Меч с камнем. Том 1 (СИ) - Гадышев Дмитрий

Все женские образы, до сих пор витавшие в моём бедном мозгу, мгновенно улетучились, уступив место этому ангельскому созданию. Из оцепенения меня вывела чья-то рука, опустившаяся на плечо.

Я вздрогнул и обернулся, — рядом стояла принцесса.

— Его Величество желает видеть вас, Анри, — произнесла она с чуть заметной улыбкой.

Мне даже не пришло в голову, что такое должно произойти, что император (!) прислал за мной принцессу (!). Взяв себя в руки, я прошамкал что-то вроде «да, монсоэно» и направился в залу, невольно ища глазами ЕЁ. Она стояла… Рядом с императором, с некоторой скукой поглядывая по сторонам. Перебирая негнущимися ногами, я подошёл, старательно пряча взгляд.

— Знакомьтесь, Анри Сейвиль — Эллия Лесская, — произнёс Сэмюэл обычную формулу, — это и есть мой сюрприз, — прошептал он мне на ухо, — ты весьма заинтересовал её, так что не упускай свой шанс.

Вот честно, я просто обалдел. Теряюсь до сих пор… Глаза Эллии, «пылающие адским огнём», всё-таки встретились с моими, и я утонул в них… Когда пришёл в себя, император уже куда-то пропал вместе с принцессой, а первая македонианская красавица оживленно разговаривала со мной, не замечая, видимо, что я до сих пор находился как бы в отключке. Впрочем, первое наваждение уже прошло, а нить разговора удалось не потерять, и я заметил, что вполне могу теперь недолго выдерживать прямое попадание этих невиданно прекрасных глаз.

Эллия просто засыпала меня вопросами. Она уже давно интересовалась, как живут простые люди во внешнем мире, насколько лжёт телевидение, к которому она имела непосредственное отношение, как наверху, так и внизу, и вот нашла, наконец-то, человека, могущего рассказать об этом. Время пролетело незаметно. Только когда объявили последний танец, я спохватился и пригласил её. Какой-то сенатор попытался было перехватить, но она отказала ему и встала в круг вместе со мной. Музыка заиграла, пары двинулись. Поначалу мы танцевали вполне официально, сдержанно, но потом что-то случилось…

Эллия заглянула мне в глаза, и я подмигнул ей, — старая привычка, — но она вдруг подмигнула в ответ, после чего уже крепче обняла меня, прижавшись всем телом. Новый взгляд, я спросил: «Жарко?», «Не то слово!», шумно выдохнув, ответила она. Я подул на неё, как бы пытаясь остудить, и почувствовал дуновение на своём разгорячённом лице, она подула в ответ, улыбнувшись при этом. Мой взгляд упал куда-то в сторону, но краешком сознания я уловил движение и совершенно непроизвольно ответил — наши губы слились в поцелуе, как раз под конец танца. Это было очень долго и очень нежно… Когда музыка затихла, мы всё ещё стояли, прижавшись друг к другу и глядя друг другу в глаза. Эллия тихо прошептала «спасибо» и, отодвинувшись, затерялась в толпе, устремившейся к выходу.

Я добрался до сине-зеленого «феллерина» принцессы, по-прежнему стоящего в подземном гараже, сел в него, благо дверцы были не заперты, и стал дожидаться царственных особ. И тут до меня наконец-то дошло, что же совершилось только что. Я потерялся. Так бывает с испорченной грампластинкой, когда игла соскакивает с дорожки на предыдущую, всё время повторяя одно и то же. Так и мои несчастные мозги могли думать лишь в одном направлении: первый взгляд, второй взгляд, пара слов, поцелуй… Мне показалось, что я сошёл с ума.

Кто-то схватил меня за руки и потащил к выходу из машины. Я принялся упираться, что-то промычав, но знакомый голос произнёс:

— Не дури, Анри! Я понимаю твоё состояние, но очень надеюсь, что ты сможешь идти сам.

— Куда? — с какой-то тревогой спросил я.

— Мы приехали. Сейчас во флаер пересядем и во дворец спать, — нарочито заботливым тоном ответил император.

Я огляделся по сторонам, словно только что проснулся. Было темно, горели несколько фонарей, освещавших автостоянку возле здания аэропорта. Император, пытавшийся выковырять меня из «феллерина», стоял рядом с дверцей, принцесса, сидевшая за пультом, загадочно улыбалась.

— Ну, ты даёшь, Андрюха, — проговорил Сэм, — поцеловать первую звезду Союза, на виду у всех, это надо быть либо сумасшедшим влюблённым, либо отчаянным пофигистом. На балу не было журналистов, но слухи теперь разлетятся по всей стране, завтра вся светская хроника выйдет с аршинными заголовками. Я восхищаюсь твоей храбростью, но не подумай, что завидую. Когда-то и у меня было нечто подобное, остались одни смутные воспоминания…

— ВЫБОР? — спросила принцесса. Это слово прозвучало как-то так… Словно вздрогнуло само Пространство.

— Нет. Я мечтал потом, что вернусь к ней, в новом облике, положу к её ногам земной шар, пронзённый македонианским мечом и посмотрю, что она скажет… Недолго мечтал. Потом было нечто гораздо более серьёзное, и всё это забылось и потеряло смысл. В любом случае это была бы не больше, чем просто месть.

— Понятно, — кивнула она, — ты, как обычно, в своем стиле. Пойдёмте во флаер. Анри, ты сможешь пройти пару метров?

Я утвердительно кивнул, сказав, что уже пришёл в себя, вылез сам из машины и двинулся за ними. Пока флаер летел ко дворцу, я сидел, уткнувшись носом в стекло кабины. Сэм окликнул меня, я отозвался, даже ответил на заданный им вопрос, но из головы никак не выходил сказочный образ Эллии. Было только три желания — спать, спать и ещё спать, чтобы можно было переварить полученное потрясение и изрядную дозу адреналина в крови, вызывавшего ломоту во всём теле и щемление в сердце. Или это… не адреналин?

Однако мои надежды не совсем оправдались — заснуть в ту ночь мне удалось лишь под утро, да и то ненадолго. Сон немного помог, но щемление в груди не прекратилось. Зато я смог оценить ситуацию критически. Эллия здесь живёт не первый год, и красавицей стала не два дня назад, так что поклонников у неё наверняка хоть отбавляй, почему же она должна сделать исключение для меня, совершенно постороннего человека в этом мире? Может, то, что произошло вчера вечером, было для неё всего лишь поиском новых ощущений? И зачем бы ей было благодарить за поцелуй, если, допустим, я бы ей понравился? А с другой стороны, она сама добивалась этого, делая недвусмысленные намёки, и добилась-таки. Зачем? Испытать силы своих чар или просто посмеяться над «землянином из грязного мира», «варваром», «пришельцем из диких мест», как наверняка представляется им, «утончённым, цивилизованным» людям наш мир? Ревность и боль пронзили меня насквозь. Я покажу им, что не дикарь, пусть умоются своей утончённостью, своими красавицами и великосветскими балами! У меня тоже есть своя гордость, и если кто задумает посягнуть на неё, будет горько об этом сожалеть! Нет, одним вечером дело не закончится, необходимо разобраться досконально и всё выяснить. И если даже всё кончится отказом, нечего переживать, просто вылью на неё всю свою обиду за такое обхождение. Я со скрипом поднялся с кровати, с ужасом обнаружив, что спал в том самом костюме, в котором ходил на вечер. Машинально сунул руки в карманы и наткнулся на какие-то твердые прямоугольные предметы. Это были две визитки. Одна, в которой я с трудом распознал презент от своей первой знакомой, показалась мне совершенно ненужной вещью. Пожав плечами, выбросил её в утилизатор. На второй надпись была, как ни странно, по-русски: «Эллия Лесская, Капуанский округ, юг, 35-я улица, дом 12».

Я прижал карточку к лицу и уловил теперь уже знакомый запах её духов. Злость? Какая злость? Не было никакой злости… «Нет, я выясню всё до конца и только тогда дам волю чувствам», — призвал внутренний голос. В порыве решительности я скинул костюм и оделся в свою повседневную одежду, после чего пошёл в умывальную и привёл себя в порядок. Настроение сразу поднялось, и, насвистывая какую-то мелодию, я направился на поиски императора. Прошло около двадцати минут блуждания по дворцовым коридорам, пока до меня не дошло, что просто по дороге в этом гигантском здании вероятность встретить его ничтожно мала, поэтому, немного пораздумав, я решил завернуть в информаторий. Вот и знакомая комната, уставленная микрофонами, дисплеями и какими-то неизвестными мне приборами, в которой мы с Сэмом сидели вчера.