Бремя страстей - Лайза Джексон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Давай-ка,— сказала Кэссиди, снова пришпоривая Реммингтона пятками.
Жеребец повиновался и понесся вперед с такой бешеной скоростью, что у всадницы захватило дух. И опять слышался свист буйного ветра в ушах, а резвый конь все мчался и мчался вперед, сгибая и разгибая длинные ноги, и копыта глухо стучали по пыльной равнине в унисон с дикими ударами ее сердца.
— Вот так,— прошептала она, когда лошадь стрелой пронеслась через старый пруд.
У дальнего берега возвышалась заросшая травой дамба, которую построили когда-то, чтобы защитить пруд от вздувавшейся в половодье реки. Кэссиди потянула повод и затаила дыхание. Реммингтон послушался и повернул. Издав ликующий крик, она послала коня вперед, и тот снова галопом понесся через равнину.
Радостное возбуждение охватило девушку, когда она окинула взглядом залитые лунным светом поля. Слезы туманили ей глаза. Она забыла обо всем на свете, кроме могучего существа, напрягавшего мышцы и все быстрее скакавшего вперед, наперегонки с ветром.
— Быстрее! Быстрее, дьявол!— кричала Кэссиди; ветер свистел в ее ушах, земля летела из-под копыт коня, сердце готово было вырваться наружу. Она чувствовала, как шкура жеребца покрывается потом, как тяжело он дышит. Наконец на краю пруда она придержала его и пустила шагом по поросшему кустарником берегу. Они остановились у развалин лесопилки.
— Хороший мальчик,— приговаривала Кэссиди, поглаживая шею взмыленного жеребца.— Умница. Самый умный и красивый конь на свете…
Она соскочила наземь. Чертополох больно царапал щиколотки, но Кэссиди едва замечала это. Как только Реммингтон почувствовал, что освободился от всадника, он тотчас же зафыркал и попытался встать на дыбы. Сильно тряхнув головой, конь резко рванул уздечку из пальцев Кэссиди, и плечо девушки обожгло огнем.
— Эй, стой! Тпру! — приказала она и, стараясь не обращать внимания на боль, метнулась вперед.
Реммингтон издал громкое победное ржание и вывернулся как раз в тот момент, когда Кэссиди почти схватилась за кожаный повод.
— Эй, ты, Реммингтон…— Конь поскакал вперед, отбивая копытами четкий ритм, и скрылся за дамбой.— Пошел к черту! — крикнула вконец расстроенная Кэссиди и поковыряла землю носком старенькой кроссовки. Ситуация была не из приятных. Ну и дела… Надеяться на то, что она сумеет ночью изловить упрямое животное, не приходилось. Ранчо протянулось на тысячи акров, и хотя каждый участок был обнесен забором, Реммингтон мог сколько угодно бродить по сообщавшимся полям и предгорьям, поросшим молодыми дубками, кустарником. Она и днем-то с трудом найдет его…
На рассвете, когда Мак будет делать обход, он обнаружит пропажу Реммингтона и поднимет страшный шум. При мысли об этом Кэссиди вздрогнула. Если она незамеченной вернется домой и будет помалкивать, во всем обвинят Брига. Бриг притягивал к себе неприятности, как магнит притягивает кусочки железа. Так ему и надо. Пусть получит свое, если позволяет Энджи водить себя за… ну, скажем, за нос.
Кэссиди тихонько выругалась, уже понимая, что не сможет взвалить на него чужую вину. Он наверняка потеряет работу, а это будет чертовски несправедливо. Хотя какая-то частичка ее души согрелась при злорадной мысли о том, что планы Брига и Энджи будут нарушены: если Маккензи перестанет работать у Рекса Бьюкенена, они не смогут часто встречаться. Но Кэссиди не могла допустить, чтобы его прогнали из-за ее идиотского легкомыслия.
— Чертов…— Вдруг она услышала тихий звук: какое-то непонятное движение воздуха, почти вздох. Волосы на голове встали дыбом от страха, и она напряженно вгляделась в темноту, соображая, что бы можно было использовать в качестве оружия. Иногда бродяги, шатавшиеся по холмам, проводили ночь-другую в развалинах старой лесопилки. У Кэссиди пересохло в горле.
— Что-нибудь потеряла?! — Тихий голос Брига заставил ее и без того бешено колотившееся сердце забиться в два раза сильнее. Кэссиди осмотрелась и увидела его. Бриг стоял неподалеку, опершись о трухлявый столб, который подпирал покосившееся крыльцо старой кухни.
— Что ты здесь делаешь?
— Это у тебя надо спросить…
Убрав с лица волосы, она пыталась сохранить хотя бы остатки достоинства.
— Я хотела покататься верхом.
— Хотела или каталась?
— Каталась! Раз уж никто не позволяет мне ездить на собственной лошади…
— Потому что ты не справляешься с ней.
— Справляюсь!
— Не ври мне в глаза,— медленно растягивая слова, проговорил Бриг; его белозубая усмешка привела Кэссиди в ярость.
— Ты, наверное, заговорил его,— злобно сказала она, хотя в глубине души знала, что Маккензи прав. Она не могла приручить своенравного жеребца.
— Ну конечно,— негромко рассмеялся он.
Вдруг Кэссиди услышала, как звякнула уздечка. На мгновение мелькнула безумная мысль, что это вернулся Реммингтон, но она тут же увидела пятнистого мерина, привязанного к столбу у старой водокачки.
— Как ты узнал, где я?
— Поехал следом.
— Так ты…— начала она, но осеклась, увидев, что Бриг оторвался от столба и медленно направился к ней.
— Поделом тебе! Ведь ты шпионила, Кэсс,— сказал он, подходя, и Кэссиди вдруг почувствовала себя маленькой провинившейся девочкой.
— Неправда,— покачала она головой.
— Правда. Ты увидела меня с Энджи у бассейна и поторопилась сделать неправильный вывод.
Боже милосердный, неужели он слышал, как безумно билось ее сердце?
Она хотела было все отрицать, сказать, что Бриг ошибается, но слова не шли с языка.
—Я… не…
—Не лги, Кэсс, ты этого не умеешь.
Горячий ветер с холмов шелестел сухой травой, и где-то далеко в гуще деревьев ухал филин, которому отвечало ржание лошади. Реммингтон! Надо было пойти и попытаться поймать его, но девушку заворожили поля, залитые лунным светом, ночные тени… и Бриг Маккензи.
Кэссиди судорожно вздохнула.
— О'кей, я вас видела.
— И пришла в ярость…
— Я не…
— Тсс… — Бриг прижал жесткий палец к ее губам и укоризненно покачал головой.— Опять врешь,— сказал он так тихо, что она едва разобрала слова.
— Но как ты…
Маккензи долго молчал, не сводя с нее тяжелого взгляда.
— Трудно объяснить. Я чувствовал, что кто-то наблюдает за нами, и решил, что это Уилли — ты знаешь, что он шныряет повсюду,— или твой папаша ищет свою ненаглядную дочку. Но в воздухе чувствовалось что-то особенное… Черт, я не могу это объяснить! А потом я услышал, как ты побежала, споткнулась и выругалась.
— Неправда, я не ругалась!
— Да ну? — спросил он и медленно обвел пальцем контур ее рта. От этого жеста у нее засосало под ложечкой.
