Общий враг - Павел Мамонтов

– Это обязательно, командир, – кивнул Гаврик и пошел звонить.

Коля не отвечал, а вот дома у Инги сказали, что она ушла на тренировку, – ситуация прояснилась.

По пути мы с Гавриком сделали небольшой крюк и зашли в ювелирный магазин. Охранник, кстати молодой маг, аж поперхнулся, когда нас увидел. Гаврик ещё ничего, а вот я зашёл в армейской куртке, сшитой по принципу: тепло, значит, красиво. Нет, есть у меня вещи и подороже, и покрасивее, но я как-то не обращаю на это внимания, а выпендриваться, как некоторые душители кресел из Администрации, не люблю. Маг-охранник, увидев меня, уже привстал, чтобы вытурить меня, но вовремя заметил магический амулет на руке и сел на место, сделав вид, что ничего не произошло. А с Гавриком, зашедшим вслед за мной, он обменялся незаметными приветственными жестами, я это чётко увидел.

Я выбрал подарок сестре – золотые заколки с изумрудами превосходной тонкой работы. Изящные и очень красивые. И стоили они гораздо дешевле, чем два месяца назад такие же украшения.

В зале нашего седьмого батальона тренировались разведчики моей группы и Виталик Осипов со своим заместителем. Загорный гонял молодёжь – Вова и Рикки с загипсованной рукой по счёту разными способами перепрыгивали через скамью – спиной вперёд, боком, подобрав под себя ноги. Судя по мокрым волосам, они выполняли это упражнение уже не одну минуту. Коля крутил гриф от штанги – тренировал предплечья, а Инга упражнялась на шведской стенке. Девушка работала добросовестно, без игривости и кокетства, которое иногда на неё находило, но наши новички на неё нет-нет да и поглядывали.

– Здравия желаю, бойцы – рявкнул я. – Как тренируется?

– Нормально тренируется, – ответил за всех Загорный, – а что такое, командир?

– Да как тебе сказать?..

Я вытащил из-за спины сумку, раскрыл её, встряхнул так, что мешочки с монетами взлетели вверх и призывно звякнули.

Дружный радостный рёв разнёсся по залу. Ребята подбежали, в самом деле, прямо как дети к мешку с подарками.

– Это золото, да? – спросил Рикки, когда пересчитал свою долю.

– Золото, металл такой жёлтый, не видел, наверное, пока у себя на юге служил? Там один уголь да шлак, – хохотнул Коля.

– Я золота немало в своей жизни видел, а ты сам золотой цвет видишь только у себя на голове, когда в зеркало смотришь, – ответил Рикки и сам провёл по своей рыжей шевелюре.

– Да я, в отличие от некоторых, в зеркало смотреть не боюсь.

Теперь уже вся группа засмеялась.

– Это потому, что ты плохо видишь.

– Так, ребят, хорош – сказал я, прерывая перебранку, – я предлагаю устроить небольшой праздник по хорошему поводу. Все согласны?

Одобрительный рык.

– Парни, вы с нами? – спросил я у Виталика и его зама, разведчика по кличке Гром.

– Ну а как же иначе? Мы тоже скидываемся в общий котёл.

– Договорились.

– Так, ну а куда пойдём? – нетерпеливо спросил Рикки.

– Я думаю, сначала в душ, – предложил Виталик.

– Дельная мысль, – поддержал Загорный.

– Тогда я с Гавриком жду вас у выхода, – сказал я, – не задерживайтесь только.

– Постараемся, – заверил Коля.

Инга игриво ткнула его локтём в бок. Когда все отправились в душевую, мы с Гавриком пошли к выходу. На лестнице этажом ниже я услышал знакомый голос. Это был мой начальник, командир Разведки Зелёного Города полковник Голубев. Мне стало интересно, о чём идёт речь, я подошёл к раскрытой двери в зал, откуда доносился голос. Гаврик заглянул мне через плечо.

Несколько десятков совсем молодых ребят, двенадцати-тринадцатилетних мальчуганов, и три-четыре девочки такого же возраста расположились полукругом, сидя на полу, и внимательно слушали полковника.

Все одеты в белые кимоно, лица светятся восхищением и благоговейным вниманием. А Голубев обращался к ним, активно жестикулируя изуродованной рукой.

– Удары открытой ладонью, – говорил он, стараясь заглянуть в глаза каждому ученику, – подразделяются на несколько видов. Это и удары основанием ладони, с натяжкой сюда можно отнести и удары ребром и другие. Сейчас я покажу вам удары открытой ладонью. Применяются они на средних дистанциях. Наносятся в область груди, горла, ключицы, по лицу, в частности по органам, отвечающим за ориентацию в пространстве. Могут помочь в рукопашном столкновении даже с неандертальцем или снежным человеком. Вот сейчас… о, Виктор, хорошо, что ты здесь, иди сюда, – кивнул он мне. – Вот он как раз здоровый, как снежный человек, – сказал Голубев, обращаясь к детям.

Молодёжь дружно засмеялась, я тоже усмехнулся. Не такой уж я большой, в разведбатальоне встречаются бойцы и выше и крупнее меня. Хотя, правда, разведчиков за сто девяносто не так уж много.

– Ну попался ты, Витя, – хлопнул меня по спине Гаврик, – получишь сейчас от Каскадёра.

– Да ладно, – отмахнулся я, – ничего страшного, в первый раз, что ли.

Я вспомнил, как проходил психологические тренинги. Заходишь в комнату, а в полуметре от тебя стоит клетка с волком, здешним, высотой в холке по грудь обычному человеку. Клетка крепится тросами к противоположенной стене, но не жестко. И всякий раз, когда ты снова проходишь тренинг, эти тросы становятся всё длиннее и длиннее. Сначала чисто рефлекторно страшно, когда волк бросается на стальные прутья, и клетка с грохотом летит на тебя, но страх проходит. Тренинг постепенно усложняется: добавляется мигание лампочки под потолком, запах смрада. Ты привыкаешь к виду бешеного волка, бросающегося на тебя, к рычанию, вою, переменному свету и вони. Даже пытаешься быстро сунуть и высунуть руку в ячейки клетки. А однажды в клетке оказался настоящий тролль, живой, не обколотый наркотиками, но я уже не испугался… почти. Интересно, а эти ребята уже проходили психотренинги? По возрасту уже пора бы.

Я вышел в центр зала, встал рядом с Голубевым. Он немного развернул меня боком, чтобы всем были видны отрабатываемые приёмы.

– Значит, удары расслабленной ладонью, – начал демонстрацию полковник, – наносятся в грудь, в саму грудину или в область сердца. Удар наносится расслабленной ладонью, но в то же время всем телом. Он начинается от пятки, в движение мы вкладываем силу всего корпуса и бьём. Удар мы посылаем не в грудь, а дальше, в пространство за спиной.

Голубев постучал меня по груди внешней стороной беспалой кисти, сделал медленное волнообразное движение телом от стоп до самой головы, будто хотел согнуться, а затем раскрутил тело в обратную сторону. В конце движения ладонь сама перевернулась и ударила меня своим основанием, «пяточкой».

– Все видели? – обратился полковник к аудитории. Молодёжь утвердительно загудела. – Отлично, теперь быстро повторяем.

Голубев повторил то же движение, только на порядок быстрее. Основание ладони снова ударило меня в грудь, но не напротив сердца, а точно в середину грудины. Удар будто прошиб насквозь, я отшатнулся, выдохнул сквозь зубы, подавляя боль.

– Такие же удары можно наносить, – продолжал полковник, – в шею, в челюсть, по лицу. Такой же короткий размах, движение всем телом и бьём по лицу, при этом продолжаем движение, как бы размазывая удар вбок, чтобы кисть прошлась по губам, по носу, по глазам.

На этот раз мой командир не стал показывать удар в полную силу, а просто обозначил его.

– Чем хорош последний удар по лицу? – задал риторический вопрос полковник. – Тем, что на лице находятся органы, отвечающие за ориентацию в пространстве. При резком неожиданном воздействии на них мозг как бы отключается, и человек на долю секунды теряет сознание. Так что при правильном использовании можно остановить даже нелюдь. Теперь пойдём дальше. Такими же ударами можно освобождаться от захватов. Схвати меня за руку, – велел мне Голубев.

– За левую? – уточнил я.

– Да. Так вот, ребята, смотрите, ладонь расслаблена, бьём сюда, в область пульса.

Полковник ударил в обозначенное место, боль пронзила кисть, пальцы сами разжались.

– Видите? Пальцы сами разжимаются, если правильно ударить, даже хватка неандертальца ослабнет. Можно также сочетать удары. Витя, схвати меня ещё раз.

Я сделал, что просили, полковник повторил прежний удар с тем же результатом, при этом его правая рука прошла чуть вперёд, и он сразу развернул её, обозначая удар ребром ладони мне в висок.

– Всё понятно? – ребята утвердительно закивали. – Эти комбинации мы ещё с вами отработаем. Но главное, запомните, если вы всё-таки столкнулись с нелюдями, то ни в какое прямое столкновение, чтобы применить всякие там приёмы, лезть не надо. Принцип работы, что со штыком, что с автоматом, одинаков – это удар или выстрел и сразу уход в сторону с линии атаки, чтобы пропустить противника мимо себя. – Голубев покачал маятник, изображая удары воображаемым автоматом, и показал, как правильно двигаться, чтобы обойти врага по дуге. – При этом, ведя огонь, не рекомендуется уходить за какие-то преграды. С одной стороны, это нормальная реакция: на вас нападают, вы куда-нибудь прячетесь, например за дерево, и стреляете. Однако так поступать ни в коем случае нельзя, потому что вы перекрываете себе сектор обстрела. Тот же снежный человек, даже если до этого вы в него полрожка всадили, в этом случае рванёт за дерево, схватит автомат и вытянет вас из-за преграды. Вы ведь своё оружие будете держать крепко, правильно? Ну а дальше по ситуации: либо он вам кулаком голову проломит, либо ножом живот пробьёт. Прямой удар каменного ножа пробьёт любую броню. Удар каменного топора броню не пробьёт, но, если вы как-то не смягчили удар, многочисленные переломы вам обеспечены.