Соучастница - Наталья Стеркина

Ирина, пережив еще раз тот день, встречу с Алексеем и вспомнив, о чем думала в тогда, решила, что "зациклилась". "Соучастие", "преступление", "помощница" - только эти слова, кажется, остались в ее лексиконе. А главное, она и с места не сдвинулась - ничего не выяснила, шагов никаких не предприняла. Вот сейчас время болезни - время дремы, расслабления. Ирина любила иногда легкое "температурное бессилие", тогда приходили грезы, отступали острые утлы. Иногда, заболевая, она давала себе сутки на "приятное боление". Сегодня с утра вроде бы начала себя подгонять, теребить, но после Галкиного звонка, поняв, что ей приятно, что навестит добрый милый человек, Ирина просто лежала, покачиваясь на волнах температуры, и позволяла мыслям скакать вокруг нее, обтекать, залезать в прошлое, стремиться в будущее. Она вроде бы и дремала и не дремала... Вот вспомнилась встреча с одноклассницей, они учились вместе только последний год, но успели неплохо сойтись. Вера теперь доктор наук, филолог, ученая дама. Никакой богемы. Строгая, кажется, верующая. Участливо расспросила о жизни, коротко сообщила о своей, а потом поведала.

- Вот в Высоцкий монастырь собираюсь, надо о крестном помолиться у "Неупиваемой чаши" - пьет. И кузен пьет. А такие люди хорошие.

Ирина, знала, что в семье у Веры всегда был порядок - никакого кавардака с пьющими или беспутными мужьями. Один - положительный профессор Никитин, а тут такие признания, и Ирина ей искренне и сочувственно сказала.

- Что же, Вера, такое делается у нас тут, если не отец или муж, то уж крестный отец и кузен - обязательно подвержены. Рок какой-то.

Вера вздохнула.

- Тебе кого-нибудь надо вписать - я записку подавать буду.

Ирина вспомнила тяжелейшее время жизни с Петром, сгинувшим где-то в московском многолюдье, вспомнила Таниного Пашу, сбрендившего Васю и назвала их всех Вере, та аккуратно записала, на том и расстались. Ирина теперь к Гале и Ксене прибавила еще и радеющую за других Веру. Захотелось узнать, как там Татьяна, не сгубил ли ее еще любовник страстный. Она набрала номер ее мобильного, никто не ответил, позвонила домой, Гриша (сын) сказал, что мама на уроке - будет через час, Ирина осторожно спросила, как она себя чувствует, Гриша явно не был обеспокоен - вежливо поблагодарил за заботу и ответил, что все у мамы в порядке. Ирину разобрало любопытство, очень захотелось узнать, как это Татьяна выбралась из постели любвеобильного гения. А пока она набирала номер Таниного мобильника, ей пришла в голову счастливая мысль, Косте тоже необходим мобильник! Тогда он с "трассы" или из любого места сможет ей давать о себе знать, ну почти как в фильме "Брат-2" - Салтыкова с Бодровым перезванивались. От этих мыслей Ирине стало весело, захотелось сконцентрировать силы, внимание и "заставить" Костю позвонить. Что у них там происходит? Обещал же держать в курсе и пропал. И как там Катька, они же не знают, что и я лежу. Ирина позвонила. Катя подошла и сообщила, что чувствует себя хорошо, а вот бабушка лежит. Навестить заехал дед.

- Тебе его позвать?

Отец подошел к телефону.

- Привет, отец. Смотри-ка вроде тепло, даже жарко было, а мы в гриппу.

- Ты что, тоже?

- Да, вот лежу. Мама как себя чувствует?

- Спит сейчас. Температура высокая была, но я купил все что надо. Я здесь побуду, пока все не встанет на свои места. У тебя-то все есть, что нужно?

- Не беспокойся и есть все, и принесут, если нужно будет.

- Ну - ну. Ладно, поправляйся. Катю дать?

- Да, на минутку. Катюш, а Костя вам не звонил?

- Нет, мам. А ты тоже болеешь, голова болит? У меня сначала, помнишь, сильно болела, ну ты спи побольше. Видишь, я спала, и быстро все прошло. Чай с лимоном пей.

- Ладно, Катюш, как раз сейчас я и посплю, позвони мне попозже, расскажешь, как бабушка. Толкина своего дочитала?

- Дочитала. Я теперь Лескова читаю - страшную вещь "Леди Макбет Мценского уезда''. Ты читала?

Ирина серьезно ответила.

- Читала, Кекс, а почему именно эту книгу ты выбрала?

- А мне интересно стало, почему дед именно Лескова бабушку попросил привезти, ну я и открыла том, который дома остался - это вот эта "леди", теперь читаю.

- Ну ладно, целую Катюш, дочитаешь, поговорим.

Положив трубку, Ирина покачала головой с сомнением - в тринадцать лет, что там поймет Катя о страстях тех, не по возрасту. Ирина дремала, слушала радио, что-то читала, все строился, плелся в ней бесконечный диалог с самой собой - о роли, о месте в жизни и как-то вроде бы уже у нее и две команды - в одной "помощницы": Галя, Ксеня, Вера, в другой - "соучастницы": Ирина, Татьяна и еще некоторые. Как бы перебежать? Ирину разбудил звонок в дверь - она накинула халат, подошла, спросила.

- Кто там?

- Ирина Викентьевна, это я Вася.

Ирина приоткрыла дверь.

- Что Вася? Я болею, не могу тебя принять.

- Ой и не надо принимать, не надо, вы только простите меня, дурака, я ведь не в себе был. Врачи промывали, откачивали.

- Я знаю, дочка твоя сказала. Милая девочка.

- Ой, я ведь и их напутал. Так вы болеете? Что-нибудь нужно вам? Я мигом.

Ирина в знак примирения заказала ему купить ей минеральной воды, дала денег и закрыла дверь. "День прошел, - подумала она - день болезни, относительного покоя". Скоро, наверное, приедет Галя. Как-то вдруг установилось равновесие - ни о ком особенно сейчас она не тревожилась, ни с кем уже не была в ссоре, насчет некоторых обстоятельств и фактов принято хоть какое-то решение или уж во всяком случае, сформулировалось точно мнение. Ирина не ложилась, знала, что Вася сейчас обернется мгновенно. Действительно, он позвонил в дверь. Просунулось его знакомо некрасивое лицо, он улыбался застенчиво.

- Не сердитесь уже?

- Не сержусь.

- Если что нужно будет, звоните, посылайте меня, ну как всегда...

- Спасибо, Вася, за воду. Конечно, позвоню, пошлю, если что. А сейчас до свидания - я плохо себя чувствую.

Вася кивнул понимающе и исчез. Ирина поставила минералку на подоконник - пригодится. Ложиться больше не хотелось, посмотрев на часы, она перезвонила Татьяне. Голос у той был усталый. Ирина вроде бы сначала хотела поерничать, пошутить, но быстро перестроилась.

- Здравствуй. Как дела?

- Привет, Ир, фигово, чтобы не сказать точнее.

- Что случилось?

- Это не расскажешь... Короче говоря, он спьяну делается сексуальным садистом... Он меня... укусил...

Ирина ничего не смогла с собой поделать, она просто покатилась со смеху.

- Перестань, - сухо сказала Таня - а то брошу трубку. Я была в травмопункте... Место уж больно неудобное для обработки и дезинфекции. Зубы, сама знаешь, не у всех чищены, особенно у пьющих. Короче говоря, сидеть мне больно и ... многое другое. Но он же, садист, еще звонил мне каждые полчаса на мобильник и требовал, чтобы я ему признавалась в любви, а я то в травмопункте, то на уроке и вот я должна ему шептать, люблю, мол, конечно, люблю.

Ирина вспомнила, что ей есть, чем утешить Таню.

- Я тут Веру встретила, мою бывшую одноклассницу, она собиралась за пьющих записку подавать в одном монастыре, я Павла твоего назвала.

Татьяна была тронута.

- Спасибо, Ирин, за поддержку. Мобильник я отключила. Сюда пока ему пьяного соображения не хватает звонить, но на этот раз я, кажется, вылечилась - я к нему не вернусь.

- И не надо, коли, не хочешь.

Помолчали Татьяна, наконец, поинтересовалась.

- А у тебя что нового?

- Так, гриппую, лежу. Но это пустяки. Завтра поднимусь, это сегодня я сама себе разрешила поболеть. Представляешь, у меня Катька "Леди Макбет Мценского уезда" читает... По-моему, ни к чему. Минуй ее такие страсти.

Татьяна вздохнула.

- Да. А соломки все равно не подстелишь... Нам вот с тобой никто не подстелил, хоть и хотели, наверное.

- Ладно, Танюш, поправляйся. Извини, что хохотала, но если отрешиться что это с тобой - все же, как иллюстрация какого-нибудь анекдота.

- И не говори. Как думаю, что это со мной - реву. Как подумаю отвлеченно, как и ты ржать начинаю. Тьфу. Ладно, целую. Поправляйся.

Ирина повесила трубку и неожиданно опять разразилась почти истерическим хохотом. Позвонили в дверь. Ирина пошла открывать, еще не вытерев слез. Вошла Галя.

-Иришка, что с тобой? Что ты плачешь?

- Ох, Галка, я не плачу, я смеюсь, остановиться не могу. Но смех этот мой - грех. Проходи, сейчас все расскажу.

Галя прошла в ванну, вымыла руки, захватив сумку, вошла на кухню.

- А, хорошо, у тебя есть минералка, а я как раз спохватилась, что не купила, нужна для одного прекрасного средства от гриппа.

- Верный Вася купил. Он покаялся.

- И ладно, - думая о другом, отозвалась Галя, - Так, сначала ты выпьешь вот этого травного чая с медом, а потом через некоторое время я тебе дам чудесное лекарство.

Ирина села на табуретку и как завороженная, в какой-то сладкой истоме наблюдала за хлопотами Гали. Все движения ее были точными, вся она была настолько изящна и пластична, что только и хотелось сидеть и любоваться. Потом Ирина послушно пила приготовленное Галей питье и слушала, как именно Галя собирается действовать для реализации своего плана. Идея усыновить ребенка у нее созрела вполне, препятствий нет - она здорова, обеспечена, жилплощадь позволяет, а коптить небо, жить только для себя она не может. Сегодня она уже подготовила справку о доходах, завтра собирается записаться на прием к чиновнице, которая ведает этим вопросом в управе. Ирина слушала Галю и думала, какие же разные проблемы у женщин - одна ходит с укушенным причинным местом, а вторая все судит-рядит, где соучастие, а где помощь, а третья готова взять на себя ответственность за чужую судьбу. Вслух же Ирина, как бы отвечая на вопрос о причинах их различия, сказала.