(Не)счастливый вагон 13 (СИ) - Татьяна Бэк

— Влад, Влаааад, ты в порядке? — Ната аккуратно тыкала острым ноготком в плечо, не самое приятное ощущение.

— Всё нормально! — что-то этот вопрос входит в топ последних дней. — задремал слегка.

— Ты Любу звал и дëргался. Кошмар снился?

— Я уже не очень отделяю кошмар во сне от реальности. Наверное, слишком устал. А где хозяин?

— Заварил чай, сделал нам бутербродов и ушёл на обход. Классный дядька! А какая у него орхидея Масдеваллия, хочешь посмотреть? Кстати, через пару часов приедет его сын и отвезёт нас в Иркутск.

— Орхидею мне точно не надо, а чай и бутерброды покажи. Мне бы поесть и поспать, чего и тебе желаю. У нас впереди опять дорога, силы понадобятся.

— Братец, ты животное, лишённое тяги к прекрасному. Ладно, пойдём, покормлю!

Мы с Натой крепко спали на диване, объевшись бутербродов из детства (сестрица уминала хлеб с маслом и сыром, забыв про диеты), когда нас разбудил гражданин Суров.

— Просыпаемся, молодёжь, сын мой — Виталя— приехал. Вещи закидайте, у него график, и так петлю ради вас навернул.

Бубнил он тоже по-родственному, без злобы и неприязни: бирюк, привыкший жить в одиночестве, к которому попутным ветром занесло нас. Я попробовал сунуть ему деньги, но он лишь скривился.

— Зачем мне столько? У меня всё есть!

В недрах чемодана я нашёл бутылку дорогой водки и решительно поставил на стол.

— А вот это я уважаю! — начальник радостно улыбнулся. — Какая тара красивая, даже пить жалко. Ладно, я туда потом своего самогона налью, сразу вкус другой будет.

Мы оставили Сурова, ласково поглаживающего пузырёк. В этом красивом домишке ему точно найдётся место, причём — почётное.

Сын был совсем не похож на строгого отца: веселый, разговорчивый, усеянный россыпью веснушек. Он сразу начал ненавязчиво подкатывать к Нате и подмигивать янтарным глазом. Сестрёнка, непривыкшая к такому напору, даже обомлела, а потом вдруг включилась в игру. Я знал, что её женские чары способны растопить любое мужское сердце, но внезапно понял, что этот простой неунывающий парень ей действительно понравился.

Меня отправили на спальное место, чему я был искренне рад: участвовать в светской беседе точно не было сил.

Ближайшие часы провёл в странном забытьи, то проваливаясь в сон, то прислушиваясь к нескончаемой болтовне. Я выходил на остановках, давал денег на бензин, жевал чëрствые булочки и пил кофе средней степени паршивости. Бывало, что поддерживал разговор, пытался шутить и даже не отказывался от предложенной сигареты. Дорога изменила мои привычки, нужно было мимикрировать под окружающую действительность. Случайно глянув в зеркальную витрину, не узнал своего отражения: если в поезде, даже после смены образа, я оставался собой, то сейчас передо мной предстал мужик не первой свежести, заросший щетиной и с неровным ëжиком вместо привычных густых волос. Образ дополняла безразмерная клетчатая рубаха и опухшее ото сна лицо.

«Идеальная маскировка!» — подумалось мне.

Сестрёнка же цвела и пахла. Ровные белоснежные зубки впивались в подозрительный хот-дог, который раньше относился к разряду табу. Даже разговаривала с набитым ртом — вот уж где упала бы в обморок её гувернантка и директриса закрытой женской гимназии. Рядом ещё можно было бы положить преподавательницу по классу фортепиано, а ещё и нашего батю.

При мысли об отце меня вновь начало потряхивать. Этот человек сломал жизнь моей матери, бросив её беременную и без гроша в кармане. Надо отдать должное, он быстро одумался и начал высылать щедрые откупные, узнав о моëм появлении на свет. Только толку от этих проклятых денег? Мама, похожая на маленькую певчую птичку, просаживала их на алкоголь до тех пор, пока Господь не забрал её несчастную измученную душу.

Зачем батя разыскал меня в детдоме? Мне так и не понять. Не уверен, что кто-то вообще мог вникнуть его логику.

Вой сирен отвлёк меня от воспоминаний. Ната испуганно повернулась ко мне.

— Вы чего так напряглись? В розыске, что ли? Я террористов возить не буду! А если обнесли банк, то я в доле! — наш водитель радостно хохотнул, довольный своей шуткой. — Не переживайте, тут менты прикормленные, вопросов не будет, только глянут, что всё в порядке.

Виталик что-то рассказывал остановившим сотрудникам, возможно, что анекдот — судя по хоровому смеху. Внезапно полумрак кабины разрезал луч карманного фонаря, скользнувшего сперва по Нате, а потом по мне.

— А это кто с тобой? — голос молодой, пытающийся авторитетно басить, но обладателя не рассмотреть — светит прям в глаза.

— Что ты к людям пристал? Я девку за полцены уломал, а ты пугаешь. А это корешок мой, Стасян. Со своей овцой развëлся, она у него хату отжала, вот и катается со мной, жить-то негде!

— Гражданин начальник, не свети в глаза, и так после вчерашней палëнки еле прозрел! — просипел я. — Хочешь, бабу возьми, только быстро, а то груз у братана казëнный. А девку протри сначала. У нас салфетки влажные есть. А то по такой жаре, ну сам понимаешь!

Луч перестал резать глаза, а молодой уже спрыгнул из кабины.

— Смотри, Виталя, доиграешься: или от прошмандовки сифак словишь, или кореш твой тебя и придушит, чтоб груз спереть. Хотя, ладно, ты фортовый, таким хрен что будет. Документы на товар убери, нам твой шеф уже показывал… В рублевом эквиваленте.

Водитель ловко заскочил в кабину и резко тронулся.

— Влад, ты не боялся, что они не откажутся от тела твоей сестры? — Виталий в первый раз был серьёзен.

— Нет. Если я что-то и умею, так чувствовать людей. Поэтому так спокойно едем с тобой. Но я не позволю вам с Натой обменяться номерами телефонов, это принесёт лишь боль и печаль обоим. У меня уже есть опыт… Постарайтесь не влюбиться друг в друга: поездка скоро закончится. Наслаждайтесь общением, а я пока посплю.

— Тебе когда-нибудь говорили, что ты пугающий человек? — водитель даже повернулся ко мне.

— Не хотел пугать. Просто я слишком много вижу и знаю. Этого не пожелаешь и врагу. Поэтому скажу сразу, предохраняйтесь, если мой первый совет для вас ничего не значил.

Проснувшись, я понял, что наконец-то отдохнул: как приятно было потянуться и ощутить каждую мышцу. В голове было спокойно и звонко, каждая мысль казалась кристально чистой, словно облеченной в идеальную форму. Но в глубине засел крючок, который не выдернуть… Где сейчас моя Люба? Что делает в этот момент?

— Доброе утро всем! Где мы территориально находимся? — я жизнерадостно обратился к зажатым присутствующим.

Между ними словно электрические разряды пробегали. Но я чувствовал, что ничего не было, помимо поцелуев. И это не могло не радовать.

— Привет, братец! Ну и горазд