Город костей - Кассандра Клэр

Ей хотелось сказать «весной, когда еще не жарко, листья на ветках полны свежести, и цветы пока не увяли».

— Для меня пахнет домом, — закончил за нее Джейс и нырнул под низко свесившуюся ветку.

Клэри двинулась следом.

На ее взгляд, в оранжерее не просматривалось четкой планировки, но везде царило буйство красок: сине-фиолетовые цветы на фоне блестящей зеленой опоры, оранжевые бутоны, сверкающие как драгоценные камни...

Они вышли на открытое пространство, где под плакучим деревом с серебристыми листьями пряталась гранитная скамья. Неподалеку в выложенном камнями пруду сверкала вода. На скамье сидел Ходж с неизменным вороном на плече. Он задумчиво смотрел на воду, а при их приближении поднял голову к небу. Клэри проследила за его взглядом: стеклянная крыша оранжереи переливалась, словно поверхность перевернутого озера.

— Ты будто ждешь чего-то. — Джейс сорвал с ближайшей ветки лист и растер его между пальцами.

При всей внешней сдержанности в его движениях нередко проскальзывала нервозность. А может, ему просто нравилось все время двигаться.

— Я задумался. — Ходж поднялся со скамьи, взглянул на Джейса с Клэри, и улыбка сошла с его лица. — Что случилось? У вас такой вид...

— На нас напали, — коротко сообщил Джейс. — Отреченные.

— Отреченные воины? Здесь?

— Воин, — уточнил Джейс. — Он был один.

— Но Доротея говорила, что их больше, — вмешались Клэри.

— Доротея? — Ходж поднял вверх руку. — Погодите-ка, давайте по порядку.

— Верно, — тут же произнес Джейс, не давая Клэри вставить слово.

Затем он рассказал обо всех событиях прошедшего дня, кроме одной детали: не упомянул, что двое в мантиях, которых они видели у Люка, несколько лет назад убили его отца.

— Друга Клэриной мамы — или кем он там ей приходится — зовут Люк Гэрровэй, — сообщил Джейс. — На наших глазах к нему в дом пришли двое мужчин. Они назвались посланниками Валентина. Люка они называли Люциан Грэймарк.

— А их звали...

— Пэнгборн, — уточнил Джейс. — И Блэквелл.

Ходж побледнел как полотно.

— Именно этого я и боялся, — пробормотал он себе под нос. — Круг снова набирает силу.

Клэри посмотрела на Джейса в надежде получить объяснение, но и у него был озадаченный вид.

— Круг? — переспросил молодой человек.

Ходж затряс головой, словно пытался разобраться в путанице мыслей.

— Пошли, — скомандовал он. — Пора вам кое-что показать.

Газовые лампы, зажженные в библиотеке, превратили полированную дубовую мебель в мерцающие темные драгоценные камни. Резкие тени на лицах ангелов, поддерживающих огромную поверхность письменного стола, подчеркивали мученическое выражение их лиц. Клэри устроилась с ногами на красном диване, Джейс взволнованно присел на ближний к ней подлокотник.

— Ходж, если нужна помощь в поиске...

— Совсем нет. — Ходж поднялся из-за стола и стряхнул пыль с брюк. — Нашел! — В его руках оказалась большая книга в коричневом кожаном переплете. Он лихорадочно перелистывал страницы, по-совиному моргая в своих очках и бормоча: — Где же... где же... а! Вот!

«Настоящим я клянусь беспрекословно подчиняться Кругу и его принципам... Клянусь рисковать жизнью по первому требованию Круга: во имя сохранения чистоты родословных в Идрисе, а также ради смертного мира, на страже безопасности которого мы стоим».

Джейс состроил гримасу:

— Откуда это?

— Это клятва верности, которую двадцать лет назад произносили члены Круга Разиэля, — с неожиданной усталостью ответил Ходж.

— Жутковато, — заметила Клэри. — Прямо как в фашистской организации.

Ходж отложил книгу. Он стал похож на ангелов, поддерживающих его письменный стол, — такой же измученный и печальный.

— Среди Сумеречных охотников возникла группа, которую возглавлял Валентин. Ее целью было уничтожить всю нежить, чтобы мир снова «очистился». Они планировали дождаться, когда представители нежити прибудут в Идрис для проведения мирных переговоров. Примерно каждые пятнадцать лет Договор должен продлеваться, иначе волшебство в нем перестанет действовать, — добавил Ходж специально для Клэри. — Члены Круга решили устроить на переговорах кровавую бойню, воспользовавшись беззащитностью жертв. По их расчетам, резня спровоцирует войну между людьми и представителями нежити, которую Круг намеревался выиграть.

— Ты говоришь про Восстание. — Джейс сообразил, о чем рассказывает Ходж. — Я не знал, что Валентин и его приспешники себя как-то называли.

— Сегодня это название почти забыто, — пояснил Ходж. — Круг — это несмываемое пятно позора на репутации Конклава. Большинство документов, в которых упоминается Круг, уничтожено.

— А как тогда у тебя сохранилась копия клятвы?

От Клэри не укрылось, что Ходж замялся на долю секунды. И тут нехороший холодок пробежал по ее спине: она догадалась.

— Потому что, — ответил Ходж, — клятву писал я.

— Ты был членом Круга... — пробормотал Джейс.

— Да. И не только я. Мама Клэри тоже.

Клэри отпрянула, словно ее ударили:

— Что?

— Я сказал...

— Я слышала, что вы сказали! Мама никогда бы не стала ввязываться ни во что подобное. Какая-то... какая-то группа террористов!

— Они не... — вмешался Джейс, но Ходж перебил его.

— Сомневаюсь, — произнес он медленно, как будто слова причиняли ему острую боль, — что она могла выбирать.

Клэри уставилась на него:

— То есть? Почему она не могла выбирать?

— Потому что — ответил Ходж, — она была женой Валентина.

Часть вторая

Легок спуск

...нетрудно спуститься к Аверну:

День и ночь открыты врата в подземельное царство;

Но возвратиться вспять и снова подняться на гору

В этом все дело и труд.

10

Город костей

На мгновение повисла тишина, а потом Клэри и Джейс одновременно заговорили:

— Жена? У Валентина? Он был женат? Я думал...

— Мама никогда бы... она выходила замуж только за моего отца! У нее не было других мужей!

Ходж устало поднял руки:

— Дети...

— Я уже не ребенок! — Клэри вскочила с дивана и помчалась вон из комнаты. — С меня хватит!

— Клэри, — позвал Ходж.

Она остановилась.

«Как странно, у него седые волосы и шрам на лице, он выглядит намного старше мамы. Но когда-то и они были молодыми, вместе вступили в Круг, общались с Валентином...»

— Мама никогда бы... — вновь начала Клэри и осеклась. Теперь она уже не могла с прежней уверенностью сказать, что знает Джослин. Собственная мать превратилась в незнакомку, в лживого человека, скрывающего правду. Чего бы она никогда не сделала?