Что ты, что ты! — торопливо возразил Сидоров. — По звуку моторов сразу видно, что наши.

— Ну скорей, братцы, скорей! — следя за самолетами, упрашивал невидимых летчиков Уваров.

— Ничего! — заговорил и Кухтин. — Больше ждали, подождем и еще. Вот смотри, уже разворачиваются. Сейчас они дадут им пить.

В Свидовках кто-то отчаянно стал выстукивать о рельс сигнал воздушной тревоги, и почти в это же время первая девятка самолетов перешла в пике. Потрясая воздух воем моторов, самолеты стремительно падали вниз, и казалось, что, развив такую скорость, они уже не смогут выйти из пике и разобьются. Но это только казалось. Приблизившись к земле настолько близко, что можно было разглядеть сидящего в кабине летчика, самолеты один за другим сбросили бомбы на стоящие в безлиственных садах танки и, принимая горизонтальное положение, уже по-над землей уходили обратно.

В селе возникло несколько очагов пожара. Загорелся большой, крытый соломой сарай, темно-желтым дымом окутались танки.

Черноусов навел на село бинокль. Из крайнего дома выскочил офицер. Гитлеровец удивительно быстро вращал головой, то и дело посматривая в безоблачное небо, и никак не мог застегнуть пуговицы кителя. Вслед за офицером появились и солдаты. Они в беспорядке заметались между домами. Он что-то приказал им, указав рукой в сторону горящих танков, в которых уже начали рваться снаряды.

Черноусов приказал открыть огонь.

Воздух огласился трескотней автоматов и пулеметов, и почти одновременно с этим на село налетела вторая девятка советских штурмовиков. Сбросив бомбы, они начали кружить над селом, обстреливая из крупнокалиберных пулеметов гитлеровцев.

— Вперед! С нами победа! — выскочив из траншеи, во весь голос закричал Черноусов.

— Ур-р-ра-ра! — дружно загремели солдаты.

Солдаты бежали по неровному полю, спотыкаясь, падали, поднимались и снова бежали. Пока они преодолевали триста с лишним метров, отделяющих их от окраин Свидовок, самолеты обстреливали село.

Едкий дым пожаров, потрясающие воздух взрывы снарядов в горящих танках и душераздирающий вой пикирующих на село самолетов — все это произвело на немцев удручающее впечатление. Потревоженные внезапностью налета, они полураздетыми выскакивали из домов, поспешно прячась от осколков и обстрела в погребах. Укрываясь от самолетов, они не подозревали даже, что по соседству с ними находится целый батальон советских парашютистов. Все их внимание было сосредоточено только на изрыгающих огонь самолетах, под шум и вой моторов которых батальон Черноусова, почти не встретив никакого сопротивления, и ворвался в село.

— Лешка, сюда! — крикнул запыхавшийся Кухтин Сидорову. — Вот в этом погребе фашистов полно. Сам видел, как лезли.

Они побежали к погребу. Крышка его слегка приоткрылась, и оттуда высунулся вороненый ствол автомата.

— Ложись! — крикнул Сидоров Кухтину, припадая к земле. Почти одновременно с этим над их головами просвистела длинная очередь.

Кухтин зло выругался и пополз к приоткрытой крышке погреба.

— Стой, Кухтин, — остановил его Сидоров. — С этой стороны опасно. Лежи здесь и стреляй по ним, а я вот с этого края подползу.

Кухтин послушался. Он выпустил ответную очередь, и крышка моментально захлопнулась, но через минуту снова вздрогнула, и в образовавшейся щели снова показался вороненый ствол автомата. Подползший сзади Сидоров воспользовался этим, бросил в погреб ручную гранату…

В каких-нибудь десять минут батальон Черноусова занял большую половину Свидовок. Однако на противоположном конце села гитлеровцы все же сумели привести себя в порядок и оказали организованное сопротивление.

Где-то в стороне зашумел мотор заведенного танка, и вскоре над головами десантников с воем пролетел первый снаряд.

От неожиданности находившийся возле комбата лейтенант Куско припал к земле.

— Лейтенант, — сказал ему Черноусов, — пока не поздно, надо жечь танки.

— Жалко, нашим пригодятся.

— Ничего не поделаешь! Надо жечь.

С противоположного конца улицы вынырнул тяжелый танк. Стреляя из пулеметов и пушки, он на большой скорости помчался в занятую десантниками часть села.

— Ванин! — окликнул своего ординарца майор. — Быстренько к углу вон того дома. Как только танк приблизится, бросишь под гусеницы, — и он передал ординарцу две противотанковые гранаты.

Ванин побежал. Он достиг указанного майором угла дома, но перестарался. Брошенная им граната полетела слишком далеко и разорвалась в стороне от танка, не причинив ему вреда.

Танк прогромыхал мимо Ванина и, как показалось лежавшим у обочины дороги трем молодым бойцам из партизан, помчался прямо на них.

— Раздавит! — испуганно крикнул товарищам Леша Куценко и побежал к дому.

— Куда ты? Назад! — крикнул вслед Федя Кабанов.

Леша приостановился.

— Ложись! — снова крикнул Федя.

Но Леша пустился бежать в ближайшую мазанку, в которой, как он заметил раньше, укрылись два или три солдата.

— Быстрей давай, быстрей! — торопил его стоящий в дверях автоматчик.

Гитлеровский танкист, заметив укрывшихся в доме парашютистов, направил на него танк. Он со всего хода врезался в мазанку, без труда раздавил ее, похоронив под обломками Лешу Куценко и еще трех автоматчиков.

Танк, поутюжив развалины дома, развернулся, стал выезжать на дорогу. Но кто-то из людей Черноусова успел уже бросить под его гусеницы гранату. Танк так и остался стоять на раздавленной им хате.

Экипаж больше уже не стрелял, но и сам из танка не выходил. Тогда Миша Удальцов принес откуда-то бидон бензину, плеснул его на броню, чиркнул спичку.

[страницы 149—150 вырваны из книги]

— Уже горит танк! — встав во весь рост, возбужденно закричал Федя Кабанов.

— Да пригнись, пустая твоя башка! — прикрикнул на него Сидоров и дернул Федю за голенище кирзового сапога. — Хочешь, чтоб прибили тебя?

И как бы в подтверждение слов командира взвода, над пригнувшимся Федей со свистом пролетел целый рой пуль.

— Видал? Еще б секунда — и не было тебя.

Федя смолчал.

А Кухтин, между тем, все стрелял и стрелял. Он подбил один танк и усиленно стал обстреливать самоходную пушку. Он выпустил по ней несколько снарядов, но все они пролетали мимо. Кухтин злился и ругал себя, что плохо знает артиллерийское дело, но все же снова зарядил пушку.

Огромное жерло самоходки, изрыгавшее раскаленный металл по командному пункту Черноусова, теперь направилось на кухтинский танк. От первого же снаряда танк загорелся. Кухтин, задыхаясь от дыма, в последний раз выстрелил. Снаряд, наконец, попал в цель. Самоходка окуталась густым облаком дыма.

Кухтин выскочил из горящего танка, торопливо добежал до знакомой воронки, залег. Он осмотрелся по сторонам и долго не мог определить, где же его товарищи. В ушах у него звенело, он ничего не слышал. Обернувшись, Кухтин заметил, что возле конюшни шел рукопашный бой. Он издали узнал рослую фигуру Сидорова, который, как и на опушке Яблоновского леса, бил кого-то прикладом автомата.

Кухтин побежал к нему на помощь. Он видел, как выбившийся из сил Сидоров устало отбивался от наседавшего на него вооруженного винтовкой со штыком немца.