Перемещенное лицо. 3. Не Квадра - Тамара Воронина

Гай и Дан были первыми, кто его уважал. Априорно. За мужество, за гордость, за терпение, за доверие. Просто так. И ему захотелось соответствовать их достаточно высокому мнению о нем, вот он и решил с гордым видом вернуться, чтобы быть повешенным. И тут его нагнал властитель с невероятным предложением. Получилось, что впервые в жизни Алир Риенис кому-то понадобился. И это перевесило. Он не боялся умереть… то есть боялся, потому что был нормальным, но у эльфов отношение к смерти все-таки существенно отличается от человеческого. Он мог умирать от страха, но сам подняться на плаху и голову в петлю сунуть, потому что эльфу не положено трусить. Нарушил закон – ну и ладно, вешайте, хотя и жить хочется как никогда, потому что встретились два придурка, вампир и, что вообще невозможно, человек, которые его уважали.

И еще он потребовался властителю. Он. Потребовался. Конечно, он согласился, пусть даже потом и мотивировал свое согласие нежеланием качаться в петле, только лет через двадцать признался Дану, в чем на самом деле была причина.

Младшим был Гай. У него даже еще физическое развитие не завершилось, да и психологически он был еще практически мальчик, эльфы же, хоть взрослыми и не считаются, в сто лет все же старше, чем вампиры в сорок. Аль и сейчас оставался не ранимым, но почти насмерть израненным подростком, и потому действительно нуждался в поддержке Дана и защите Нирута. Он действительно был слабым, хотя никто и заподозрить этого не мог. Ну и слабый. А мы с Нирутом на что?

Это все сформулировалось тоже после ночи двух снов. Или само по себе, или под влиянием (при участии?) Гая. Ох, Гай, как же мне не хватает твоего присутствия рядом. В реальности…

* * *

Через пару месяцев Нирут потащил их в столицу. Речи о жить в Башне даже и не было, и им приходилось являть собой Квадру властителя Дана круглосуточно. В императорском дворце. Шарику повезло, он хотя бы в конюшне обитал, старательно прикидываясь обыкновенным сторожевым драконом, полуразумным, обучаемым животным. Проверяя, как он там устроился, Дан поинтересовался, не обижает ли его почесывание шейки. Шарик разразился очередью стрекочущих звуков (это обозначало развеселый смех) и тут же подставил шейку – на, мол, чеши, это не оскорбительно, и вовсе не факт, что Алиру не понравилось бы. Ну, собственно, прикосновения здесь в ходу…

Императорская семья всячески их привечала и всячески демонстрировала симпатию к Алю. Тенденция такая наблюдалась: властители меняли отношение народа к эльфам, а императору надлежало подавать народу пример. Прежний, кстати, делал это почти из-под палки, за что, собственно, и был заменен на нынешнего. Естественным путем. Эликсир у властителей кончился… только на наследника трона и хватало. Новый император царствовал уже одиннадцатый год и лично Дана вполне устраивал. В том числе и своим искренним интересом в другим расам. Императорскую семью пользовал лекарь-вампир, причем не в экстренных случаях, а на постоянной основе. Представители Высшего совета вампиров порой присутствовали на особо важных мероприятиях, чем подчеркивалась важность расы для процветания Траитии. Вампиры, надо сказать, в долгу не остались, и когда в одной южной провинции началась жесточайшая эпидемия красной чумы, довольно быстро сварганили вакцину, позволяющую излечивать стопроцентно смертельную болезнь на ранней стадии. Если учесть, что последняя эпидемия этого мора полтораста лет назад едва не ополовинила население трех провинций и была прекращена только вмешательством властителей, то благодарность к вампирам испытывал даже простой люд. (А властители тогда просто установили магический карантин. Ликвидировать болезнь им не удалось, они только пресекли ее распространение. Вирус вне человеческих тел не жил, а эльфийские и вампирские его не интересовали.)

Ну и в совете вампиров радикальные настроения не приветствовались, так что принцип мирного сосуществования себя оправдывал. С эльфами было в миллион раз труднее. Слишком уж они были похожи на Алира. Не могли забыть прошлое. То, что было для людей историей, для некоторых их них было реальными воспоминаниями. Но властителей переупрямить не могли никакие эльфы, и властители были в миллион раз последовательнее вампиров, и если они поддались влиянию Нирута (и собственным рассуждениям), то реализовывали они свои планы неуклонно и времени могли потратить ну очень много. Если они решили, что настало время для интеграции расы эльфов в жизнь империи, значит, эльфы интегрируются. Им деваться некуда.

Аль, сначала высокомерничавший, как эльфу и полагалось, слегка оттаял, потому что в его магических талантах имелось нечто, позволявшее ему видеть чувства других, и до него дошло, что интерес императора замешан не на снисходительном любопытстве, а на искренней симпатии. Принц Гент, пользовавшийся при дворе максимальным уважением, отличался широкими взглядами и симпатизировал вампирам (в лице Гая Лита) и эльфам (в лице Алира Риениса) и раньше, что тоже способствовало внедрению модных течений. Благодарение богу, у Аля хватало ума не обижаться на то, что это пока было лишь модой на эльфов. Мода может перерасти в привычку. И Аль, как мог, пропагандировал среди своих собратьев идеи не дружбы, но сотрудничества и мирного сосуществования по примеру вампиров.

Дан иногда задавал себе не самый приятный вопрос: предпринял ли Нирут эти усилия ради расы эльфов или чтоб Дану угодить? Именно – Дану, даже не Алю. Аль из непримиримых, он не успокоится, он из тех, кто не простит никогда. Аль, увы, великодушием не отличается. Ну и пусть смотрит с гордым видом и праведным гневом. Он только смотрит, и уж точно мстить всей человеческой расе не станет. Ему даже по высокомерной роже не настучат, потому что редко кто рискнет стучать по тому, кто носит одежду, украшенную руной властителя.

В общем, въехали они в скромные по императорским понятиям комнаты во дворце, надели на физиономии соответствующие выражения, вежливо раскланивались с высшим светом, приятельствовали с Гентом и удостаивались чести не только услышать пару слов от императора, но и чайку с ним попить. То есть приглашались к завтраку в неформальной обстановке – формальная им была не по чину. Мелкие аристократы отчаянно завидовали. Аль и Дан откровенно скучали. Не были они светскими людьми. Нирут хоть каким-то своими властительскими делами был занят, то ли интриговал, то ли договаривался, то ли информацию собирал, а им ничего не оставалось, как шляться по городу и усердно развлекаться. Вечерами во дворце непременно учинялись какие-то мероприятия разной степени торжественности, и Нирут предписал мероприятия посещать и обращать внимание на проявления повышенного интереса с той стороны, с какой его прежде не наблюдалось. На всякий случай. Дан искренне сочувствовал бедняге Алю, потому что делать на большинстве мероприятий было совершенно нечего, разве что пить, а на людях Аль не пил вообще. Совершенно. Мог таскать с собой бокал вина, но даже не нюхал его.