Ради твоей улыбки - Джо Беверли

— И что же мне следует для этого предпринять? — спросила Элинор.

— Ничего. Предоставьте все мне. Вам остается лишь призвать на помощь максимум осмотрительности, надеюсь, вы к этому готовы?

Граф поднялся, чтобы уйти, но задержался у двери. Интересно, неужели он наконец вознамерился выразить раскаяние?

— Что касается вашего брата…

— Да?

— Вы не находите, что необходимо связаться с ним? Насколько я знаю, он единственный ваш родственник.

— Лайонел — мерзавец, — отрезала Элинор. — Я не желаю больше его видеть.

— Хорошо, хорошо. Ники сказал, что договорился с ним, поэтому, полагаю, он не станет докучать вам…

— И я тоже так думаю. Особенно это справедливо теперь, когда он наверняка попытается отсудить мою долю наследства, которой ему хватит приблизительно на год, если его долги не слишком велики.

Услышав это, лорд Стейнбридж побледнел.

— Ему придется доказать, что вы нарушили сроки, установленные завещанием. Сомневаюсь, что…

— Мое «тайное» бегство будет достаточным основанием, если я не стану оспаривать этот факт, а я не собираюсь этого делать.

— Но на это должны быть официальные документы, — сказал граф. — Не предпринимайте ничего, не посоветовавшись с Николасом, хорошо?

— Ну разумеется!

— А кстати, где он?

У нее упало сердце.

— Ему пришлось уехать из города на несколько дней. Он обещал вернуться к семейному обеду, назначенному на пятницу.

Лорд Стейнбридж поджал губы, как делал всегда, когда был чем-то расстроен.

— Это он так сказал? Дело плохо! Оставить вас одну в доме, да еще взвалить на вас все мероприятия, зная, что вы к этому не привыкли…

— Не думаю, что он нарушит свое слово, — заметила Элинор, не дожидаясь, пока ее терпение лопнет и она скажет что-нибудь, о чем лучше промолчать. — Я довольно самостоятельная особа и очень рада, что могу распоряжаться собственной жизнью на свой страх и риск. Это роскошь, которой я раньше была лишена. Если мне понадобится помощь, — дипломатично добавила она, — то уверена, в этих делах вы будете мне далее лучшим помощником, чем Николас.

Попрощавшись с графом, Элинор мрачно подумала, что у нее мало причин обижаться на мужа за игру на чувствах и слабостях людей, поскольку она сама только что прилежно копировала его приемы. Для нее было большим облегчением избавиться от гостя и избежать худшего вопроса — о местонахождении Николаса. Она знала только, что он в Хэмпшире, графстве, расположенном недалеко от Лондона, на побережье. Оставлять ее в неведении — разве это не вызов ей и не повод для нареканий со стороны его брата?

В конце концов Элинор отбросила эти мысли и решила начать атаку на высший свет. Она вызвала экипаж, велела Дженни сопровождать ее и отправилась в книжный магазин Хукема, чтобы открыть подписку. Всегда оставался шанс, что, вращаясь в соответствующих кругах, она может случайно встретить школьных подруг, хотя заведение мисс Фитчем не казалось привлекательным для высших слоев общества — оно было выбрано для Элинор из-за низкой платы за обучение.

Действительно, из магазина Хукема она вышла с новыми книгами, но без новых знакомств. Это не удивило се. Во всяком случае, у нее теперь был долгожданный «Гяур» Байрона.

Вернувшись домой, Элинор отправила лакея Томаса заказать визитные карточки для нее и для мужа. Когда она начнет выезжать с визитами и оставлять свою карточку, согласно этикету ей придется оставлять и карточку мужа, а Элинор понятия не имела, понравится ли это Николасу. Не мешало бы согласовать с ним и стиль ее личной почтовой бумаги.

Она послала в рекомендованный Холлигиртом цветочный магазин записку с требованием постоянно присылать свежие цветы, потом привела в порядок коллекцию мужа, обнаружив при этом, что многое из собранного достойно быть выставленным напоказ.

Под конец она вызвала декоратора и краснодеревщика и только тогда, удовлетворенная проделанной работой, позволила себе отдохнуть с томиком Байрона в руках.

На следующий день пришло приглашение от сэра Стивена и его сестры Фанни Болл. Это был, без сомнения, добрый знак, хотя мисс Болл и слыла язвительным синим чулком. Элинор приняла приглашение на литературный вечер, который эта дама устраивала на следующей неделе. Там должен был выступить некий мистер Уолкер, автор критического анализа философии лорда Байрона, и она надеялась, что столь интересная тема увлечет ее.

Еще больше она обрадовалась, встретив в Грин-парке лорда Дариуса Дебенхема и его кузину леди Бреттон. В результате этой встречи леди Бреттон пообещала пригласить Элинор на небольшой званый вечер. Кузина Дариуса оказалась жизнерадостной и остроумной, и, без сомнения, ее приемы обещали быть интересными.

Следующим пришло приглашение на театральный вечер, который устраивала леди Мария Грейвистон, сестра маркиза. Приглашение доставил сам маркиз Арден вместе с предложением сопровождать ее.

— Что вы сказали своей сестре, милорд? — спросила Элинор, удивленная тем, что ее признали члены высшего света.

— Правду, — ответил он с улыбкой. — Что вы новенькая в Лондоне и нуждаетесь в покровительстве. Мария очень добросердечна. — Весело взглянув на нее, маркиз добавил:

— Если вы придете, то увидите Бланш.

— На приеме у вашей сестры? — в изумлении воскликнула Элинор.

Люсьен рассмеялся:

— На сцене. Миссис Бланш Хардкасл из театра «Друри-лейн».

Леди Грейвистон оказалась лет на десять старше своего брата; темноволосая, смугловатая, она выглядела потрясающе элегантной. Элинор чувствовала, что стала объектом всеобщего пристального внимания, и была искренне благодарна, когда хозяйка дома проявила к ней живое участие. С этого момента все гости также стали с ней чрезвычайно любезны.

На вечере давали комедию «Эстебан и Елизавета» с Бланш Хардкасл в главной роли. Бланш оказалась очаровательным созданием, а свое прозвище Белая Голубка заслужила благодаря пристрастию к белому цвету в одежде и тому, что ее волосы преждевременно поседели. Она оказалась довольно хорошей актрисой, но, пожалуй, главным ее достоинством были замечательная грациозность движений, искрометный ум и природное очарование.

К пятнице, на которую были назначены семейный обед и возвращение ее мужа, Элинор значительно продвинулась в своих делах. Она заказала мебель для спальни и продумала декор будуара. Уже прибыли заказанные ею визитки, так что если у нее будет повод нанести ответные визиты, она сможет сделать это по всем правилам этикета. И что самое удивительное, после изматывающей беседы с грозной миссис Драммонд-Баррел ей был обещан доступ в Олмак. Позже заехала леди Кристабель, чтобы продемонстрировать, какого титанического труда это ей стоило, и строго-настрого запретить Элинор показываться где-либо со своим братом Лайонелом. Хотя Элинор и недолюбливала тетю Кристабель, но была ей за это несказанно благодарна.