Вторая встречная - Пальмира Керлис

– Зачем ему это нужно? По-моему, вемы только выиграют, если Лейка выяснит из-за чего погиб Дима.

– Паша без Лейки совсем от рук отбился. Она его манию величия девять лет сдерживала… А теперь у него крышу сорвало и приструнить некому.

Я поперхнулся от неожиданности. Девять лет? Целых девять лет?! Господи, да это же целая вечность! По ходу, у них все было серьезно.

– Слушай, – задумался я. – Вдруг они помирятся?

– Исключено, – тоном, не терпящим возражений, сказала Кира. – Одну печальную историю Лейка ему никогда не простит.

Историю? Печальную?

Мне вспомнилась хрупкая белокурая девушка, выискивающая звезды на потолке. Печальнее некуда. По крайней мере, я не видел, чтобы Лейка переживала из-за чего-то еще.

– Ты о Соне?

Кира коварно ухмыльнулась уголками губ:

– Для случайного прохожего ты слишком много знаешь.

Она сбросила туфли на пол и забралась на стол с ногами. За сеткой прозрачных чулок я заметил линию из мудреных символов, оплетающих лодыжку. Пытаясь рассмотреть татуировку, я сбился с мысли, но сумел взять себя в руки и ответить:

– Мы ездили к ней в клинику.

– Ой…

– А что такого?

– Лейка привела тебя в святая святых? Не верится. У нее бзик на Соне. Я бы даже сказала, шиза прогрессирующая, но прогрессировать там уже некуда. Сплошные неадекватные реакции.

– Ну, Лейка вела себя в клинике… странно. Я имею в виду, странно для самой себя.

Кира презрительно скривилась.

– Сто процентов, трагическим голосом вещала о том, какой очаровашкой была ее подружка.

– В точку.

– Так вот, – холодно улыбнулась Кира. – Соня не была ни доброй, ни милой. Она была расчетливой стервой, которая однажды крупно ошиблась.

От этой улыбки я вжался в кресло. В клинике Соня выглядела ангелочком, а не расчетливой стервой. При любом раскладе она не заслужила того, чтобы свихнуться и сидеть в одиночестве, бормоча бессвязные предложения. Да и никто не заслужил…

– Постой, – заволновался я. – С тобой может случиться то же самое?

– Со мной? – Кира рассмеялась – звонко и неприлично весело. – Я при всем желании не отправлюсь штурмовать границу.

– Лейка говорила, за нее никто не ходил.

– Никто не возвращался.

– И Соня не вернулась? – догадался я.

– А ты думал? Заскучала, взяла и покинула свое бренное тело?

– Я понял, такое часто происходит.

– Нет, происходит другое. – Кира принялась отчаянно жестикулировать. – Чем глубже забираешься в Поток, тем с большей вероятностью на обратном пути кидает в ловушку. Это жуткая дрянь, копирующая реальное место, из которого ты ушел. Задержишься в ней – все, до свидания, дорогу домой не найдешь. Так и останешься в состоянии зомби.

– Насовсем?

– На веки вечные. Разум человека как бы исчезает. Пропадает, испаряется. Пусто! И в Потоке нет следов. Куда он девается – неизвестно, никого еще не приводили в чувство.

– Зачем тогда вемы лезут в этот Поток, раз он опасен?

– Ты бы не лез, если бы мог? – усмехнулась она. – Там здорово, особенно когда понимаешь, что к чему. Скакать по крышам прикольно. Я бы и сама в некоторых мирах зависала сутками, но мне перемещения даются тяжко. А ловушка… Все надеются на лучшее. Кажется, что плохое случится с кем угодно, но не с тобой. Популярное заблуждение.

– Логично, – согласился я. Люди постоянно рвутся к неизведанному, даже обычные. Вон, понастроили всяких коллайдеров. – Ты сказала, перемещения даются тебе тяжело. Почему? От чего это зависит?

– От силы дара. Грубо говоря, от запаса энергии. Она расходуется на все подряд, будь то определение эмоций или считывание подсознания. Путешествие в Поток тоже ее отнимает – во время каждого скачка между мирами мы теряем порядочно энергии. Выглядит красиво, такая светлая вспышка. Чем глубже мир, тем больше усилий требуется. Мой запас кончается быстро.

– Он… типа как мана в компьютерной игре? – осторожно уточнил я.

– Вроде того. Наша восстанавливается сама, или ее можно позаимствовать через взгляд.

Я внутренне возликовал. Кира разбирается в компьютерных играх? Подарок, а не девушка!

– Теряя энергию, мы чувствуем себя хуже, – добавила она. – Отсюда головная боль и прочие радости. А чтобы дойти до границы, нужно умопомрачительное количество энергии. Это под силу лишь избранным.

– Значит, Соня сейчас где-то за границей?

– Да, в нижнем Потоке. Уникальный случай. Сознание к ней частично вернулось, на осмысленные действия она способна, но по факту несет бред на уровне двухлетнего ребенка. За три года никаких изменений.

– Ого, – мысли в моей голове окончательно спутались. – Знаешь, Лейка так расчувствовалась в клинике…

– Они были очень близки. Всегда вместе, всегда рядом, – сказала Кира с подчеркнутым ехидством. – Ходили, за ручку держась.

– Как вы познакомились?

– Мы в один год у Вениамина Ливанова в психологическом центре оказались. У старикашки хобби такое – искать инициированных вемов и воспитывать. Лейка с Соней подружились, у них было много общего. Дар зашкаливал и из ушей хлестал, потом появился Паша, и у троицы созрели наполеоновские планы. Граница, которую никто не пересекал – заманчивее некуда. Вот они и ломанулись…

– Если они втроем пошли, почему только Соня пострадала?

– Интересный вопрос. Об этой истории чуть ли не легенды слагают.

– Расскажи! – взмолился я, сгорая от любопытства.

– Мне известно мало, – сказала она недовольно. – Три года назад они втроем спровоцировали дикий выброс энергии. Поток аж заколбасило, жесть, что было. Ливанов сразу спохватился, вычислил адрес. А там Соня с Пашей в отключке, и Лейка в шоке. Из нее и слова не выжали, как ни старались. На третью неделю Паша пришел в себя. Думали, теперь Лейку отпустит, а она себя повела как ненормальная. Заявила, что видеть его и знать не хочет, и заперлась дома. Объяснений мы не дождались – ни от Паши, ни от Лейки. По-настоящему хреново стало, когда Соня очнулась. Достучаться до нее не вышло, след просматривается где-то за границей, но кто ж туда пойдет? Родители Сони давно погибли, других родственников не было. Я пристроила ее в частную клинику, хорошую. Нет, шикарную! Куча денег уходит, в счета заглядывать страшно.

– За нее платишь ты? – удивился я.

– Кто же еще? Лейка о материальных вопросах задумывается редко, она натура тонкая и возвышенная. Земные проблемы ее не волнуют. Не представляешь, как я устала за ней бегать и уговаривать помочь мне с расследованием! Давай хотя бы ты не будешь пререкаться.

– По поводу чего?

– Возвращайся к Лейке! Ты что-то видел той ночью.

Ну вот, опять… Спасибо, хватит с меня этой буки.

– А если вы выясните, что случилось с Димой и остальными, мои воспоминания станут не нужны?

Кира скептически приподняла бровь.

– Выясним как?

– Как-нибудь…

– У нас пока нет ни одной правдоподобной версии.

Я тяжело вздохнул и настроился идти к Лейке с повинной. Помнится, она грозилась перед моим носом дверь захлопнуть. Сочиню красноречивые извинения и буду надеяться, что ее гордость не слишком задета. К тому же Лейке глупо меня прогонять, она может стать следующей жертвой: умирают самые сильные, а не все подряд. Да еще только по ночам. Что, кстати, странно. Такое ощущение, будто это не случайные мистические смерти, а… Стоп!

Я внимательно посмотрел на Киру и озвучил пришедшую в голову мысль:

– Вдруг все гораздо проще, чем кажется?

Глава 10

Лейка

Первым делом я позвонила в центр и попросила соединить меня с Дашей. Она звонку обрадовалась невероятно, от ликующих возгласов можно было оглохнуть. Я хотела проверить учеников Димы, но свои подозрения не выдала, объяснив желание посидеть на занятии простым любопытством. Конечно, Даша мне не поверила. Заявила, что я мечу на Димино место, пришла от своей догадки в восторг и пообещала все устроить завтра во второй половине дня.

Утро я посвятила уборке квартиры. Выгребла мусор, вымыла каждый угол и протерла каждую поверхность. Расставила статуэтки в правильном порядке, приклеила балерину на законное место в шкатулке. Фигурка встала кривовато, но крутилась ничуть не хуже. Прощайте, гости дорогие! Скучать не буду. Больше никакого бардака, крошек, недоеденного печенья, скомканных оберток и паленых сковородок. На радостях я даже испекла вишневый пирог, огромный. Попробовать не успела – пора было собираться к Даше.

Главное – не попасться на глаза Вениамину. Если он решит, что я подумываю принять его щедрое предложение, придется опять оправдываться. Меня волновало лишь подрастающее поколение. По Дашиным словам, новенькие были самоуверенными, заносчивыми, и плевать хотели на окружающих. Дима вполне мог беспокоиться из-за них.

В психологический центр я приехала заранее, но Даша уже стояла в вестибюле и мучила зеленую ленту, вплетенную в пышные волосы.

– Младшенькие в сборе, – важно произнесла она и потащила меня за собой. – На прошлом занятии втолковывала им, что в некоторых мирах есть конкретные точки выхода, а эти олухи ржали, как кони педальные. При Диме скромнее себя вели. Он-то сильнее, не забалуешь! У меня в конец распоясались, так бы и треснула по тупой башке.