Швейная машинка - Натали Ферги

— Только не думай, что я стану это делать для тебя в старости, — сказала она. — Тогда у меня будут дела поважнее, серьезно тебе говорю.

Конни

Сентябрь 1955 года. Эдинбург

Конни выглянула из окна верхнего этажа корпуса Даймонд-Джубил и, стены которого выложены красным песчаником. Внизу, между высокими зданиями отделений, садовники косили траву. Конни чувствовала ее аромат, и ей казалось, что это последние запахи лета: скоро начнется листопад. «Приятно, должно быть, работать на улице, когда светит солнце», — подумала она. Уж лучше, чем в мастерской, куда из расположенной этажом ниже кухни проникают запахи больничных обедов.

К концу дня в мастерской остались только Конни и миссис Арчер. Рабочий день уже закончился, но несколько комплектов формы нужно было срочно перешить, и Конни предложила остаться, чтобы все доделать.

Раздался нерешительный стук в дверь, но обе женщины его услышали.

Мисс Арчер посмотрела на часы и покачала головой:

— Идите домой. Мы уже почти все закончили, а остальное подождет до завтра. Мы много сделали.

— Вы слышали стук?

— Да, и я его игнорирую.

— Хотите, чтобы открыла я? — Конни взяла шерстяное пальто — слишком теплое для последних солнечных деньков в сентябре, — свернула и положила в свою корзинку.

— Скажите, чтобы приходили завтра. Режим работы указан на двери. Никакой уважительной причины быть не может.

— Что ж, тогда до завтра.

— До завтра. Спасибо за помощь.

Конни ожидала увидеть оставленную в коридоре тележку с кипой простыней или врачебных халатов. Но вместо нее увидела высокого человека, чье лицо было ей смутно знакомо.

— Здравствуйте, — сказал он.

— Я могу вам чем-то помочь?

— Э-э… я надеюсь, — ответил мужчина.

Она готова была поклясться, что он покраснел до ушей.

— Вы заблудились?

— Это швейная мастерская?

— Да. — Она указала на табличку.

— Простите, не могли бы вы помочь мне с брюками?

— С брюками?

— Мне надо их починить, коленки прохудились.

— А вы кто?

— Альф Моррисон.

— Да…

Она была права: они раньше встречались — он играл в шахматы с ее отцом. Тот случай у библиотеки она до сих пор вспоминала со стыдом.

Он показал ей пару коричневых вельветовых брюк с дырками на коленях.

— Нельзя ли это починить?

Конни услышала, как мисс Арчер встает со стула и подходит к двери.

— Вы здесь работаете?

— Я садовник.

— Боюсь, мы этим не занимаемся. Мы чиним форму медсестер, шторы для отделений, покрывала. Одежду мы не ремонтируем.

— Жаль, извините, что побеспокоил. Я решил, что можно попробовать.

— Я провожу вас, — предложила Конни и тут же поняла, что это звучит смешно: ведь он как-то сюда попал, стало быть, и выбраться сможет. Она закрыла за собой дверь, и они направились вниз по широкой лестнице.

— Мы раньше не встречались? — Его вопрос звучал вполне невинно.

— В библиотеке. — Она избегала его взгляда. — В прошлом году. Боюсь, я убежала, не поблагодарив, а ведь вы тогда спасли меня от автобуса. Мой отец очень сердился, когда узнал, что я чуть не покалечилась.

— Конечно, Брюс Бакстер! Шахматный кубок Бакстера назван в его честь. — Он помолчал. — Очень прискорбно было узнать, что ваш отец скончался.

— Спасибо. Год был очень трудным. Мама, наверное, до сих пор не пришла в себя.

— Должно быть, тяжело, когда долго любишь кого-то — и вдруг его больше нет.

Они вместе вышли из больницы на Лористон-плейс. Конни думала, что сейчас он под каким-нибудь предлогом попрощается и пойдет в другом направлении, но Альф не отставал от нее.

— Вы идете домой? — спросила она.

— Пока не знаю, — ответил Альф. — Отличный солнечный вечерок, может, лучше пройтись.

Конни прекрасно понимала, чего он хочет, но была, скорее, польщена его вниманием, так что решила подыграть:

— Тогда мы можем пройтись вместе: я иду в Шандон.

Они шли по улицам с невзрачными жилыми домами и разговаривали о Яне Флеминге, шахматах и о розах Пис мисс Арчер. Когда они наконец дошли до ее дома, Конни задала тот вопрос, который готовила последние сорок минут:

— Так что насчет брюк?

— То есть?

— Могу их починить.

— Я охотно заплачу. Найти одежду впору мне очень трудно, так что я до последнего ношу ту, что есть… — До этого слова лились из него свободным потоком, а тут поток вдруг иссяк.

— Не глупите, я вовсе не собираюсь брать деньги. Просто отдайте мне брюки и возвращайтесь через пару дней. Я живу здесь, звонок с фамилией Бакстер. Приходите, например, в пятницу.

— Большое спасибо!

— Поблагодарите, когда сделаю. А сейчас мне пора, мама ждет.

Она проводила его взглядом. Он отбрасывал на тротуар длинную тень, и Конни подумала, что, наверное, в его гардеробе есть что заштопать или куда пришить пуговицы. Но времени, чтобы это выяснить, было предостаточно.

— С кем ты разговаривала на улице? — спросила Кэтлин, стоило дочери открыть дверь.

Конни вздохнула:

— Эх, ничего-то от тебя не скроешь.

— Если тебе нечего скрывать, ты мне скажешь.

— Даже если бы и было что, мне бы это не удалось. — Она закатила глаза. — Его зовут Альф Моррисон. Он работает садовником на территории больницы. Кажется милым. Достаточно?

— Знакомое имя. — Кэтлин прищурилась. — Дайка попробую вспомнить…

— Он играет в шахматы.

— Да, точно! Я была уверена, что слышала это имя раньше. Кажется, он принимал участие в турнире имени твоего отца.

— Да?

— Ну, он не выиграл и не попал в число призеров, но кто-то из комитета упоминал его имя, когда они заходили ко мне сообщить результаты. Кажется, он произвел неплохое впечатление.

— Ну раз уж ты знаешь про него не меньше моего, не могла бы ты их починить? — Конни поставила на стол корзинку и вынула пару рваных брюк.

Кэтлин подняла их и встряхнула плотный вельвет:

— Теперь мы чиним его одежду?

— Это всего один раз, мама.

— С этого все и начинается. Ты собираешься их зашивать прямо сейчас?

— Почему бы нет. Пойдем со мной, будем разговаривать, пока я шью.

Они пошли в гостиную. Место на стуле перед швейной машиной со временем перешло от матери к дочери. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как голубой платок с красным кантом был вписан в один из блокнотов.

Конни вывернула штанины наизнанку и тщательно изучила порванное место.

— Очень странно, что брюки порвались именно здесь, где меньше всего ожидаешь. — Она стала рыться в коробке в поисках коричневых ниток нужного оттенка. — А ткань с заднего кармана недостаточно плотная, чтобы поставить заплатку. Ничего, если я поищу среди лоскутков