Игра над бездной - Вилис Лацис

Теперь она знала все: для чего Илмар приходил сюда и куда поведет ее завтра, послезавтра. Она заглянула в карты противника, и если б только пожелала, то могла учинить ему в этой игре разгром. Достаточно было подойти к телефону и позвонить Черепову. Эта мысль промелькнула в мозгу, она о ней не забыла, но и не торопилась осуществить. Торопиться не было нужды — он был беспомощен как дитя и не сознавал своего гибельного положения, значит, был еще более жалок, чем пойманная мышь, которую, играя, мучит кошка перед тем, как загрызть: мышь, на худой конец, хоть знает, что ей грозит, и норовит сбежать, схорониться в недоступном месте, а он, несчастный, сам мнил себя котом. До сих пор так оно и было, но теперь роли переменились, и знал об этом лишь один партнер. Но он был в опьянении.

И вот она уже сидела рядом с Илмаром на диване, накручивала ему на голову мокрое полотенце и с удовлетворением наблюдала, что припадок идет на убыль, и он засыпает. Проснувшись, он ни о чем не будет помнить, не будет знать, что произошло. Когда Илмар успокоился, Ирена поправила у него под головой подушку, накрыла одеялом и осталась сидеть рядом с ним, погруженная в думы.

Будь это Вийуп или еще кто-нибудь из знакомых Ирене мужчин, она не раздумывала бы, но твердо знала, что надо делать. Тогда было бы одно-единственное желание — обеспечить свою безопасность. Илмар не был Вийупом, он никого не застрелил, его преступления были выдуманные и единственное настоящее преступление еще не совершено. Этого человека Ирена любила теперь еще сильней, чем раньше. Потому что она узнала, что Илмар не только нескладный влюбленный мальчишка, простодушно доверившийся вожделенной женщине, но безрассудно смелый борец. То, что он боролся именно против Ирены было трагедией, но не уменьшало значения этой борьбы и красоты геройства.

Чем дольше размышляла Ирена, тем ясней видела, что не в силах предать этого человека. Она хотела его спасти, но не представляла, как это сделать, сохранив и свою жизнь, — эти две задачи казались несовместимыми, тем более что она не хотела жертвовать ни тем, ни другим. Погибни Илмар, и ее собственная жизнь будет лишена смысла, но спасенный он должен был принадлежать только ей, чего бы это ни стоило, и потому сама она должна была остаться в живых.

Она размышляла долго. Времени было достаточно. И около полуночи, когда Илмар очнулся ото сна, кое-что придумала. В это время домой возвратилась Тина.

— Я, очевидно, спал, — открыв глаза, произнес Илмар. — Зачем ты дала мне заснуть, а сама сидела маялась?

Ирена грустно улыбнулась:

— Как ты себя чувствуешь? Голова болит?

Лишь теперь Илмар заметил, что голова его обмотана полотенцем.

— Милая… как ты обо мне заботишься.

В порыве чувств он привлек ее к себе и поцеловал. Это был несмелый, торопливый поцелуй. «Иуда…» — подумал он и тотчас нахмурился — а сам-то он кто? Кому более к лицу имя Иуды — ему или этой ласковой… бестии? Нет, напрасно он казнится. И как бы убеждая себя в честности своего поведения, он поцеловал эту женщину еще раз и еще.

— Я думаю над твоими словами, — возобновила разговор Ирена.

— Насчет собрания? — спросил Илмар и сел. Голова была еще тяжелая и слегка кружилась, но жестокая боль отступила. Он чувствовал себя усталым, словно после изнурительной работы.

— Да, мы же условились пойти вместе на это собрание. Ты уверен, что оно состоится именно тогда, когда ты сказал — завтра или послезавтра?

— Ну конечно, — удивленно взглянул на Ирену Илмар. — Отчего ему не состояться, раз это необходимо и оттягивать больше невозможно?

— Да так, просто подумала. Однажды у вас одно собрание уже сорвалось.

— Тогда было не столь важно, теперь другое дело. Отчего ты посерьезнела? Боишься? Волнуешься? Конечно, первый раз всегда так, по себе знаю.

Вдруг она крепко прильнула к нему, прижалась, словно кошка, которую человек собрался утопить.

— Мне действительно чуть-чуть страшно… но не за себя, Илмар, не за себя. Тебе, скорей всего, покажутся смешными мои фантазии, но что поделаешь, если они меня донимают. Быть может, я преувеличиваю и все рисую себе в излишне мрачных тонах, но у меня предчувствие, что вся эта затея серьезно угрожает, Илмар, именно тебе.

— Но ведь никто еще ничего не знает.

— И тем не менее, возможно. Я забыла тебе рассказать, что невзначай встретила Черепова.

(Хорошенькое «невзначай»!)

— Вон что! Ты его встретила?

— Да, Илмар, на улице. Он стал похваляться своими открытиями. Якобы его люди напали на след новой группы террористов. Ею руководит некий интеллигентный моряк. Я предполагаю, это может иметь отношение только к тебе.

— С тем же успехом и к кому-либо другому. В Риге моряков хватает.

— И все же душа у меня теперь неспокойна. А вдруг это ты… Они ведут слежку, сказал он, и вскоре начнутся аресты.

(Значит, уже донесла, и мы взяты под наблюдение. Хорошо, будем осторожнее!)

— А даже если так, — беспечно сказал Илмар, — то что мне делать? Отказаться от своего долга?

— Я просто не знаю, не имею права тебя отговаривать.

(Конечно, конечно, как же иначе — играй теперь в благородство.)

— Но мне страшно, Илмар, мне ужасно страшно… — продолжала Ирена. Она положила руки Илмару на плечи и печально, встревоженно смотрела ему в лицо. — А ты позаботился о своей безопасности — обеспечил ее на тот случай, если произойдет худшее? Ты хоть немножко думаешь о будущем?

В коридоре, затаившись как мышь, стояла Тина. «За эти слова Черепов мне заплатит пятерку…» — мечтательно думала она.

— Мне все ясно, — сказал Илмар. — Живым я им в руки не дамся.

— Но для чего заходить так далеко? Ты ведь можешь устроить все так, чтобы в наихудшем случае иметь запасной вариант.

— Какой?

— Побег… — Ирена сказала и как-то сжалась, словно выдала свою самую сокровенную мысль.

— Насчет этого я как-то не задумывался.

— Так подумай сейчас. По ту сторону границы ты будешь в безопасности. Никто тебе ничего не сможет сделать. А своим друзьям ты сможешь помогать и оттуда.

— Но кому-то надо быть здесь и делать дело.

— Почему именно тебе?

Этакое человеколюбие — и в устах Ирены! Как это понимать? Что за этим вопросом скрывается (наверняка что-то за ним кроется)? Эта женщина коварней самого демона. Почему именно тебе — этот же вопрос задавала и Анна Вийуп, и его самого нет-нет да начинали мучить подобные сомнения, но это еще можно было понять. Что заставило Ирену спросить об этом? Быть может желание узнать побольше?

— Это теперь от меня не зависит, — ответил Илмар. — Отказаться я уже не могу. Меня тогда сочтут трусом, а то и предателем.

— Я не хочу тебя отговаривать. Но после того как ты исполнишь свой долг, ты ведь можешь бежать за границу? Ах, Илмар, я хочу, чтобы ты дал мне слово это сделать.

— Хорошо, это я могу тебе обещать. Когда дело будет сделано, я бегу за границу.

— И я вместе с тобой, хорошо? — это была робкая мольба. — Не бойся, я не стану для тебя обузой. У меня достаточно средств, мы сможем уехать далеко и жить без забот, пока ты наладишь свою жизнь на чужбине. Или, может быть, ты предпочитаешь один?

Он судорожно стиснул ее пальцы и поднес к губам, не смея посмотреть ей в глаза.

— Нет, я ничего не имею против твоей идеи. Если ты потом еще будешь желать и сможешь — тогда следуй за мной. (На сей раз Иуда все-таки ты, Илмар Крисон, даже не оправдывайся, — это ты. Но кто она такая и чего в действительности хочет?)

— Я так и сделаю, — сказала Ирена. — Но позволь попросить тебя еще кое о чем.

— Ну, ну? — Илмар силился улыбнуться.

— Может статься, что друзья освободят тебя от твоих обязательств. Всякое может случиться — они могут так распределить роли, что ты окажешься свободен.

— На это я не надеюсь, это просто невозможно. Кто же тогда совершит задуманное?

— Но тем не менее, если так случится, ты можешь дать мне слово, что в таком случае ты немедленно уедешь?

— Если ты действительно так этого желаешь, я это сделаю.

— Я тоже. Благодарю тебя.

И он еще должен был принять этот поцелуй благодарности!

Затем Ирена перешла на деловой тон. Документы у нее уже в порядке, денег хватит, а обстановку квартиры она сможет продать какому-нибудь перекупщику и с собой взять лишь самое ценное. Да, она уже решила — ехать надо прямо в Бордо: там можно будет сесть на пароход и отправиться за океан, в Южную Америку. В Уругвае живет ее дядя по отцу, богатый колонист. Первое время, пока не выучат тамошний язык, у них будет где обосноваться.

Потемневшим, полным растерянности и изумления взором смотрел Илмар на Ирену. Человек мечтает… думалось ему. Но, может, все это ложь, не более. Если б он сам знал, как безумно ему хотелось верить в эту мечту! Но этого он не знал, как, впрочем, и многого другого, что произошло в этот вечер.