(Не)счастливый вагон 13 (СИ) - Татьяна Бэк

— Ната, не сопротивляйся, господа из полиции. Неужели ты не узнала товарища майора, с которым мы познакомились в поезде? — я махнул в сторону неприметного, сложив пальцы в условный знак «будь готова бежать по моей команде!»

Сестрёнка кивнула, словно подтверждая, мол, конечно узнала, а на самом деле демонстрируя, что поняла меня.

Интересно, как они нас поведут — в наручниках или нет. От этого зависит, сможет ли хоть кто-то из нас сбежать. Тут важно, к кому нас повезут: если в ментовку, то браслеты наденут сразу, если к кому-то из криминальных авторитетов — постараются не привлекать внимания.

Чья-то тяжёлая лапа вцепилась мне под локоть выдёргивая из кресла.

— Пойдём, уважаемый, не надо упрямиться. Только и не думай, что получится обхитрить нас. Не единственный, кто по лицам читает. Даже удивляюсь, как ты на чемпионате России по покеру выиграл. Ты же открытая книга. Я с экрана мобильного видел, что в последнем раунде блефовал! — подозрительно знакомый гнусавый голос. Ещё один персонаж из поезда, только в этот раз абсолютно чистая и грамотная речь, никакого жаргона и мата.

Наташа уже грациозно вставала из-за стола, показательно игнорируя галантно подставленную руку Терёхина. Молодец, мелкая! Если избежать физического контакта и держать их на расстоянии, то есть хотя бы мизерная возможность спастись. А я уж попробую отвлечь внимание на себя.

На выходе из аэропорта мы попадали в толпу туристов, организованно опаздывающих на свой рейс, судя по возгласам из-за поломки автобуса — на лице у каждого решимость, отвага и готовность пройти по головам, лишь бы успеть на самолёт. Судьба вновь оказалась благосклонна к нам: пока мы ввинчивались в плотный поток, хватка гнусавого не ослабевала, но сестре удавалось по чуть-чуть удаляться от наших провожатых. Стоило ей оказаться у дверей, я издал условный протяжный свист и кринул: «У этого человека бомба, меня захватили в качестве заложника!» Среди паники и давки увидел юркую Наташину фигуру, выскальзывающую за пределы аэропорта.

— Ах, ты гнида! — здоровый детина, прижал меня к полу. — Терёхин, наведи порядок! Ну всё, к мошенничеству, неуплате налогов и подделке документов у тебя ещё заведомо ложное сообщение о террористическом акте прибавилось. Надеюсь, что выйдешь ты нескоро!

— Что? — я посмотрел в лицо неандертальца с глазами философа, словно баран на новые ворота.

При чём тут мошенничество?

Глава 28

Любовь

«Мир полон звуков!» — это была первая мысль, озарившая моё мозг. Что-то механически гудело, методично пищало, птицы за окном щебетали протяжно и слегка грустно, вдали слышались приглушённые шаги и голоса…много голосов, часть из которых принадлежала мёртвым. Ко мне часто приходила покойница мать и просила прощения за то, что не смогла подарить мне безоблачного счастливого детства. Мы вели долгие разговоры, рассказывали о том, что не смогли обсудить при её жизни. Однажды, я осознала, что больше не держу на неё зла и сразу стало проще дышать. «Спасибо, доченька!» — она погладила меня по руке и пропала, чтобы уже не возвращаться.

— Доктора, позовите доктора! — встревоженный голос Саныча заполнил черепную коробку.

Совсем глуховат стал дядя Саша, поэтому так и орёт постоянно. Рядом прозвучали уверенные быстрые шаги, холодные руки что-то поколдовали с моим телом.

— Что случилось? — скрипучий немолодой женский голос, причём явно недовольный. — Вы зачем на всю больницу кричите, мужчина?

— Но я же видел, она чуть рукой пошевелила и веки дёргались, будто она их открыть пыталась, и аппарат ваш как-то по-другому пищал. Что с ней доктор? Это хорошо или плохо?

— Любопытно, да, имела место повышенная мозговая активность. Ох, девочка, что же ты в себя не приходишь? А, может, просто не хочешь? Скажите, как у неё сейчас в жизни? Всё ли хорошо?

— В том-то и дело, что нет, — начальник явно подбирал слова, — у неё сейчас сложная ситуация, как бы вот…

— Ну если как бы вот, то это многое объясняет, — врач явно улыбалась, даже голос стал менее скрипучим, — у меня уже это не первый раз на моём веку, что пациент будто сознательно остаётся в бессознательном состоянии, простите за тавтологию. И всегда это женщины, что характерно.

— А нам, мужикам, некогда разлёживаться работать надо!

— Ой, можно подумать! Мой муж, царствие ему небесное, отлично на диване валялся, пока я на трёх работах впахивала, так что, не обобщайте.

— Извините, я из личного опыта, не самого приятного. Не хотел обидеть.

— Да и я хороша, непонятно с чего завелась.

Палата наполнялась флюидами легкомысленного флирта, которому, как и любви, покорны все возрасты.

А я продолжала блуждать в тёмных спасительных глубинах, где не было мыслей и боли, лишь иногда выныривая на поверхность, чтобы послушать, как дела во внешнем мире. А там было как-то неспокойно. Я стала безмолвной свидетельницей странного разговора между лечащим врачом и мужчиной со злым лающим бесцветным голосом.

— Вы что, будете мешать следствию? — напирал он.

— Я никоим образом ему не мешаю, просто объясняю в очередной раз: девушка не может давать показания. Я это и вашему начальству говорила по телефону. Вот придёт в себя, тогда будем решать, и то, ей понадобится время на восстановление, у неё серьёзная черепно-мозговая. Так что, без моего разрешения и на метр не подойдёте.

Послышались шелестящие звуки, сопение и шаги.

— Женщина, что себе позволяете? Я сотрудник полиции, вы мне сейчас сопротивление оказываете!

— Это каким же образом? — сопение усилилось.

— Перестаньте толкаться! Что за детский сад?

— А вы перестаньте в грязных ботинках по палате топтаться! Тут вообще-то больные, которым нужны стерильная чистота и покой!

Интересно, что от меня потребовалось полиции? Скорее всего какие-то вопросы по делу тех вахтовиков, которых мы сдали по пути во Владивосток. Хотя там вроде всё гладко было. Главное, что ни у кого, ни к кому претензий не возникло. А может сотрудник приходил из-за Влада?

Глава 29

Влад

Глава 29. Влад

Теперь на меня надели наручники, да и хрен с ними. Главное, что Ната убежала. Пока есть хоть мизерный шанс, что ей удастся скрыться, я готов на что угодно. Мои и без того не сильно дружелюбные конвоиры превратились в настоящих церберов. Никто ни разу не поднял на меня руку, но каждый мог шаг и вдох были под контролем.

Мы заселились в гостиницу, взяв двухкомнатный люкс. Непонятно, чего они ждут. Терёхин часто выходил позвонить с обеспокоенным лицом. При этом постоянно кто-то был рядом со мной, что сильно раздражало. Уединиться удавалась лишь на несколько минут в уборной, но