Взломщик, который цитировал Киплинга - Лоуренс Блок

– Я знаю, что ты никогда не пьешь на работе, – сказала она мне. – Но это не выпивка.

– Да? А что же это такое?

– Лекарство. И в самый подходящий момент, потому что, наверное, у меня начались галлюцинации. Интересно, ты видишь то, что вижу я?

– Я вижу очень высокого человека с бородой и в тюрбане, идущего в южном направлении по Мэдисон-авеню.

– Не значит ли это, что у нас обоих галлюцинации?

Я отрицательно покачал головой.

– Этот парень – сикх, – сказал я. – Если, конечно, это не хорошо всем известный убийца-взломщик, дьявольски искусно замаскировавшийся.

– Что это он собирается делать?

Он вошел в телефонную кабину. Она находилась на углу, в нескольких ярдах от столика, за которым мы сидели, и из окна мы все очень хорошо видели. Я не смог бы поручиться, что это был тот самый сикх, который наводил на меня пистолет, но исключить это, конечно же, было нельзя.

– Это он звонил тебе?

– Не думаю.

– Тогда почему он в кабине? И потом, он пришел на десять минут раньше.

– Может быть, у него спешат часы?..

– Он что же, так и будет там торчать? Подожди-ка. Кому это он звонит?

– Не знаю. Может, Господу Богу. Тогда можешь потом узнать у него номер.

– Он что-то говорит.

– Молитву шепчет или заклинание на пленку записывает.

– Он вешает трубку.

– Верно, – сказал я.

– И уходит.

Однако далеко он не ушел. Он перешел улицу и встал у входа в маленький магазинчик. Там он так же не бросался в глаза, как Мировой центр торговли.

– Он стоит на стреме, – сказал я. – Думаю, сначала он все проверил и убедился, что препятствий нет. Потом он позвонил человеку, с которым я сегодня говорил по телефону, и именно это и сказал ему. Может быть, даже этими самыми словами: «Препятствий нет». Хотя я в этом все-таки сомневаюсь. А вот, кажется, и тот человек, который нам нужен.

– Откуда он взялся?

– Вероятно, из «Карлайля». Это всего за квартал отсюда, и где еще может остановиться человек, который нанимает сикхов в тюрбанах? Может быть, в «Валдорфе», если у него есть историческое чутье. Возможно, в «Шерри-Нидерландах», если он постановщик фильма, а сикх – несостоявшийся Юл Бриннер. Подходит и «Пьерре», это тоже можно допустить, если...

– Это точно он. Он уже в кабине.

– Совершенно верно.

– И что же теперь?

Я встал, нащупал монетку в кармане и посмотрел на часы.

– Пора, – сказал я. – Надеюсь, ты меня извинишь. Мне нужно позвонить.

Разговор затянулся. Пару раз вмешивался оператор, прося опустить пятицентовые монеты. Между тем разговор был не из тех, когда приятно постороннее вмешательство. Я уже стал подумывать о том, чтобы, положив трубку, пройти несколько десятков ярдов, постучать в дверь телефонной кабины и просто отдать свои пятицентовые монеты собеседнику. Но я решил, что подобное поведение будет неразумным.

В конце концов я повесил трубку, и почти немедленно перезвонил оператор и попросил меня опустить последнюю десятицентовую монету. Я опустил ее и потом какое-то время стоял, теребя в руках свою связку отмычек и подумывая, не вскрыть ли автомат и не вернуть ли то, что я потратил. Я никогда не вскрывал телефоны-автоматы: игра явно не стоила свеч, но насколько трудно было бы это сделать? Я изучал замочную скважину телефона-автомата, вероятно, целую минуту, прежде чем окончательно пришел в себя.

– Каролин это понравится, – подумал я и поспешил назад к нашему столику, чтобы поделиться с ней впечатлениями. Ее там не было. На секунду я присел. Лед растаял в моей содовой, а газировка, несмотря на редкую устойчивость, совершенно выдохлась. Я взглянул в окно. Телефонная кабина на углу была пустой, и сикха у двери магазина не было.

Может быть, она откликнулась на призыв собственного естества? Если так, то фотоаппарат она взяла с собой. Я дал ей лишнюю минуту на возвращение из женского туалета, потом положил пятидолларовую купюру под стакан на столике, за которым мы сидели, и вышел из бара.

Я еще раз поискал глазами сикха и снова не нашел его. Тогда я перешел на другую сторону и пошел по Мэдисон в направлении «Карлайля». Бобби Шорт вернулся из летнего отпуска, кажется, я об этом уже читал, а Томми Флэнеген, давний аккомпаниатор Эллы Фицджералд, исполнял сольный концерт в кафе «Бемелменз». Мне вдруг пришло в голову, что в последнее время я мало где бывал и что трудно себе представить лучшее место для проведения приятного вечера в Нью-Йорке. Я дал себе слово, что, когда все уладится, я обязательно навещу этот поражающий великолепием район.

Конечно, если все уладится. В противном случае я вряд ли куда-нибудь смогу пойти в течение многих лет.

Я задержался на этой мрачной мысли, когда из двери слева до меня донесся приглушенный голос:

– Т-с-с-с, – услышал я. – Эй, парень, не хочешь ли купить незаконно приобретенный фотоаппарат?

Она стояла там с торжествующей усмешкой на лице.

– Нашел-таки меня!.. – сказала она.

– Я упорен и находчив.

– И тебя не просто напугать.

– Тоже верно. Я думал, что ты пошла в туалет. А когда ты не вернулась, то предпринял кое-какие действия.

– Я тоже решила кое-что предпринять. Я пыталась сфотографировать его, пока ты с ним разговаривал. С места, где сидела. Но получились одни только тени. Нельзя было даже разобрать, есть ли в кабине вообще кто-нибудь.

– Тогда ты вышла и устроила ему засаду.

– Да. Я решила, что, закончив равзговор с тобой, он, вероятно, пойдет туда, откуда появился. Поэтому я отыскала это место и стала ждать. Он все не приходил: то ли вы долго разговаривали, то ли он звонил еще кому-то.

– Мы долго разговаривали.

– Потом наконец он показался и совершенно не заметил меня. Он прошел очень близко. Погляди-ка!

– Потрясающее сходство!

– Это не составило труда. Фотография выпрыгнула, как всегда, и стала проявляться. Удивительно интересно наблюдать за этим. Потом я оторвала ее, положила в карман и вышла из укрытия, собираясь вернуться и найти тебя. И как ты думаешь, на кого я налетела?

– На Редьярда Велкина.

– Разве он здесь? Ты что, видел его?

– Нет.

– Тогда почему ты назвал его имя?

– Просто наугад. Тогда, может, на Прескотта Демареста?

– Нет. Что с тобой, Берни? Это был сикх.

– Именно это я и предположил бы в третий раз.

– Ну что же, ты оказался бы прав. Я выскочила вместе с фотоаппаратом и столкнулась с ним нос к носу. Он поглядел на меня сверху вниз, а я на него – снизу вверх. Честное слово, чтобы оказаться с ним вровень, мне бы табуретка понадобилась.

– И что же было дальше?

– Дальше я оказалась невероятно сообразительной. Мысли замельтешились, словно ртуть. Я сделала большие глаза и сказала: «Ух ты, тюрбан! Вы не из Индии, сэр? Работаете в ООН? Черт возьми, нельзя ли мне вас сфотографировать?»

– И что же, получилось?

– Превосходно! Суди сам.

– Ты удивительно хорошо начинаешь управляться с фотоаппаратом. Я поражен.

– Но не больше, чем он. Первое, что он собирается сделать утром в понедельник, – это купить себе «поляроид». Между прочим, мне пришлось сделать две фотографии: одну он попросил для себя. Прочитай, что написано на обороте.

На обороте была изящная надпись с массой завитушек, финтифлюшек и росчерков: «Моей крошке-принцессе/ С уважением и преданностью/ Ваш покорный слуга/ Атман Синх».

– Это имя, – объяснила она. – Атман Синх.

– Я догадался.

– Умница! Человек, с которым ты разговаривал по телефону, – хозяин Атмана Синха. Об этом ты, вероятно, тоже уже догадался. Имя хозяина... Подумать только, ведь я не знаю его имени! Но знаю титул: он магараджа из Ранчипура. Впрочем, думаю, это ты тоже знал, да?

– Нет, – мягко ответил я. – Я не знал этого.

– Они действительно остановились в Карлайле, в этом ты был прав. Магараджа любит забирать с собой тех, кого встречает в путешествиях. Особенно женщин. У меня такое чувство, что я могу присоединиться к ним, если буду вести себя так, как надо.

– Интересно, как бы ты выглядела с рубином на пупке?

– Думаю, что слишком обольстительной, как ты считаешь? Впрочем, Атману Сйнху я нравлюсь и так, как есть.

– Да и мне тоже. – Я положил руку ей на плечо. – Ты здорово с этим справилась, Каролин. Я поражен.

– Я тоже, – сказала она. – Если можно сказать так о себе самой. Но я не одна это сделала. Мне бы никогда этого не сделать без мартини.

По дороге она сказала мне:

– Я, конечно, очень волновалась, когда проделывала этот трюк с Атманом Синхом. Сначала я испугалась, а потом вдруг забыла, что я испугалась, потому что была совершенно этим поглощена. Ты понимаешь, о чем я говорю?