Наследник - Иар Эльтеррус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Михаил со злорадной ухмылкой слушал, какими словами кроют американцы и европейцы осмелившихся противостоять им русских. А нечего было нарушать договоренности! Нечего было пытаться захватить «Тень»! Совсем обнаглели, до последней точки дошли. Жаждут получить первыми информацию, способную изменить все. А ведь он и сам пока еще ничего толком не знает! Да, осознал наличие во вселенной некой всеобъемлющей структуры, пронизывающей все вокруг, но не более. Что это такое? Для чего? Как можно воспользоваться? И нужно ли? Ответов нет. Сначала необходимо обнаружить комплекс Лонхайт. Для этого стоило вместе заниматься исследованиями, а эти пожелали отхватить все себе. Понятное желание, конечно, но сделать это так топорно? Проблема в том, что в гиперпространство не уйти, сканеры сообщают, что на фрегат нацелено сотни полторы мощных гиперорудий и сотни торпед. Одним залпом в мелкий мусор превратят.
Воцарилось шаткое равновесие – бунтовщики отошли, но заняли позиции вокруг таким образом, чтобы отрезать «Тени» и «Поиску» любые возможности прорыва. «Безумцы» мошками вились вокруг них, тут же жестко реагируя на попытку приближения корабля любой принадлежности.
– Полное включение! – скомандовал Михаил.
– Простите, товарищ капитан, но зачем? – не выдержал Хмелин.
– Не знаю… Но чувствую, что это может помочь.
– Мы же не отрабатывали полное включение. Для срабатывания экипажа в нем требуется, как минимум, полгода…
– Знаю, – вздохнул Михаил. – Но я не вижу другого выхода. Осталось надеяться только на интуицию. А она буквально кричит о включении…
«Безумцы» переглянулись, затем дружно наклонили головы. Бывший полковник покосился на них и тоже кивнул, остальные последовали его примеру. Неудивительно, что они сомневались – прямое включение, кроме истребителей «безумцев» почти никогда не использовалось, поскольку человеческое сознание было не в состоянии оперировать такими потоками данных. А уж тем более множественное включение. Странно как раз то, что члены экипажа решили пойти на поводу у молодого капитана, почти не имеющего опыта.
Решившись, Михаил активировал имплант, прогнал тесты, привел в рабочее состояние и присвоил себе первый ранг – ведущего. Пилоты и канониры в то же мгновение последовали за ним, встав в создаваемой иерархии на ранг ниже. Задержав дыхание, капитан отдал мысленный приказ на активацию полного включения. Чувства начали медленно гаснуть, затем погасли окончательно, оставив Михаила на мгновение в полной темноте и тишине, он перестал чувствовать тело. А затем его телом стал сам фрегат. Он ощутил все полученные в бою повреждения – они противно саднили. Двигатель чувствовался чем-то базовым, основным, связи от него шли по всем системам корабля.
Потянувшись к оружейным системам, Михаил впервые по-настоящему осознал, что такое работать с опытным экипажем – раньше он командовал кораблями только в обычном режиме. Ему достаточно было желанием отдать приказ, а уж конкретику, не показывая своего присутствия, брали на себя канониры. Точно также действовали и остальные – от пилотов до бортинженера и врача. Краем сознания капитан ощущал неуверенное присутствие Айзата и Даниила – они вообще работали в прямом слиянии третий раз в жизни, поэтому старались не привлекать к себе лишнего внимания.
«Искин, запустить предстартовые тесты!»
Тот ничего не ответил, но его скепсис Михаил четко ощутил и внутренне смутился, постаравшись не показать этого. Действительно, эти тесты сейчас нужны, как собаке пятая нога, но ему нужно было освоиться, да и время подумать о том, почему интуиция так требовала прямого включения, требовалось. Почему-то из головы не шли упомянутые Старым Зубром устройства в двигателе, назначение которых русские ученые понять не смогли. А ведь управление множеством артефактов Лонхайт шло только через мысленный интерфейс. Что, если попробовать активировать эти самые непонятные устройства? Риск? Конечно! Но какой еще выход из ситуации есть? Так что терять нечего. Вдруг получится? Вдруг поможет?
Дождавшись включения всего экипажа и получив окончательный контроль над кораблем, Михаил потянулся сознанием к двигателю и принялся внимательно обследовать его. Вскоре ему удалось обнаружить намеки на какие-то тени вокруг контуров гипергенератора, словно оный генератор был окружен чем-то невещественным, но при этом существующим. Сосредоточившись, курсант направил к непонятному нечто желание его активации.
«Проверяю право доступа к точечному двигателю и системам ориентации в сети, – раздался в ответ безличный голос, и перед глазами побежали ряды незнакомых символов. – Коэффициент сетевой толерантности – 0,3 тарха по шкале Ллин-Грай. Втрое превышает обычный для данного биологического вида. Коэффициент осознаваемости действий – 0,06 инх по шкале Майхара. Мозговые импланты недостаточной мощности. По прибытию на синхостанцию, требуется внедрение новых, как минимум, первого класса адаптивности. На данный момент возможен доступ в минимальной конфигурации, позволяющий не более двух переходов в стандартные сутки».
«Кто это?! – вскинулся землянин. – Где вы?!»
«Интеллектронная система Л300 двигателя марки НХ345-РВ, предназначеная для облегчения расчета курса при точечных сетевых перемещениях первого и второго классов. Более сложные рассчитываются только самим пилотом после внедрения пилотских имплантов».
«Искин! – позвал Михаил. – Ты это слышишь?!»
«Что слышу? – удивленно отозвался тот. – Ничего не происходит. Вы отправили не входящие в перечень описанных запросы к двигателю, ответа, естественно, не получили».
Интересно! Значит, даже искин не слышит эту самую Л300. А остальные люди? Он спросил об этом интеллектронную систему и получил ответ, что для общения остальные разумные на борту не обладают достаточной сетевой толерантностью, у них этот уровень меньше 0,1 тарха.
«Л300, возможно ли использовать мой мозговой имплант для твоего доступа в общую сеть, чтобы остальные тебя слышали?»
«Возможно, хотя мощность импланта недостаточна. Кроме вас могу предоставить другим только внешний доступ».
«Дело в том, что я не пилот, корабль пилотируют «безумцы», они лучшие».
«Прошу разрешения на сканирование возможностей пилотов».
«Разрешаю».
Прошло несколько мгновений в субъективном восприятии, именно в субъективном, на самом деле Михаил общался с Л300 не дольше нескольких наносекунд.
«Вы называете «безумцами» прирожденных пилотов, хотя их дар несколько необычен, урезан и неразвит, – сообщила интеллектронная система. – Управляющему кораблем пилоту будет дан ограниченный доступ к контурам точечного двигателя после получения приказа капитана. На борту только вы обладаете достаточным для этой должности уровнем сетевой толерантности. Вы являетесь капитаном?».
«Да! – отрезал Михаил, пытаясь понять, что такое эта самая сетевая толерантность и для чего она нужна. – Назначен на должность приказом императора!»
«Принято, – голос Л300 остался таким же безразличным, хотя курсанту показалось, что от него повеяло легкой иронией, скорее даже намеком на нее. – Сообщаю, что в двух стандартных единицах обнаружен корабль с однотипным двигателем и интеллектронной системой Л250 предыдущего поколения. Мы обменялись опознавательными кодами».
«Что это за корабль?!»
«Малый эсминец клана Дха-Вертонх «Поиск», приписан к шестому межклановому флоту. Капитан Гши А-Ринно Тайхау. Точечный двигатель активирован».
Михаил чуть не расхохотался. Ай да Гши! Ай да жук! У него, оказывается, кораблик тоже непростой, тоже с двигателем Лонхайт, да еще и однотипным. Но это значит… Это значит, что они смогут вырваться вместе!
«Капитан «Поиска» в контакте с Л250? – поинтересовался он. – С ним можно связаться?»
«Да, – отозвалась Л300. – Произвожу сопряжение».
Странно, но Михаил был полностью уверен в правильности своих действий, хотя с любой точки зрения они выглядели странно. И в самом деле, ну кто в здравом уме станет использовать непонятное инопланетное устройство, даже не зная, что оно делает? Никто! Тем более, что люди еще никогда не сталкивались с интеллектронными системами Лонхайт. И если бы ситуация была обычной, то молодой капитан на форсаже бы ринулся на Землю, чтобы отдать все это в руки ученых. Но русских ученых! Или хотя бы всеземных, но никак не только американских или европейских, жаждущих заполучить новые знания для себя, а не для всей планеты. А раз так, то любые методы противодействия оправданы.
«Кто здесь?» – раздался раздраженный голос Гши.
«Михаил, – отозвался землянин. – На нашем корабле, как и на вашем, двигатель Лонхайт».
«Ясно, – успокоился крэнхи. – Вы тоже решили рискнуть и попытаться активировать точечный?»
«Да, – подтвердил Михаил. – Другого способа уцелеть и добраться до той точки, что мы видели, я не знаю. Там что-то крайне важное, мы обязаны узнать, что именно!»
