Швейная машинка - Натали Ферги

Натали Ферги

Швейная машинка

Посвящается Гэвину

С искренней благодарностью Саре Сэндоу

~~~

Эта история началась в 1911 году, когда новенькая, сверкающая швейная машинка сошла с конвейера знаменитой фабрики «Зингер». Перед драматичным увольнением молоденькая работница Джин успела спрятать в шпульке крохотную записку.　

Чего только не шили с помощью машинки с той поры! Распашонки и нарядные платья, мужские костюмы и верхнюю одежду — только и мелькали проворные руки мастериц, сначала Кэтрин, а потом ее дочери Конни.

Не всегда героиням романа сопутствовало счастье: войны, голод, безработица, потеря близких, все случалось в их жизни… Но как бы тяжело ни приходилось, они всегда верили и надеялись.　

А когда спустя сто лет блогер Фред, внук Конни, решил избавиться от «этого ненужного хлама», старенькая, но верная швейная машинка успела раскрыть ему сокровенную тайну, и планы Фреда круто поменялись…　

Подмастерье

Лето 2010 года. Эдинбург

Стены старой больницы хранят множество тайн, которые открываются ежедневно. Однако значение загадочных находок не всегда понимают те, кто их обнаруживает.

Подмастерье столяра устал и проголодался. Обед, который ему каждый день исправно заворачивает с собой мать, давно съеден, и сейчас парню хочется лишь одного: поскорее уйти домой. К сожалению, у мастера другие планы — весь день он изводит помощника мелочными поручениями, по большей части какой-то ерундой. Яркий пример — последнее задание на сегодня, и его опять придется выполнять в одиночку.

Когда подмастерье начинает думать о людях, которые когда-то умерли в этих стенах, по коже пробегают мурашки. Он и сам появился на свет здесь же, в родильном отделении, однако никакого сожаления по поводу того, что это здание предназначено под снос, молодой человек не испытывает. Остальные корпуса вскоре перепрофилируют, так что величественная викторианская больница превратится в элитный квартал с симпатичными кафе и магазинами, а также с жильем, которое он никогда не сможет себе позволить, если только не выиграет крупную сумму в лотерею.

Длинные палаты терапевтического отделения с видом на парк Медоуз переделают в квартиры; там, где сначала были подстриженные лужайки, а затем студенческие общежития факультетов клинической химии и медицинской физики, встанут небоскребы из стекла и бетона.

Каменные здания хирургического корпуса на Лористон-Плейс уже опустели. В башенках без окон, в которых прежде стояли ванны и мылись судна, по углам все еще ползают усатые чешуйницы. Запланированная реновация здесь только-только началась, и в коридорах с полами, выложенными в шахматном порядке черно-белой плиткой, стоит тишина: по ним больше не ездят ни каталки, ни инвалидные кресла, ни высокотехнологичные кровати, издающие тревожные сигналы, которые вызывают приступы паники у окружающих. Запахи утренней овсянки, дезинфицирующего средства и цветов, принесенных посетителями, сменились запахом пыли от штукатурки и вонью от разлагающейся тушки голубя.

В бывшем ортопедическом отделении пахнет старой древесиной: обшивку стен тут уже сняли. Подмастерью велели разобрать будку, где некогда размещался телефонный аппарат. Ему кажется, что это не работа для столяра — ведь ломать не строить, но он не собирается обсуждать задание. Еще до того, как его научили правильно держать стамеску, подмастерье усвоил, что задавать на этой работе лишние вопросы не имеет смысла.

На звуконепроницаемой стенке будки кое-как держится прикрепленная скотчем янтарного цвета карточка с напечатанными номерами:

ПОЖАР — 3333

РЕАНИМАЦИЯ — 2222

От этого недвусмысленного напоминания о смерти парнишка ежится.

Примерно на уровне его груди висит пустая полка, из которой торчат отсоединенные телефонные провода. Он бьет кулаком по ее деревянному дну, отчего поднимается пыль. Вообще-то, следовало бы надеть строительный респиратор, но уже скоро конец смены, так что идти за новым респиратором не хочется. Подмастерье просовывает гвоздодер молотка в щель между полкой и рамой, на которой первая держалась пятьдесят лет, и, используя рукоять в качестве рычага, с силой тянет вниз.

Шпунтовое соединение трещит под напором, и полка внезапно отрывается, так что приходится отскочить, чтобы не напороться на острые куски древесины. Кажется, что сейчас оттуда бросятся врассыпную в поисках нового укрытия маленькие мохнатые существа. Бог знает, как тут выживают мыши: еды-то вроде бы для них никакой нет.

Подмастерье поддевает деревяшки оббитым железом носком ботинка — ничего и никого. Мертвые грызуны едва ли не хуже живых, но, чтобы убедиться, он еще раз бьет ногой по куче обломков и уже потом наклоняется, чтобы рассмотреть все получше.

Среди мусора лежит конверт из манильской бумаги. Парень подбирает его и пытается прочесть адрес, но в коридоре стоит полумрак — лампы дневного света разбиты, так что ничего нельзя разобрать. Бросив недоделанную работу, подмастерье открывает соседнюю дверь с надписью «Кабинет врача».

Как и вся больница, эта комната, похоже, населена новыми формами жизни: в углу раздается какое-то шуршание. Высокие окна заросли паутиной, а жалюзи едва держатся на карнизе. Парень подносит конверт к тусклому свету и осторожно протирает зеленую марку большим пальцем. Двенадцать пенсов. Интересно, когда отправка письма стоила столько? Он снова всматривается в адрес, пытаясь разобрать почерк, но вдруг слышит, как открывается входная дверь в отделение. Мастер зовет его, спрашивает, закончена ли работа. Подмастерье цепенеет и инстинктивно зажимает рот ладонью. Забраться сюда — это нарушение правил, поэтому лучше не отвечать вовсе. Последнее, что ему сейчас нужно, — это лекция по охране труда и технике безопасности.

Паренек вслушивается и, убедившись, что остался один, берет стул и садится за стол. Кладет конверт перед собой и начинает выдвигать ящики, но в них, кроме пустых листов бумаги и засохших шариковых ручек, ничего нет. Разочарованный, он поднимает трубку кнопочного телефона и гордо выпрямляется:

— Да, доктор слушает.

Потом вспоминает встречу с консультантом по трудоустройству в школе и осторожно кладет трубку на место.

— Даже и не мечтай, парень. Никаких шансов, — говорит он сам себе.

Подмастерье встает из-за стола и принимается бродить по кабинету, рассматривая мебель и брошенное оборудование. Негатоскоп для просмотра рентгеновских снимков часто показывают в телесериалах, и парень подходит, чтобы получше изучить прибор. Щелкает выключателем — раздается громкое жужжание, и аппарат пробуждается к жизни. Выключить его быстро не получается.

На доске у двери кто-то написал белым мелом:

ДО СВИДАНИЯ, 1 МАЯ 2003 ГОДА

Подмастерье вынимает телефон и фотографирует